Просто Марго - Елена Скаммакка дель Мурго

Василий молодец! Сдержал данное теще слово. Не стал Александру подминать под себя и делать из нее рабоче-крестьянскую жену. Благородно поступил, ничего не скажешь!» Графиня Заславская из ранее приходивших писем из Ниццы была немного в курсе дел в семье Савулиди.

– Хорошо девочка, давай, раздевайся, располагайся, как тебе удобно, и иди мыть руки, я буду тебя кормить. Вот твоя комната, – Анна Петровна распахнула дверь в небольшую, но очень уютную и светлую комнату. – Она тебе нравиться?

– Очень! И вид чудный из окна на пруды! Только вы не беспокойтесь, дорогая Анна Петровна, я вас долго обременять не стану: вот поступлю в пединститут и сразу же съеду в общежитие.

– Куда??! – в ужасе переспросила графиня. – Даже не произноси при мне это ужасное слово! Общежитие не место для хорошо воспитанных (и тут она опять чуть не обмолвилась – благородных…) и из приличных семей девушек! Я уже говорила твоим родителям, что ты можешь оставаться у меня, сколько пожелаешь. К сожалению, я уже много лет живу одна и буду только рада, если ты своим молодым присутствием скрасишь мое старческое одиночество.

– Что вы, Анна Петровна, какая вы старая! Я таких красивых и с такими благородными лицами женщин только на портретах известных художников и видела, – Марго сказала правду, а не так, ради красного словца. Лицо княгини Заславской еще сохранило яркие следы былой красоты.

– Спасибо тебе, девочка моя, за комплимент, ну иди, переодевайся и – к столу!

– А после обеда мы можем пойти прогуляться по городу? Мне так не терпится посмотреть Москву! – уже из ванной спросила Марго.

– Конечно, дорогая, тут всего два шага до улицы Горького.

Было начало московского лета. Уже начала отцветать сирень, но зацветала черёмуха и посаженные еще с 30-х годов тополя роняли тут и там свой белый пух.

Пожилая дама и молоденькая девушка, не спеша, прогуливались по центральной улице города. С интересом разглядывая проходящих мимо нее людей, Марго к своей радости заметила, что одета она была не хуже местных модниц, а даже и лучше некоторых из них. На девушке красовались модные по тем временам лодочки на каблуках из настоящей кожи, в то время как у многих москвичек на ногах были всего лишь туфли на рифленой каучуковой подошве, и платье из чистого шелка цвета бирюзы. В то время улица Горького просто пестрела летними женскими платьями из ситца и штапеля в крупные цветы, в полоску, в клетку и даже в горошек с широкими юбками и юбками плиссе. И от этого многоцветья проходящие мимо молодые люди не знали, на какой именно девушке задержать им свой восхищенный мужской взгляд.

– Знаешь, Марго, у нас совсем недавно открыли большой магазин на Красной площади – ГУМ называется. Хочешь, пойдем туда, к тому же, там очень вкусное мороженое продают? – предложила Заславская.

– С удовольствием Анна Петровна. А вы не устанете по дороге?

– К счастью, моя дорогая, из меня пока песок не сыпется, к тому же, я давно собиралась и сама туда пойти из любопытства, так сказать, посмотреть на витрины магазинов, купить-то я вряд ли себе что-либо смогу, да мне и не нужно больше ничего. Это в молодости надо хорошо одеваться и следить за модой, – тут графиня Заславская вспомнила, как еще до революции они с мужем и сыном последний раз побывали в Париже и как она на Елисейских полях прошлась по самым дорогим и модным в ту пору магазинам. Если бы они тогда только знали, что всего через несколько месяцев все резко и бесповоротно изменится в России, то остались бы тогда в Париже навсегда. А теперь она доживала свой век совсем одна (мужа и сына убили еще в гражданскую), считая каждую копеечку, как и мама Марго Савулиди, скрывая свое аристократическое происхождение, некогда богатая и шикарная женщина – графиня Анна Петровна Заславская.

После маленького, хотя по-своему красивого города Батуми, Москва не могла не понравиться Маргарите! Девушка сразу влюбилась в этот город, в котором очень надеялась реализовать свои давние мечты.

«Какой великолепный город! Недаром, что столица нашей Родины! Сколько в нем красивых парков и скверов! Фонтанов! Площадей! А дома какие красивые, старинные и современные. А место, где живет Анна Петровна, вообще просто замечательное! Отсюда пешком можно дойти практически до любого театра, консерватории, да и до Красной площади рукой подать! Это мой город, и я останусь тут навсегда!» Своим восхищением Марго поделилась в телефонном разговоре со своими родителями, доложив им, что устроилась и добралась она отлично, что Анна Петровна ее очень хорошо приняла, а Москва просто околдовала ее, и она уже не представляет себе жизни в другом городе!

– Я очень рад, что тебе понравилась столица, но ты там особо не расслабляйся, дочка, помни, что ты приехала туда поступать в институт и что у тебя совсем скоро вступительные экзамены, – как всегда, давал ценные указания отец.

– Папуля, не переживай, я об этом очень хорошо помню, ты же знаешь, что я готова к поступлению, но еще раз, конечно же, пробегу весь материал.

– Надеюсь! Ну, ни пуха, ни пера тебе, милая! – на прощанье сказал отец.

Как только Марго положила трубу, тотчас же раздался еще один междугородний звонок, на этот раз звонил ее брат Дмитрий.

– Сестренка, привет! Ну как ты там, в Москве? Шикуешь?

– Ты не представляешь себе, Димка, какой это замечательный город!

– Завидую я тебе, Маргоша, просто по-черному, а меня тут в этой проклятой мореходке учиться заставляют. Просто сил моих больше нет! Как жаль, что наши родители не разрешают нам заниматься тем, что нам нравится и к чему у нас больше способностей. Мне – рисовать, тебе – стать актрисой, Но я все равно, если не сбегу отсюда, то после окончания училища работать по специальности не собираюсь. А ты что себе думаешь?

– Я даже и не знаю, что и делать! Я уже подала документы в МГПИ, думаю, пройду, а там посмотрим. Придется, чтобы не расстраивать родителей, отучиться в нем, а потом уже думать о ВГИКе. Мне тоже совсем неохота пять долгих лет учиться на педагога.

– Послушай, сестра, а в Москве есть институт, где на художника учат?

– Конечно, есть, он называется государственный художественный институт имени Сурикова.

– Здорово! Мне бы туда поступить! Ну, ладно, давай не будем раскисать! Ты меня жди к себе на зимние каникулы, обязательно к тебе приеду, не возражаешь?

– Ты что, я буду только рада, думаю, что и Анна Петровна не будет против. Пока, целую тебя, братик!

– Кто там тебе звонил,