Жена русского пирата - Лариса Шкатула

— Белые могут найти их здесь, спящих, и вряд ли пощадят!

— Приятно осознавать, что твоя будущая жена — добрый человек, но хотелось бы, чтобы ещё и умный…

Ольга обиженно отвернулась: опять он обращается с нею бесцеремонно!

— И нечего фыркать! Ты, конечно, многое умеешь, я видел, но в современной жизни до сих пор не разобралась. Так что слушай старших и делай, как они говорят.

Смягчившись, он добавил уже на ходу:

— Ничего с ними не сделается, разве что комары маленько прогрызут… А насчет белых… я вообще не понял, чего они за нами кинулись? Должно быть, в запале. Они ж на пароход собрались грузиться!

— Там убитый ещё лежать остался, — заметила Ольга, поняв всю несвоевременность своих обид.

— Я подумал, что хорошо бы его обыскать, но этот усатый со своим пулеметом все мысли отшиб.

Они подошли к своей колеснице, впопыхах неразумно оставленной посреди дороги — другая лошадь могла бы и не стоять так спокойно. Ольга села в карету, а Флинт взобрался на облучок. Неожиданно послышался его смех. Девушка выглянула.

— Что там у тебя?

— Тимоха, оказывается, записку оставил — я только сейчас заметил: "Ие звать Таня". Представляешь, лошадь назвал Таней! Этого шута горохового только могила исправит. Поехали, Таня!

Карета опять тронулась в путь. К вечеру камышовый ландшафт сменился лесным и гористым. Таня заметно устала и бежала уже не так резво, потому Флинт решил искать место для ночлега. Справа от дороги теперь все время синело море, а слева тянулись горы в зелени лесов, так что Флинт, заметив еле различимую среди деревьев дорогу — видимо, изредка по ней ездили, свернул налево и углубился в лес.

За выступом скалы они нашли небольшую, но удобную поляну. С дороги её не было видно. От поляны вверх поднималась отвесная скала, с одной стороны вниз уходил крутой обрыв, с другой — все заплел дикий колючий кустарник: многолетние острые шипы его охраняли тропу надежнее любой проволоки. Чуть поодаль, со скалы, уходящей в обрыв, струился прозрачный ручей. Флинт выпряг Таню и, стреножив, пустил пастись. Ольга стала доставать котелок, продукты, Флинт взял её за руку.

— Подожди! Давай сходим, берег осмотрим — где удобнее будет входить в море. Согласись, в темноте это будет трудновато.

— В темноте? Разве в море купаются не днем?

Флинт тихо засмеялся.

— Господи, Оленька, как ты мало знаешь! Тебя учить — одно удовольствие… Да если ты хоть раз поплаваешь ночью!.. Не буду рассказывать, сама увидишь.

Они спустились к морю. Не было ни души, будто вдруг они остались одни на всем белом свете. Впрочем, это ощущение длилось недолго. Послышалось тарахтение мотора, лязг металла. Флинт подтолкнул Ольгу за скалу и сам осторожно выглянул. По дороге полз броневик, за которым ехала грузовая машина, полная вооруженных матросов.

— Вид у них грозный, — задумчиво сказал Флинт.

— Как бы нам не влипнуть со своей каретой…

— Что же делать? — заволновалась Ольга.

— Спокойнее! Для начала думать будем… — он выглянул из-за скалы. — Кажется, больше никого нет. Вот здесь чистое местечко, отсюда в воду можно входить.

Он подтащил к отметке выброшенное прибоем бревно.

— Теперь срочно в лагерь! Я так проголодался, что быка могу съесть!

Флинт схватил Ольгу за руку и быстро перешел с нею через дорогу. Некоторое время спустя они уже занимались каждый своим делом: Флинт разжег костер и взялся сооружать лежанку, Ольга готовила ужин. Она как-то и не заметила, когда от полной беспомощности в житейских делах перешла к их знанию и умению. Как говорил Вадим, глаза боятся — руки делают! Вот и Вадима вспомнила. Мелькнул он в её жизни, как падающая звезда по небу… Катя… Ведь это она научила Ольгу готовить. Каждый из её друзей хоть чем-нибудь, но учил. Теперь княжна многое умеет и, если до сих пор не пропала, то только благодаря друзьям!.. Она чистила картошку, и слезы падали в воду — Алька тайком от других объяснил, как чистить картошку, чтобы после кожуры хоть что-то оставалось. Он ещё сначала подумал, что она балуется, ведь картошку, по его мнению, умели чистить все!

— Оля… — подошел к ней с каким-то вопросом Флинт, но, заметив мокрые бороздки у неё на щеках, приподнял подбородок. — Я тебя чем-нибудь… обидел?

Она отрицательно качнула головой. Моряк обнял её.

— Конечно, ты устала. Это тяжело, моя дорогая! Тут и здоровый мужик в голос заревет… Наверное, дома картошку не чистила? И не готовила. Я тебе помогу. А поужинаем, я тебя к морю отведу: морские ванны и не таких запущенных излечивали!

Он снял губами слезинки с её глаз и шутливо прикрикнул:

— Матросу прекратить разводить сырость!

— Есть прекратить! — шепнула Ольга, устыдывшись своей слабости: чего это она в самый неподходящий момент в сантименты ударилась!

На ужин Ольга приготовила гречневую кашу с мясом. Мясо получилось жестковатым, но Флинт мужественно ел и даже похваливал:

— Далеко не каждая княжна сумеет так!

И хотя его похвала была простой лестью, Ольга улыбалась — все, сделанное её руками, пусть пока не самое удачное, приобщало княжну к племени людей труда и наполняло гордостью: значит, и она чего-то да стоит!

Флинт помог ей убрать остатки ужина, вымыл котелок. Ольгу умиляла в нем готовность делать любую работу, даже если она откровенно женская. По крайней мере, Герасим на его месте давно бы сказал: не мужское это дело!

Когда они управились, совсем стемнело, и Флинт повесил на сук любимую "летучую мышь", почти до предела убрав фитиль — вдруг заблудятся?

— Сейчас я поведу тебя к морю. — объявил он, — на ночное купание, а перед сном ты за это расскажешь мне очередную семейную легенду.

— Но я больше ничего не знаю!

— Знаешь. Может, маленько забыла, так в море поплаваешь и вспомнишь: кто твои родители, когда умерли или погибли? Почему не женился дядя?

— Зачем это тебе?

— Ты меня удивляешь! — Флинт стряхнул с брюк сухие листья. — Не могу же я жениться неизвестно на ком?!

Ольга рванулась в сторону, и моряк со смехом поймал и развернул её лицом к себе.

— Ну и порох! Я же шучу. Считаешь такие шутки грубыми? Но вспомни, с четырнадцати лет меня никто не воспитывал! Ты ведь научишь меня. как вести себя в обществе? А я научу тебя, как выжить. Равноценный обмен?

Он опять взял её за руку.

— Пошли к морю, моя райская птичка! Говорят, изредка птицеловам везет — в их силки вместо щеглов и синиц попадает жар-птица… И мне повезло! Вот только не улетела бы!

Пока они шли к морю, темнота сгустилась настолько, что Ольга не видела перед собой и на метр, не могла разглядеть ни тропинки, ни дороги, а Флинт, оказывается, видел в темноте, как кошка, и когда Ольга в очередной раз споткнулась, взял её на руки и донес до самой воды.