Заговор обезьян - Тина Шамрай

Перед ним двигалась челюсть Бжезинского, его сухие губы ритмично шевелились, он что-то тихо втолковывал ему, новичку их клуба. А он всё косил взглядом и видел только жемчужные капли на нежной коже, две полоски зелёной переливчатой ткани, выбившиеся завитки легких волос на затылке, заколку с бриллиантом. И до зуда захотелось дернуть за бусы. Жемчужины посыпались бы горохом, раскатились во все стороны, и гости, посмеиваясь, стали бы подбирать их по всей зале… Нетерпение длилось и длилось, пока он не увидел себя лежащим на кровати, рядом на шелковой простыне лежали те самые бусы, и слышно было, как в ванной лилась вода. Он сбросил невесомое одеяло — жарко, и притянул к себе жемчуга и они едва уместились в его ладонях. От перламутровых горошин исходил какой-то удушливый аромат.

В центре Читы в пятницу утром взорван легковой автомобиль, в результате взрыва погибли 2 человека: один из них находился в автомобиле, другой стоял рядом. Взрыв прогремел в пятницу в 9:45, взорвался припаркованный у одного из банков автомобиль Mitsubishi RVR. Прокуратурой Центрального района города Читы возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ.

По неофициальным сведениям, это преступление обеспокоило правоохранительные органы своей дерзостью. Ещё не забыто недавнее дерзкое ограбление Сбербанка. Вероятно, этим объясняется тот факт, что в отдельных районах города замечены скопление спецтехники и многочисленные патрули, в том числе и на Читинском участке Транссиба.

16 августа утром в 6 км от федеральной трассы Чита — Забайкальск в автобусе марки «Мерседес» были обнаружены двое мужчин, приблизительно 40–45 лет. Оба находились в бессознательном состоянии. Документов, удостоверяющих их личности, не обнаружено.

У милиции есть основания предполагать, что причиной такого состояния мог быть некачественный алкоголь. Жертвы собственной невоздержанности помещены в реанимационное отделение ближайшей больницы п. Оловянный.

За минувшие сутки в крае пожарные ликвидировали пять пожаров. В селе Бережное Карымского района горело сено. А в одном из посёлков Приаргунского района сгорела надворная постройка, которая повреждена огнём на площади 30 квадратных метров. Но самый крупный пожар случился в селе Вельяминово Могойтуйского района, где горела животноводческая ферма. Огонь полностью уничтожил здание фермы. Животных в помещении не было, так как ферма рассчитана на содержание коров зимой.

По информации независимой газеты «Экспресс-Эхо», сотрудники учреждений Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Забайкальскому краю два дня назад были переведены на усиленный режим несения службы. Родственники, приехавшие к месту расположения Красноозёрской колонии на свидания или для встречи освобождающихся заключённых, рассказывают, что свидания запрещены, а двое заключённых, которые должны были освободиться в эти дни, всё ещё остаются на территории колонии.

Сама колония по всему периметру оцеплена подразделениями внутренних войск и ОМОНа. К дополнительному КПП, а скорее блок-посту, установленному в 150 метрах от ворот исправительного учреждения, также нет доступа. Есть основания предполагать, что в колонии случился бунт в виде массовых беспорядков.

От этого запаха он и проснулся, и наяву пахло вполне определённо — жжёной резиной. Во сне он неосторожно забрался кроссовками в костёр. Костёр еле тлел, угли стали сизыми, и пепел перламутровым облачком взметнулся вверх, когда он отдёрнул ноги. Это точно был не камин в «Дочестере», а пожелтевшая трава — совсем не шелковые простыни цвета слоновой кости. Были жёсткая земля, выцветшее небо и вставшее на стражу не разогретым солнце. Надо же! Он пережил ещё одну ночь, и вот он, новый день. Но какой? Кажется, семнадцатое августа. Семнадцатое!

Завтра или сегодня он должен был встретиться в колонии с адвокатом. Интересно, под каким предлогом откажут в этой встрече? Или все уже знают, что он в бегах? Знает адвокат, знают родители, знает Айна? Почему тогда больше не было вертолётов? Нет, кто же так ищет? Он — нате вам! — и костёр разжёг, а коммандос не торопятся. Нашёл, о чём беспокоиться! И заметят, и вычислят, и пустятся по следу. И, может, вопрос о захвате идет не на часы, на минуты. Ну, если так, то никуда он не пойдёт, будет дожидаться у костра.

