Гуманизм в современном мире - Джефф Рэдвелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гуманизм в цифровую эпоху также должен охватывать эмоциональные и этические аспекты существования. Одной рациональности недостаточно для борьбы с силами манипуляции; необходимо также признать глубокую потребность в принадлежности, безопасности и смысле, которая делает людей уязвимыми для дезинформации в первую очередь. Чтобы гуманизм оставался актуальным, он должен выйти за рамки интеллектуальной строгости и заняться решением психологических и социальных кризисов, которые сопровождают цифровой мир. Общество, переполненное страхом, изоляцией и экзистенциальной неуверенностью, - это общество, готовое к эксплуатации. Поэтому задача состоит не только в том, чтобы восстановить истину, но и в том, чтобы вернуть чувство цели и человеческой связи в эпоху, когда все происходящее все больше опосредуется через экраны и алгоритмы.
В этой борьбе не может быть одной победы. Битва за истину, автономию и этическую ответственность продолжается постоянно, она ведется в каждую эпоху и в каждой среде. Но гуманизм выживал и раньше, пережив сожжение книг, подавление науки, взлет и падение авторитарных режимов. Он выживет снова, если люди решат бороться за него. Цифровая эпоха - это не враг, это местность, на которой развернется следующая великая битва за человеческое достоинство. Сейчас вопрос заключается в том, будет ли человечество пассивно принимать мир, диктуемый силами обмана, или же оно вернет себе способность мыслить, различать и определять реальность на своих собственных условиях. Выбор, как и всегда, остается за людьми.
Несмотря на свою вездесущность, цифровой паноптикон не является непобедимым. Любая система контроля порождает контрдвижения, оспаривающие ее господство, и цифровая эпоха не является исключением. Зашифрованные коммуникации, децентрализованные платформы и альтернативные сети предоставляют возможности для подрыва алгоритмического контроля, хотя и остаются под постоянной угрозой подавления и кооптации.
Настоящая борьба за цифровую свободу заключается не в том, чтобы полностью избежать слежки, что невозможно в современную эпоху, а в том, чтобы понять ее механизмы и соответствующим образом адаптироваться. Для этого необходимо пересмотреть стратегии сопротивления, перейдя от реакционного возмущения к осознанному и расчетливому подходу к цифровой автономии. Первым шагом в противодействии психологическим манипуляциям является осознание: понимание того, что информационная экосистема сконструирована, что воспринимаемая реальность конструируется, и что согласие часто не дается свободно, а производится.
Ближайшие годы определят, останутся ли цифровые пространства проводниками открытого дискурса или же они будут полностью подчинены механизму идеологического контроля. Выбор заключается не в том, будут ли технологии определять будущее, а в том, будут ли они диктовать его тем, кто стремится сохранить власть, или тем, кто бросает ей вызов. Паноптикон может функционировать только до тех пор, пока его подопечные не осознают его присутствия. Как только они увидят клетку, первые шаги к ее демонтажу уже начнутся.
ГЛАВА 7
.
ПОСТМОДЕРНИЗМ, ГИПЕРРЕАЛЬНОСТЬ И ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
"Не в звездах заключена наша судьба, а в нас самих".
УИЛЬЯМ ШЕКСПИР
Состояние постмодерна поставило под сомнение нарративы, которые когда-то структурировали общество, а затем и разрушило их. Истина стала неуловимой не только из-за распространения дезинформации, но и потому, что разрушился сам фундамент, на котором когда-то покоилось знание. Мы живем в эпоху, когда сама реальность оспаривается, когда симуляция заменяет суть, а смысл больше не обнаруживается, а создается. В этом ландшафте различие между реальным и сконструированным практически исчезло, оставив нас дезориентированными, зажатыми между ностальгией по утраченной уверенности и непреодолимой сложностью мира, в котором нет незыблемых истин.
В основе этого кризиса лежит изменение способов производства и потребления знаний. То, что раньше опосредовалось институтами, стремящимися обеспечить общую эпистемическую базу, - университетами, журналистикой, научным дискурсом, - теперь заменено алгоритмическим курированием, вирусностью и дроблением дискурса на идеологические силосы. Мы больше не переживаем события как они есть, а проживаем их так, как они опосредованы, отредактированы и отфильтрованы через слои цифровых и идеологических интерпретаций. В результате мы получаем мир, в котором истина определяется не доказательствами, а эмоциональным резонансом, где зрелище перевешивает суть, а нарративы оспариваются не в ходе аргументированных дебатов, а благодаря огромному объему и повторению.
ЭПОХА РАСПАДА
Мы живем в мире, где смысл сам по себе распадается. Определенности, которые когда-то структурировали общество, грандиозные нарративы прогресса, разума и коллективной цели, разрушились, оставив после себя ландшафт двусмысленности и симуляции. Институты, которые когда-то служили якорем истины, - университеты, журналистика, научный дискурс - теперь борются с силами, подрывающими их авторитет. Дезинформация распространяется бесконтрольно, факты отвергаются как пристрастные конструкции, а сама реальность стала спорной территорией. В этом состоянии эпистемического свободного падения люди пытаются найти связность, оказавшись между размытыми остатками модернистской уверенности и изменчивыми иллюзиями постмодернистского мира.
Этот кризис смысла не случаен, он является неизбежным следствием культурных, технологических и философских трансформаций, произошедших за последнее столетие. В центре его - состояние постмодерна, эпохи, определяемой скептицизмом по отношению к всеобъемлющим истинам, отказом от метанарративов и крахом стабильного смысла. Основы знания были поколеблены не только распространением дезинформации, но и более глубокими эпистемологическими кризисами, впервые сформулированными такими теоретиками постмодерна, как Жан-Франсуа Лиотар и Жан Бодрийяр.
Лиотар знаменито описал постмодернизм как "недоверие к метанарративам", утверждая, что грандиозные идеологические рамки, которые когда-то придавали обществу связность, - религия, рационализм эпохи Просвещения, марксизм, либеральная демократия - распадаются под тяжестью собственных противоречий. Этот скептицизм проник во все аспекты современной культуры, приведя к эпохе, когда истина больше не является объективным стандартом, а представляет собой фрагментированное, конкурирующее поле перспектив, каждая из которых столь же действительна или столь же бессмысленна, как и другая.
Бодрийяр пошел дальше, утверждая, что в эпоху масс-медиа реальность заменяется ее собственными репрезентациями. В своей теории гиперреальности он описал мир, в котором знаки, символы и симуляции не отражают внешнюю реальность, а представляют собой саму реальность. Политика, развлечения и даже личная идентичность становятся скорее представлениями смысла, чем отражением объективной истины. В этом новом ландшафте подлинность становится неважной, главное - способность создавать убедительные иллюзии.
В этой главе рассматривается, как философская критика постмодернизма проявляется в современном мире социальных сетей, фейков, алгоритмических манипуляций и идеологической фрагментации. В ней рассматривается, как рушатся традиционные представления об истине, как гиперреальность стала определять современный политический и культурный дискурс и почему смысл сам по себе стал полем битвы в борьбе за власть. Будь то политика, СМИ или личная идентичность, мы являемся
