Я убью тебя, менеджер - Евгений Зубарев

Но все это счастье ожидалось только в одном случае – если на самом деле будет снят сериал, с реальными героями и достоверным антуражем.

– А эта тетка знает, что все истории я выдумал? – первым делом спросил я Марту, когда угнездился за своим столом.

– Ты совсем дурак, что ли? – огорчилась за меня Марта. – Разумеется, нет. Она уверена, что все настоящее. Фантазеров у них и в Голливуде хватает. Ей велено снять документальный сериал. И финансирование она получила под реальные съемки.

Я помолчал, совершенно потерявшись. Марта тоже замолчала, но я не выдержал первым:

– Если ей нужны настоящие истории, как можно вытрясти из нее такие деньги?

Марта выбралась из-за своего стола, не в силах от переполнявших ее эмоций сидеть на месте, потом подошла ко мне вплотную и, выразительно постучав себя по голове сразу двумя руками, сказала:

– За такие деньги мы с Мишей поможем ей снять настоящие истории. По твоим фантастическим рассказкам. А ты поможешь нам. Или ты не хочешь заработать свои семьдесят штук?

Возбуждение Марты передалось и мне. Я тоже встал и подошел к Марте поближе, чтобы можно было взять ее за руку.

– Марта, – нежно сказал я, таки взяв ее левую ладошку в свои ладони и подтянув ее руку поближе к своей груди. – Ты что, правда не понимаешь? Я же придумал все эти истории! Моих персонажей на самом деле нет! Ни в Москве, ни в Хабаровске, ни в Урюпинске! Кого вы с Мишей собираетесь снимать на видео?

Марта вырвала свою руку из моей и с видимым раздражением ответила:

– Мы наймем десяток-другой студентов Театральной академии, арендуем нужные помещения и снимем все как надо. Эта штатовская баба, Мария Камминг, оплачивает расходы, так что мы ничего не теряем. Зато потом, после приемки снятых материалов, мы все получим неплохой куш в качестве гонорара.

До меня вдруг дошло, что Марта тоже решила заработать в этом проекте, и я догадливо завопил:

– A-а, так ты здесь тоже заработаешь!

– Ну да, – небрежно обронила Марта. – Мы с Мишей договорились распилить его долю пополам. Так что из нас троих тебе обломится больше всех. Понял наконец, обезьяна нечесаная?

– Понял я все, понял, – пробормотал я, возвращаясь к себе за стол.

Марта тоже вернулась к себе и уже оттуда небрежно бросила:

– Можешь, кстати, включить телефон. Я из него провод выдернула, очень сегодня доставали твои безумные читатели. Уже ответь им, что ли! В конце концов, сколько можно мучить людей таким откровенным равнодушием к их проблемам?

Я воткнул провод в розетку, и телефон действительно ожил, но звонил вовсе не читатель – это был адвокат, который радостно, как будто выиграл процесс, сообщил мне, что ему удалось перенести заседание суда во второй инстанции аж на две недели.

– А это хорошо? – спросил я недоуменно. – Может, лучше представить суду все наши доказательства?

– Иван Леопольдович, я же вам уже предлагал – несите в суд справку, что никаких торсионных полей нет. Не принесете? Ну вот, а раз так, то лучшей защитой будет затягивание процесса – может, им это надоест и они отвяжутся от нас.

Вспомнив бесцветные глазки наемных убийц из гильдии пельменных адвокатов, я убежденно ответил:

– Эти не отвяжутся.

Адвокат вздохнул и согласился:

Глава семнадцатая

Авария Камминг оказалась высокой и широкоплечей, но при этом симпатичной женщиной, с четкими, выразительными глазами, мягкими, чуть выпирающими скулами и милой улыбкой, единственным недостатком которой было то, что эта улыбка никогда не выключалась.

Еще эта женщина оказалась чернокожей, причем много темнее, чем я, и это обстоятельство при первом знакомстве отчего-то удивило меня больше всего. Впрочем, тетка она оказалась нормальная, и мы с ней сразу поладили, успев даже пару раз за минувшую неделю пропустить по рюмке водки.

– Хелоу, Иван, – улыбаясь точь-в-точь как акула в рекламе зубной пасты, приветствовала меня Мария Камминг, едва я вошел в приемную к Мише Болтянскому на очередное совещание, посвященное дальнейшим съемкам.

Первые две серии «Поля чудес», про самопальную «продажную» газету и про стирку долларов, мы сняли всего за три дня, причем сняли практически без проблем, и я уже было опрометчиво решил, что проблем и в самом деле никогда не будет, а еще до конца года я стану обладателем целой кучи денег, которую еще даже не придумал как потрачу. Макет «продажной газеты» и ее наполнение сочинил я на пару с Жорой Ляпиным, и Жора за сотню долларов согласился сыграть роль редактора-коммерсанта. Это оказалось так просто, что нам почти не понадобились подставные заказчики из числа студентов, пригнанных Мартой на заработки, – к машине, где сидел Жора с рекламой своей самопальной газеты, подходили с реальными заказами совершенно посторонние люди и с восторгом совали деньги, узнав, что в этот выходной в парке ЦПКиО можно не только купить мороженое, но и получить газету с фотографией и историей про себя любимого.

