Пиранези - Сюзанна Кларк

• Загадочные исчезновения людей, связанных с Арн-Сейлсом: Маурицио Джуссани, Стэнли Овендена, Сильвии Д’Агостино. (Сильная приманка для читателей, поэтому безусловное «за». Если я сам не исчезну, в таком случае «против».)

• Долгая работа над книгой про крайне неприятного человека может вымотать эмоционально. Все согласны, что Арн-Сейлс злобная, мстительная, бессовестная, наглая сволочь и полный мудак. (Против)

Не совсем понимаю, что получается в итоге. Очень незначительный перевес в сторону «за»?

Это очень мало что рассказало мне о самом Арн-Сейлсе. Наиболее содержательной оказалась последняя запись. Она была озаглавлена:

Заметки к докладу на Фестивале альтернативных идей «Обиженные и ослепленные», Гластонбери, 24–27 мая 2013 г.

Арн-Сейлс начал с идеи, что древние иначе воспринимали мир, ощущали его как нечто находящееся с ними в постоянном взаимодействии. Когда они смотрели на мир, мир смотрел на них. Если, например, они плыли по реке в лодке, то река каким-то образом понимала, что их несет, и даже соглашалась это делать. Когда они смотрели на небо, созвездия были не просто геометрическими формами, позволяющими организовать увиденное, а носителями смыслов, неисчерпаемыми источниками информации. Мир постоянно говорил с Древним Человеком.

Все это более или менее укладывается в рамки современной истории философии, но Арн-Сейлс, в отличие от остального научного сообщества, утверждал, что этот диалог между древними и миром шел не только у них в голове, что все это происходило в реальности. Древние воспринимали мир таким, каков он на самом деле. Это давало им невероятное могущество. Реальность не просто принимала участие в диалоге — внятно и понятно, — она еще и поддавалась убеждению. Природа покорялась желаниям человека, наделяла его своими качествами. Моря расступались, люди могли превращаться в птиц и летали, оборачивались лисицами и прятались в чащах, они умели строить замки из облаков.

Со временем древние перестали говорить с Миром, перестали его слушать. Когда это случилось, Мир не просто умолк, он изменился. Те аспекты Мира, что были в постоянном общении с Человеком, — энергии, силы, духи, ангелы, демоны, как ни называй, — ушли, потому что сделались не нужны. Так, по утверждению Арн-Сейлса, Мир буквально был раз-очарован.

В первой опубликованной работе на эту тему («Крик кулика»[31], Аллен энд Анвин, 1969) Арн-Сейлс писал, что способности древних утрачены безвозвратно, но уже ко времени второй книги («Что унес ветер», Аллен энд Анвин, 1976) его взгляды изменились. Он экспериментировал с ритуальной магией и пришел к выводу, что некоторые способности можно вернуть через физический контакт с человеком, некогда ими обладавшим. Предпочтительнее всего контакт с реальными останками — телом либо частью тела интересующего вас человека.

В 1976 г. в собрании Манчестерского музея находились четыре «болотных человека» — тела, сохранившиеся в торфяниках и датируемые промежутком от 10 г. до н. э. до 200 г. н. э. Все четыре были названы по месту находки: Мэрепул в графстве Чешир.

• Мэрепул I[32] (безголовое тело)

• Мэрепул II (целиком сохранившееся тело)

• Мэрепул III (голова, но не та, что принадлежала Мэрепул II)

• и Мэрепул IV (второе целиком сохранившееся тело)

Арн-Сейлса больше всего интересовал Мэрепул III, голова. Якобы посредством ворожбы ему открылось, что она принадлежала королю-ведуну. Ведун этот обладал ровно теми знаниями, которые требовались Арн-Сейлсу для дальнейших исследований. Если соединить эти знания с его собственными теориями, они станут водоразделом для человеческого миропонимания. В мае 1976-го Арн-Сейлс написал директору музея письмо с просьбой временно предоставить ему голову, дабы он мог совершить магический ритуал собственного изобретения, получить знания ведуна и таким образом открыть для человечества Новую Эру. К изумлению Арн-Сейлса, директор отказал ему в просьбе. В июне Арн-Сейлс убедил с полсотни своих учеников провести перед музеем демонстрацию против косного и устарелого мышления. Студенты несли плакаты с надписью «Свободу голове!». Через десять дней прошла вторая демонстрация, которая сопровождалась битьем окон и закончилась стычкой с полицией. После этого Арн-Сейлс как будто потерял интерес к «болотным людям».

В конце зимы музей закрылся на рождественские каникулы. Когда после Нового года он вновь открылся, сотрудники обнаружили следы взлома. Судя по всему, в музее долгое время находились посторонние: в залах валялись крошки, обертки из-под печенья и другой мусор. Пахло марихуаной. На полу остались свечные огарки, а на стене вновь появилась надпись «Свободу голове!». Огарки составляли круг. Все экспонаты вроде были на месте, но витрину, в которой лежал Мэрепул III, вскрывали и голову из нее доставали. На ней обнаружились свечной воск и обрывки омелы.

Полиция и сотрудники музея, естественно, заподозрили Арн-Сейлса. У того, впрочем, оказалось алиби: он провел Праздник Зимнего солнцестояния у богатых неоязычников на ферме в Эксмуре[33]. Неоязычники (семейная пара по фамилии Брукер) это подтвердили. Брукеры чтили Арн-Сейлса как гения и своего рода языческого святого. Полиция не поверила их свидетельству, но опровергнуть его не смогла.

Обвинения в незаконном проникновении никому предъявлены не были, однако в следующей книге («Полузримая дверь», Аллен энд Анвин, 1979) Арн-Сейлс говорит о римско-британском ведуне по имени Аддедомар[34], умевшем ходить по тропе между мирами.

В 2001 г., когда Арн-Сейлс находился в тюрьме, человек по имени Том Майерс пришел в лондонский полицейский участок и сделал добровольное признание. В бытность студентом Манчестерского университета он участвовал в незаконном проникновении в музей на Рождество 1976 г. Он разбил окно, залез в здание и открыл дверь остальным. Он видел, как Арн-Сейлс совершил ритуал вместе с двумя учениками. Майер предположил, что это были Валентайн Кеттерли и Робин Баннерман, но добавил, что дело было давно и он не может сказать наверняка.

Майер сообщил, что видел, как во время ритуала губы Мэрепул III зашевелились, но слов не слышал.

Дело против Майера не возбуждалось.

Сам Арн-Сейлс никогда не писал о ритуале, совершенном над Мэрепул III, да к тому же к концу семидесятых его взгляды изменились. Теперь его меньше интересовали утраченные верования и возможности, больше — то, куда они делись. Основываясь на своих прежних идеях, что утраченные верования и способности представляют собой некоего рода энергию, он пришел к выводу, что эта энергия не могла просто исчезнуть; она должна была куда-то переместиться. Так возникла самая знаменитая его идея, теория Иных Миров. Попросту говоря, она утверждала, что знание либо сила, ушедшие из нашего мира, во-первых, создали иной мир, а во-вторых, оставили дыру между миром, где существовали раньше, и тем, который создали.

Вообразите, говорил Арн-Сейлс, залитое дождем поле. На следующий день оно уже сухое. Куда делась дождевая вода? Часть испарилась. Часть выпили растения