Отблеск безумной звезды - Тронина Татьяна Михайловна

— Ты на себя не похожа… Что-нибудь случилось? — встревоженно спросил он.

— Нет… то есть да! Я говорила с Павлом! — выпалила она. — Ты себе не представляешь… Он мне буквально на голову свалился, когда я возвращалась из санатория домой…

И она самым подробным образом пересказала Викентию их беседу с Павлом. Скрыла только одно — как Павел обнял ее. Викентий слушал внимательно, не перебивая, только слегка покусывал губы.

— …Значит, ты предложила ему помириться с отцом? — бесцветным голосом переспросил он в конце.

— Да. А когда я сравнила его жизнь с бесконечным судебным процессом, в котором он сам и обвиняемый и обвинитель, он буквально в лице переменился… Знаешь, это на него очень сильно подействовало!

— Как мило…

— И вовсе он не такой злодей, каким его все представляют… — заметила Оля. — Он раскаивается, понимаешь, искренне раскаивается во всем!

— А про Леру с Фаней ты у него не спрашивала? — криво усмехнулся Викентий. — Ах он, бедная, заблудшая овечка…

Только сейчас Оля поняла, что Викентий злится на нее.

— Ну да, ты думаешь, что если Павел помирится со Степаном Андреевичем, то тебе никакого наследства не достанется… — воскликнула она. — Но и бог с ним, с наследством! Послушай, Кеша, не надо нам этих денег, мы и без них прекрасно проживем…

— Это ты так думаешь, — поправил он.

— Тебе же будет легче, если ты забудешь про это растреклятое наследство! Степан Андреевич, может быть, еще лет двадцать проживет… И вообще… надо выпустить себя на свободу. Будь что будет, а на все остальное наплевать. Это теперь моя философия… — добавила она тише.

— Потрясающее откровение! — кисло произнес Викентий. — Выпустить себя на свободу… Ты этой весной уже выпускала себя на свободу. Сбежала к своему бывшему любовнику, даже не предупредив никого! И это твоя философия?..

— Ах, пожалуйста, не ставь все с головы на ноги…

— Нет, я до сих пор не могу понять… Мама! — выглянул он в коридор. — Мам, ты здесь? Зайди сюда, пожалуйста…

В комнату с настороженным видом заглянула Эмма Петровна.

— Мама, наша Оля сегодня разговаривала с Павлом! — дрожащим голосом произнес Викентий. — И знаешь, что она ему посоветовала? Помириться со Степаном Андреевичем!

— Ты шутишь? — Эмма Петровна прижала пальцы к вискам. — Что она ему посоветовала?

— Мама, ты не ослышалась, — мрачно сказал Викентий.

— Но, может, он ее не принял всерьез?.. — пробормотала Эмма Петровна, бросив на Олю настороженный взгляд. — И вообще зачем с ним надо было говорить…

— Мам, наша Оля умеет иногда быть очень убедительной, — судя по всему, Павел послушается ее.

— А что такого? — Оля почувствовала, что ее вновь охватывает паника. — Они же отец и сын, они не должны быть в ссоре…

— Благими намерениями устлана дорога в ад, — устало проронила Эмма Петровна. — Кеша, я тебя предупреждала… Господи, у меня, кажется, давление поднялось!

— Оля, ну зачем ты это сделала, зачем? — с отчаянием спросил Викентий, схватив ее за руки. — Дело ведь не только в наследстве… Ты не знаешь Павла! Если он снова войдет в нашу семью, будь уверена, он отравит жизнь всем…

— Он неплохой человек. Он исправился… — неуверенно пробормотала Ольга.

— Да, он больше не будет! — стонущим голосом воскликнула Эмма Петровна. — Это просто детский сад какой-то… Кеша, мальчик, я тебе столько раз указывала на умственные способности этой особы, но ты решительно не хотел ничего замечать! И вот, пожалуйста, — она дает ценные указания Павлу… Надеюсь, что тот все-таки не воспринял ее всерьез…

И Эмма Петровна, безнадежно махнув рукой, вышла из комнаты.

— Ты удивительно легкомысленный человек, Оля, — с горечью констатировал Викентий. — Вот что теперь делать, а?..

— Ничего. Просто жить… — пробормотала Ольга.

— Это только у тебя все просто! — не своим голосом закричал Викентий. — Оля!..

Она некоторое время смотрела на картину напротив — «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», а потом вдруг вскочила и вытащила из-под кровати большую дорожную сумку.

