Бесстыдница - Дженнифер Блейк

Спустя два часа он все еще перелистывал страницы, хмурясь, делая выписки и зачесывая пальцами волосы. Ему было известно, что за прошедшие пятнадцать лет производительность фабрики увеличилась, но вот насколько — ему никак не удавалось понять. Цифры беспорядочно мелькали у него перед глазами. В конце концов ему начало казаться, что, может быть, когда-нибудь вся эта неразбериха приобретет для него какой-то смысл. Он перевернул очередной лист, усеянный черными точками цифр, когда раздались быстро приближающиеся к двери кабинета шаги. Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену.

Риду потребовалось меньше секунды, чтобы оказаться на ногах, прислониться спиной к ближайшей стене и схватить первое попавшееся под руку оружие — нож для разрезания бумаги.

В комнату ввалился Кит Хаттон.

— Я уже три дня собираюсь поговорить с тобой, Сейерз! И вот, наконец, ты объявился, — хрипло произнес он, презрительно усмехаясь.

Рид облегченно вздохнул и повел плечами, чтобы сбросить напряжение. Потом кинул нож на стол, подошел к креслу и присел на подлокотник.

— Если ты в самом деле хотел увидеться, то мог бы разыскать меня и раньше, — сказал он.

— Не сомневаюсь, что тебе хотелось бы заманить меня в ловушку, — с издевкой ответил Кит. — Разве не так? Но я не такой уж дурак, чтобы по собственной воле ехать в «Форт».

Ровно, не повышая голоса, Рид произнес:

— Я ничего против тебя не имею.

— Ха! Зато я имею. Мне известно, что ты переспал с моей старухой. Черт, об этом знает весь город. Так вот, я хочу, чтобы ты отвязался от нее. Усек?

Рид едва сдержался, чтобы не выбить зубы этому самодовольному болвану за тон, которым он говорил о Камми. Сделать это было бы нетрудно. Кит Хаттон, бывший когда-то красавцем с атлетической фигурой, за последние годы обрюзг и заплыл жиром. Его глаза налились кровью, а рука, которой он опирался об угол стола, слегка подрагивала. От него за версту несло перегаром.

Это ничтожество не стоило того, чтобы марать о него руки. Рид почувствовал презрение, смешанное с жалостью.

— Мне кажется, Камми сама в состоянии выбирать себе друзей, — заметил он.

— Каких еще друзей? Ты не имеешь права и близко подходить к ней, понял? — Кит выставил указательный палец. — Она, между прочим, пока еще моя жена. Да-да, мы еще не развелись, к твоему сведению!

— Но ты же сам оставил ее, насколько мне известно.

— Ошибиться может каждый. — Кит со злостью сощурил глаза.

— Такая женщина, как Камми, не станет давать тебе второго шанса, — холодно произнес Рид. Ему самому было о чем пожалеть. Первый раз он обидел Камми много лет назад, второе недоразумение произошло в прошлые выходные. Он не должен был терять над собой контроль, когда они беседовали в ресторане. Разумеется, этого бы и не случилось, будь он абсолютно уверен в своей правоте. А ему ведь показалось тогда, что в словах Камми была доля истины. Да какое это теперь имеет значение?

Глаза Кита превратились в узкие щелочки.

— Ты хочешь сказать, что собираешься отбить ее у меня?

Рид медленно поднялся на ноги.

— Я хочу сказать, — отчеканил он, — что только идиот мог упустить такую женщину. А еще я хочу сказать, раз уж ты затронул эту тему: оставь Камми в покое. Я испытываю отвращение к тем мужчинам, которые преследуют женщин.

— Хотелось бы мне посмотреть, как ты собираешься остановить меня, — процедил Кит сквозь зубы, выпячивая подбородок, словно подросток, затевающий драку на школьном стадионе.

— Продолжай в том же духе, и твое желание исполнится.

В голосе и взгляде Рида было что-то такое, что заставило Кита отступить на шаг назад.

— Это по просьбе Камми ты угрожаешь мне? — спросил он, сердито сомкнув брови.

Рид усмехнулся.

— Нет, это моя собственная инициатива.

— Так я и думал. Вообще-то тебе тоже нечему радоваться. Она раздувает против тебя такую кампанию, что как бы тебе плакать не пришлось. Так что мне не следует особенно волноваться.

— Вполне может быть, что Камми не нравится моя затея с продажей фабрики, но моего отношения к ней не сможет изменить ничто.

Кит хитро улыбнулся.

— Ты думаешь, все так просто, да? Ты думаешь, что продашь фабрику, и все будет о'кей? Что ж, приятель, тебе и карты в руки.

Рид настороженно посмотрел ему в глаза.

— С фабрикой будут какие-то проблемы? Думаешь, что рабочие или профсоюзы воспротивятся продаже?

— Ты теперь босс. Ты и выясняй.

Кит удовлетворенно кивнул. Поворачиваясь, он споткнулся и нетвердой походкой вышел из офиса.

Рид долго смотрел ему вслед. Наконец снова повернулся к своему столу, взял ручку и уставился в распечатанный на компьютере отчет. Ровные колонки цифр по-прежнему ни о чем не говорили. Рид так сжал пальцы, что чуть не сломал ручку. Швырнув ее на пол, он размашистыми шагами вышел из кабинета. Может, станет лучше, если пройтись по фабричному двору? Во всяком случае, хуже уже не будет.

В семь часов вечера того же дня Рид стоял позади дома Камми, прислонившись к своей любимой сосне, и наблюдал за тем, как двор заполнялся машинами. Сегодня у Камми должно было состояться организационное собрание группы, выступавшей против продажи фабрики. Некоторых из подъезжавших людей Рид знал, но с большинством ему не доводилось встречаться. Однако это не имело никакого значения — его личная «служба информации» не дремала: Персфон составила для Лизбет подробный список приглашенных.

На сегодняшнем заседании ожидалось присутствие владельца еженедельной газеты, корреспондентом которой являлся он сам. Должна была приехать и хозяйка местной радиостанции. Каково бы ни было их личное отношение к обсуждавшемуся вопросу, главной их задачей было донести новости до широкой публики. К тому же они были друзьями Камми. В качестве спикера на сегодняшней встрече должен был выступать долговязый бородатый тип, возглавлявший местное общество по охране окружающей среды. Камми пригласила и Фредерика Моли — он был городским адвокатом, который специализировался на случаях по нарушению общественного порядка, банкротствах и разводах. Практика приносила ему приличный доход, однако деловые круги Гринли презирали этого человека.

Как это ни удивительно, но шериф тоже обещал приехать. Обычно большинство чиновников предпочитают занять выжидательную позицию, хорошенько взвесить все «за» и «против», прежде чем впутаться в какое-либо спорное или скандальное дело. Шериф Бад Дирфидд дал согласие участвовать в оппозиции не столько ради поддержки кузины, сколько из-за серьезной обеспокоенности ростом преступности в городе, которому, несомненно, способствовал бы наплыв большого количества новых рабочих на фабрику. Более того, Бад не был новичком в подобных мероприятиях. Всем было известно, с какой фанатичностью шериф боролся против использования огнестрельного оружия как средства самозащиты: трудно было найти дом, в котором не держали бы по крайней мере одного ружья и пистолета. Причина неистового протеста шефа полиции была вполне понятна: его младшая дочь застрелилась, играя с дробовиком, а жена после этой трагедии стала алкоголичкой.