Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря

— Ну, ты… — Чтобы не перейти к особо ярким выражениям, я бросил трубку.

Больше я никому звонить не стал. Не может быть, чтобы Татьяна сама, не сказав мне ни слова, к родителям отправилась — только и их еще напугаю. А к Свете — тем более… А может, та ей позвонила, вызвала по какому-то неотложному делу? Да нет, Тоша, вроде, ни о чем таком не говорил. Хотя он мог что угодно пропустить, к этому экрану своему приклеившись… Нет, не может быть, она бы меня предупредила. А тут явно заранее все спланировала. Тщательно от меня скрывая. Ну, дай мне только Бог ее найти — будет ей и самостоятельность, и развитие всех сил и способностей…!

Я поехал домой. Поставив Татьянин номер на автодозвон. Безрезультатно. Подъезжая к дому, я сразу же увидел, что в наших окнах горит свет. Чувство невероятного облегчения сменилось слепящей яростью, которая придала мне такое ускорение, что я и не заметил, как взлетел на свой этаж. От души грохнув дверью, я ринулся на кухню. Так и есть — сидит на самом краешке стула, за пустым столом, кулачком голову подперла и — как ни в чем ни бывало — задумчиво в окно уставилась. Без малейшей тени беспокойства на лице. Или хотя бы раскаяния.

— Где ты была? — Я уперся руками в дверной проем, чтобы не грохнуть чем-нибудь об пол.

Она повернулась ко мне, нахмурилась… и вдруг глаза у нее округлились.

— Ой, прости, пожалуйста, — затараторила она, быстро моргая, — мне пришлось телефон отключить, а потом я забыла… назад его включить…

— Где… ты… была? — раздельно проговорил я, делая короткий вдох после каждого слова. От возмущения я задохнусь только после того, как она мне выложит.

— У врача, — тихо ответила она.

Я словно сквозь лед на той самой реке провалился. Хватая ртом воздух, я в одном прыжке оказался рядом с ней, схватил ее за плечи и окинул взглядом с головы до ног в поисках травмы.

— Что случилось? — вернулся, наконец, ко мне голос. — Ты, что, упала? Когда на обед ходила? Ты, что, сама туда ходила? Почему мне не позвонила? Где болит?

— Нигде, — ответила она, и у нее вдруг шевельнулись уголки губ. Я вспомнил Маринины слова о том, что Татьяна всегда все молча терпит. Я ей сейчас потерплю!

— Что врач сказал? — зашел я с другой стороны.

Она еще несколько мгновений молча смотрела на меня. Так, мне только адрес нужен — завтра я с этим врачом сам поговорю…

— У нас будет ребенок, — произнесла, наконец, Татьяна.

Глава 4. Жену, как работу, выбирают один раз в жизни

— Кто звонил? — спросил муж, не отрываясь от экрана, на котором разворачивалась художественная версия некоего производственного конфликта.

— Лиля Табачникова, — ответила она, дрожа от нетерпения поделиться с ним радостной новостью.

— Кто? — недоуменно глянул он на нее.

— Ну, Лилька — комсорг группы нашей институтской, — напомнила она ему.

— А-а, — равнодушно протянул он, вновь отворачиваясь к экрану. — А чего хотела?

— В этом году десять лет, как мы институт закончили, вот ребята и решили собраться. — Не дождавшись от него никакой реакции, она нерешительно добавила: — Я бы тоже хотела пойти.

— Зачем? — бросил на нее муж острый взгляд.

— Как зачем? — растерялась она. — Мы ведь пять лет вместе учились… И потом я ни на одну встречу попасть не смогла! А теперь вот десять лет прошло…

— И ты, по-моему, все эти десять лет прекрасно без них прожила, — прищурился муж. — Что же теперь-то так захотелось?

— Да мне просто интересно старых друзей повидать! — вспыхнула она. — Узнать, как у кого жизнь сложилась. Ты же сам меня только что отчитывал, что я с людьми не общаюсь, а появилась такая возможность, так сразу: «Зачем?»?

— Я говорил о том, что тебе нужно в настоящей жизни контакты с людьми поддерживать, а не за прошлое цепляться, — буркнул муж. — Студенческий бардак уже давно закончился, сейчас нужно в будущее смотреть и интересы свои направлять на его создание и упрочение.

— Да честное слово! — воскликнула она. — Это же всего лишь встреча выпускников — я только на один вечер отлучусь…

Она резко оборвала себя — тихий внутренний голос совсем не тихо рявкнул, что криком ни своего не добьешься, ни правоту свою не докажешь.

— Так я смогу пойти или нет? — Придя в себя, негромко спросила она.

— Когда? — коротко осведомился муж.

— В следующую субботу, — также коротко ответила она.

— Да иди, ради Бога, раз тебе уж так приспичило, — устало бросил муж, потянувшись к телевизору, чтобы прибавить звук.

От его сговорчивости ей мгновенно стало неловко.

— А у тебя на этот день никаких мероприятий не запланировано? — смущенно спросила она. — Ты сможешь с детьми остаться?

— Спасибо, хоть сейчас вспомнила, — ядовито заметил муж. — А что — если бы я занят оказался, ты бы отказалась от этой встречи?

— Конечно, — не раздумывая, ответила она.

Он хмыкнул. — Да ладно, хочешь идти — Бог знает куда — иди.

— Спасибо, — просияла она.

— Я, правда, хотел, — добавил муж задумчиво, — чтобы мы все вместе куда-нибудь выбрались… В кино, например, или в цирк, или вон в саду соседнем погуляли, пока погода хорошая…

— Так можно на эти выходные, — с готовностью подхватила она.

— На эти выходные, — покачал он головой, — мы детям зоопарк обещали, если мне память не изменяет.

— А может, я в субботу с ребятами встречусь, а в воскресенье в кино пойдем? — предложила она.

— Посмотрим, — уклончиво ответил муж.

Она улыбнулась. Как ни раздражал ее временами этот надоедливый внутренний голос, но все же, в конечном итоге, он всегда оказывался прав. Если спокойно, по-хорошему объяснить человеку — особенно, близкому — что у тебя на душе, он обязательно поймет. Он просто не может не понять. И не пойти навстречу. От этой мысли ей сделалось очень хорошо на этой самой душе.

Вдруг она вспомнила о Лилиной просьбе.

— Ты знаешь, тут еще такое дело… — неуверенно начала она.

— Что еще? — раздраженно нахмурился муж.

— Ты не сможешь… помочь нам с рестораном? — Запнувшись, она чуть было не передумала задавать этот вопрос. Как все же некрасиво получается: вроде, она с ним так миролюбиво говорила, чтобы затем с просьбой пристать.

Вскинув глаза, она увидела, что он, прищурившись, в упор рассматривает ее, и быстро добавила: — Лиля сказала, что они сами хотели где-нибудь договориться, но ни у кого знакомых не оказалось…

— А-а, — удовлетворенно откинулся на спинку дивана муж. — Теперь хоть понятно стало, зачем ты им понадобилась.

— Ну, зачем