И, дотянувшись рукой, передвинул остатки берёзового ствола на угли. Костёр долго не откликался на горючее, раздумывал, сердито потрескивал, а потом — ничего, занялся, задымил. Как тепло, светло и комары не кусают, если бы ещё голова не болела. Подтянув колени, он готов был снова погрузиться в дрёму. Собственно, он так и не вышел из томительного сна, ещё более неуместного, чем оловяннинский. Нет, самом деле, что за сюжеты: самолёт, кошка, жемчуга! Жаль, всё оборвалось на самом интересном, и теперь уже не отмотаешь плёнку и не досмотришь. Но, оказывается, после приятных снов возвращаться в реальность ещё тягостней, ещё мучительней сознавать своё положение…

Он действительно устраивал обеды в «Дочестере». Кто-то потом назовёт эти приёмы его лондонским триумфом. Бог его знает, был ли триумф, но люди, явившиеся во сне, на них действительно были… Он даже помнит имя актера — Колин Ферт, он и сыграл того самого Дарси в какой-то классической мелодраме, чем и привёл в восторг европейских дам. Были там и достойнейшие джентльмены: и сэр Гэнри, сэр Джекоб, и… Правда, чего не было, так одновременного присутствия Бжезинского и Киссинджера — на том Олимпе своё соперничество. Не было, кажется, и Гейтса. Эта встреча случилась совсем в другом месте, и была неформальной, с детьми… Гейтс старше всего на восемь лет, но у него было то, чего не было у миллионов людей — право учить других. Этот парень знал, как надо…

Была на одном из приёмов и красавица в жемчугах, но никакого желания сдернуть с неё эти бусы точно не возникало, давно ведь не школьник. Девушку представили, оказалась владелица чего-то там рекламного, и они перебросились парой слов. У неё были красивые глаза — крыжовенные, совсем как у Лёдьки. Помнится, тот в молодые годы слегка задавался своей внешностью: контрастом чёрных волос и зелёных глаз. Да и сам Лёдя тогда был рядом, ещё рядом. А девушка всё попадалась ему на глаза и так выразительно посматривала, что и он, посмеиваясь, пару раз ответил взглядом. Правда, дело дальше этого не пошло, но надо признаться, чем-то эта особа его задела, и звали её… Нет, не помнит!

Он увидел девушку ещё раз, когда в один из дней его пригласили на послеобеденный чай в «Conrad London», что на берегу речной гавани. Это только фигура речи — послеобеденный чай, пили они тогда не эрл грэй — мускатное шампанское. Играла арфа… или фортепьяно? Они компанией сидели на открытой террасе, и был на столе бело-синий фарфор, и жёлтые бисквитные крошки — он то и дело ронял их, и тянуло прохладой от реки, и ветерок вздувал края скатерти. В один из моментов он обратил внимание: там, за огромным стеклом в зале ресторана, кто-то машет рукой. Ему? И всмотревшись, увидел ту, с жемчугами. На этот раз она была в скромном деловом костюме, рядом, спиной к окнам сидели мужчина и какая-то американка. Почему американка? Так громко, что было слышно и здесь, на террасе, могла смеяться только американка.

Вот тогда у него и промелькнуло в голове: а не пытались ли эти почтенные старички, эти аристократы духа устроить ему honey trap — пошлую медовую ловушку. Но тут же отверг это допущение, не стал строить версий, не до того было. Да и зачем тратить на это время, ведь так примитивно мог действовать кто угодно. Многие открыто желали ему неприятностей, он даже знал, в каких именно выражениях высказывались такие намерения. Банально, но из банки с пауками выбраться не получилось. Не успел.

Его плотно обкладывали со всех сторон, не брезговали и такой мелочью, как телефонные разговоры. Наверное, в шелухе пустопорожней болтовни надеялись отыскать жемчужные зерна. Но и он сам в последнее время перед арестом пошёл вразнос и, даже зная, что пишут каждое слово, позволял себе колкое словцо в отношении первого лица. И не сомневался, что правителю становилось известно всё, вплоть до запятой, в этих рискованных разговорчиках. Ему было тогда всё равно. Впрочем, как и сейчас…

А тогда его выносило на иной, миссионерский уровень, и всё больше и больше интересовали просветительские проекты. И как смешны были попытки обвинить его в желании узурпировать власть! Он к тому времени хотел влиять на мир по-другому, совершенно по-другому. Тогда казалось: всё человечество ему родня, и он один из того творческого меньшинства, что двигает прогресс. И в мире должны знать: идеи идут не только с Запада, но и с Востока. И не властвовать он хотел, а просвещать.

И если начистоту, то не уехал он не только потому, что лавиной пошли аресты и Антона взяли под стражу, нет, не только поэтому. Был и другой мотив: в его намерения, в него самого поверили такие люди… Скорее всего, он ошибается, и ничему такому представители мировой элиты не поверили. Ну, и бог с ними! Главное он сам поверил в себя, поверили те, кто были рядом. И вот после всех авансов, что он выдал, выглядеть мелким жуликом, бежавшим от суда, было бы самым непереносимым. Уехав, он бы кончился как человек, и кончился навсегда. Можно объяснить всё и бешенным честолюбием, и это тоже будет правдой.