— Что это ты задумала? — подозрительно спросил Викентий.

Вместо ответа Оля принялась кидать в сумку свои вещи.

— Оля… — он попытался вырвать у нее из рук какую-то юбку. — Перестань! Что ты делаешь?..

— Я ухожу… — едва не плача, сказала она. — Я… мне все надоело! Эти вечные споры о наследстве… Слушать, как твоя мама рассуждает про мои умственные способности… «О, сынок, я же тебя предупреждала! Теперь ты видишь, как я была права!» — она передразнила голос Эммы Петровны.

— Прекрати! Я тебя не пущу… — Викентий швырнул сумку в угол, схватил Олю, прижал ее к себе, не давая вырваться.

— Нет… я не могу! — отчаянно брыкалась она. — Я хочу… я хочу делать то, что считаю нужным, а не то, что вы мне указываете!

— Оля, Оля!..

Викентий подтащил ее к кровати, силой усадил себе на колени.

— Павел — лицемер. Лицемер и обманщик… А ты его пожалела! Я больше чем уверен, что советы твои ему не нужны, он просто испытывал тебя… Ему нужен хотя бы один союзник в этом доме, и он своего добился!

— Ты думаешь? — перестав брыкаться, озадаченно спросила Оля.

— Да! А на маму мою не обижайся, она просто хочет, чтобы я был счастлив. Конечно, она иногда перегибает палку… — Викентий отвел волосы от Олиного лица. — Но еще неизвестно, какой бы ты была матерью! Наверное, просто сумасшедшей мамашей…

Оля вздрогнула.

— Нет. Нет, я не стала бы вмешиваться в личную жизнь своего взрослого сына!

— Это ты сейчас говоришь… — грустно засмеялся Викентий.

— Ольга! — закричал под окнами Силантьев. — Ну где вы там? Я жду, жду, как дурак…

— Ты здесь? — в увитую диким виноградом беседку заглянула Кристина.

— Как видишь… — Оля отложила игральные карты. — Пыталась разложить пасьянс.

— Темно же! — Кристина включила лампу под потолком.

— Зато сейчас на свет всякие мошки налетят…

Кристина вырвала из Олиных рук карты.

— Я не знаю, плохо это или хорошо, но я вчера видела Павла со Степаном Андреевичем в саду. Они прогуливались под ручку и довольно мирно беседовали. Кажется, это твоя заслуга?..

— Эмма Петровна разболтала, да?

— Нет, я об этом от Вани узнала.

— Значит, теперь об этом все знают… — вздохнула Оля. — Что, сильно они меня ругают?

— Лера злится, а Ваня вдруг заявил, что это даже лучше, что отец с сыном помирились. Теперь Степан Андреевич будет добрее и перестанет нам морочить головы… По крайней мере хоть какая-то определенность!

Мотыльки бились о горящую под потолком лампу.

Кристина наугад вытащила из колоды карту.

— Король бубновый. Если бы знать, что означает бубновый король… — она помолчала. — Но Ваня не хочет оставаться в одном доме с Павлом Ты слышала ту историю про Леру? Ведь Лера была раньше женой Павла…

— Слышала. А что, все так и было? — беспокойно спросила Оля.

— Что Павел избил Леру? Жаль, что он ее вообще не убил, — усмехнулась Кристина. — По крайней мере Ваня бы сейчас не мучился.

— Да он и не мучается вовсе!

— Нет, если он узнает, что у Леры роман с Кириллом…

В это время снаружи, в темноте, раздались шаги. Кристина моментально замолчала.

В беседку заглянул Иван Острогин.

— А, Оленька… — невесело пробормотал он. — Добрый вечер. И Кристина здесь…

— Леру мы не видели! — предупреждающе воскликнула Кристина. — Можете нас даже не спрашивать, Ваня.

— А я и не спрашиваю… — неуверенно сказал он. — Я так… гуляю по саду. Просто решил заглянуть к вам на огонек.

— Мотылек прилетел на огонек… Ваня, бубновый король что означает? — спросила Оля, мешая карты.

— Обман. Впрочем, я в картах не силен! — засмеялся Иван. — У Муры уточните… Кстати, проходил сейчас мимо ее окна — смотрит, не отрываясь, какое-то ток-шоу. Ну, где давно потерявшиеся люди находят друг друга, и рыдает в три ручья. На экране, в студии, тоже все рыдают как помешанные.

— Может быть, она кого-то потеряла? — предположила Оля. — Тайна старой домработницы…