Тема про стирку долларов оказалась еще проще – арендованный на день ларек, как быстро оказалось, и без того являлся точкой нелегального обмена валюты, а заодно и местом скупки краденого, так что нам еще пришлось отбрыкиваться от незамысловатых предложений разных мутных личностей.

Увы, тему третьей серии «Поля чудес» Мария неожиданно отменила и решила отснять пару серий «Отдыха», причем, вместо отобранных нами довольно простеньких для съемок историй о казино и ресторанах, мертвой хваткой вцепилась в сюжет про бизнесмена, который променял свой джип на лошадь, а вторым выбрала историю про кидальщиков видеотехники.

Это были абсолютно нереализуемые желания, но говорить об этом вслух, разумеется, не стоило.

– Иван, я с большим удовольствием знакомиться с вашим текстом про лошадь. Но почему мы второй день не можем снимать про это фильм? – укоряла меня Мария на довольно сносном русском языке. Она, как быстро выяснилось, вообще была полиглотом и помимо русского знала еще с пяток европейских языков и парочку азиатских в придачу.

– Мария, – разводил я в ответ руками. – Этот бизнесмен на лошади не желает участвовать в съемках.

– Вы предлагали ему деньги? Ведь его время будет возмещено. Почему вы не можете убедить этого человека сделать шаги нам навстречу? В конце концов, снимайте скрытой камерой. Или давайте я сама с ним буду разговаривать. Сообщите мне его телефон, и я все улажу. – Мария требовательно постучала по столу тонким коричневым пальцем, и я понял, что никакие возражения больше приниматься не будут.

На этот случай у меня уже был приготовлен мобильный телефон Васильева, которого я не без труда убедил поучаствовать в нашей авантюре. Но у нас еще не было лошади, офиса бизнесмена, целого штата наемных служащих, хотя бы узнающих в лицо своего новоявленного хозяина, а главное – коллег-бизнесменов, непринужденно комментирующих в камеру неожиданную забаву приятеля. И все эти люди должны были соответственно выглядеть и говорить, чего на самом деле было добиться труднее всего. Между нами говоря, все эти студенты Театральной академии на самом деле оказались такими напыщенными и безнадежными идиотами, что я просто диву давался. Любой шимпанзе по сравнению с большинством из них – Эдди Мэрфи.

Телефон Васильева Мария от меня получила и тут же перезвонила по нему, но Валера, как мы и договаривались, на первый контакт сразу не пошел, а перенес встречу на завтрашний день. Мария расстроилась и решила по этому случаю закончить на сегодня с работой, отправившись в отель то ли спать, то пить, – она не очень внятно выразилась, а уточнять я не стал.

Оставшись втроем, мы уставились друг на друга в ожидании гениальных предложений по выходу из пиковой ситуации.

– Если бы кое-кто поменьше бы врал в своих текстах, нам бы не пришлось сейчас мозгами скрипеть, – неожиданно обвинил меня Миша, усевшись на свой огромный редакторский стол сверху и нервно болтая ногами в коричнево-ржавых брюках и ярко-сиреневых туфлях. Как я уже замечал, вкусы в одежде у него были весьма своеобразные.

Я уныло промолчал, а Марта вернула разговор в конструктивное русло:

– Давайте говорить только по делу. Сколько можно вытряхнуть из Камминг на съемку этого сюжета?

– Поверх стандартной штуки? Нисколько, – категорично отрезал Миша, для большей убедительности постучав носком туфли по ножке стола. – Она же смету заранее утвердила, ей нельзя превышать расходы, иначе их потом у нее же из зарплаты вычтут. Это же Америка, там все строго.

Марта повернулась ко мне:

– И какой у нас баланс?

Я достал свой ежедневник, раскрыл его на вчерашнем дне и зачитал безрадостный списочек:

– Аренда офиса с мебелью – не меньше, чем на неделю, – пятьсот баксов. Аренда коттеджа в Озерках – триста за день. Три сотрудника, студенты по пятьдесят баксов в день, итого сто пятьдесят, если уложимся в один день. Лошадь спокойная, со всеми причиндалами – аренда минимум сто баксов в день, причем там, в Сестрорецкой конюшне, еще кочевряжатся и хотят больше, а других конюшен я не знаю. Точки проезда: со скрипом согласились приглядеть за лошадью на парковке только охранники ИКЕА, а нам нужно как минимум еще одно казино, кинотеатр или ресторан. Пока все отказываются, да и в ИКЕА охранники тоже скоро откажутся, если предоплату не занесем – по сто баксов в рыло, а их там четверо. Плюс Валерке я обещал гонорар, двести за все сразу. И, конечно, оператору, Игорю Берутли, сто за съемочный день. Итого: тысяча семьсот пятьдесят долларов, если уложимся в один день. Но в один день такой сюжет мы точно не уложим, даже если все пойдет по плану, а так тоже не бывает, сами знаете. Плюс у Валерки нет приличного костюма, приличной обуви и приличной мобильной трубы. Плюс надо будет оплатить его счета в ресторанах и покупки в магазинах – он же должен будет там хоть что-нибудь купить для реалистичности?