Троглодит - Сергей Щепетов

– Рад стараться, товарищ генерал! – криво усмехнулся Натан.

– Вась, а Вась, – обратился Серега, – поправиться бы! Вишь, кровью истекаю!

– Поправиться? – призадумался матрос. – Это дело. Пока, значит, наши полпреды варганят войну и мир.

Расположились на корме возле задней стенки рубки. С палубы подобрали две уцелевшие бутылки водки, из-под бухты каната Серега, как фокусник, извлек два грязных граненых стакана.

– Ничего страшного, – заверил Натан. – Я из горла могу.

– Наш человек, – кивнул Василий, отвинчивая крышку. – Ну, будем!

Беседа начальников продолжалась недолго – усталые бойцы едва успели перекурить принятую натощак дозу. После этого их призвали, и началась стремительная молчаливая работа: матросы доставали из трюма коробки, а приехавшие с Тиграном мужики перетаскивали их и штабелировали на деревянном настиле днища баржи. Вся процедура заняла, наверное, минут пятнадцать-двадцать. После чего последовала команда отдать швартовы. Командиры пожали друг другу руки, Тигран перелез на свое судно, которое, бодро тарахтя дизелем, шустро двинулось в сторону, противоположную от поселка. Глядя ему вслед, Степаныч шумно вздохнул и перекрестился.

– Ты ж в Бога не веришь! – подал голос слега окосевший Серега. – Гы-гы-гы!

– Инстинкт, м…а! – рыкнул капитан. – Или рефлекс. В общем, наследие предков! А вы, значится, опять бухаете… без команды?!

– Виноваты, гражданин начальник! – стукнул себя в грудь матрос. – Давай по команде бухать!

– И ты туда же? – спросил Степаныч, глядя на Натана. – Ты, пассажир, с Серегой поосторожней – убивец он у нас. И с головой не дружит!

– Я помню, – кивнул путешественник.

– Лечить надо, – сказал Василий, задумчиво разглядывая непочатую бутылку. – Хорошо, однако, паленку фасовать научились – прям, как настоящая.

– Ладно, пошли в кубрик, – махнул рукой капитан. – Опосля на Тайск двинем. И чтоб там мне ни-ни!

Раскочегаривать солярную печку никому не хотелось, поэтому закусывали остатками холодной вчерашней камбалы и капустой. В ходе беседы за «завтраком» прояснились дальнейшие планы мореходов: в поселке надо будет попытаться избавиться от утопленника и забрать «геолухов» с их шмотками. После чего, судя по обмолвкам, предстоит еще одна рисковая операция, но уже где-то в другом месте. Натан справедливо заподозрил, что Степаныч пустым возвращаться не собирается и, наверное, загрузится чем-нибудь ценным – например, икрой. Уточняющих вопросов он, конечно, задавать не стал. Зато вопрос задали ему:

– А ты, пассажир, чо мыслишь?

– Да я… – замялся Натан. – Вообще-то, мне в Первомайск надо. Спрошу в Тайске, можно ли оттуда добраться. Если нет, я бы с вами в Столицу отправился. Возьмете?

– Взять-то возьмем, – призадумался Степаныч. – Однако жмур у нас… А в поселке долго болтаться не резон. Коли ты там слиняешь, неладно может выйти.

– А пускай бумагу напишет, – подсказал Василий. – Грамотный небось.

– Верно! – обрадовался капитан. – В случай чего ментам и предъявим. Усек, паря?

– Ну-у…

– Короче: щас допьем, стол расчистим и пиши. Бумага у меня гдей-то была – пара листов. В обчем, так: я, такой-то и сякой-то… Паспорт номер… Проживающий по адресу… С числа такого-то являюсь рабочим какой-то партии. В связи с обстоятельствами шел в поселок Тайск и заплутал. Увидел в море катер номер такой-то, приписанный туда-то, – я тебе продиктую. Катер, значит, увидел и стал подавать сигналы бедствия. После того в мою сторону направилась лодка. Ну, а дальше все как было – врать не надо. Разумеешь?

– Ага, понял.

– Молодец! – одобрительно кивнул Степаныч. – Подпишешься и число проставишь – тока не седняшнее, а вчерашнее. По-хорошему надо, конечно, тебя ментам представить как свидетеля, однако ж здесь ими который год и не пахнет. А держать тебя при себе мы права не имеем.

В детском портфельчике, где капитан хранил судовую документацию, нашлось листов пять помятой, но чистой бумаги. Зато на судне не оказалось ни одной авторучки, так что Натану пришлось орудовать простым карандашом. Приступая к непростой процедуре писания, он не забыл водрузить на нос очки – пусть окружающие привыкают, чтоб потом меньше спрашивали.

Когда Натан закончил свое произведение, катер уже швартовался к полуживой деревянной пристани вольного поселка Тайск. Видимая с палубы часть данного населенного пункта производила удручающее впечатление – кругом развалины, всюду валяется гнутое ржавое железо и мусор, в котором преобладают пустые бутылки. Естественно, во всей округе нет ни кустика, ни деревца, хотя кое-где пышно колосится крапива. Вид местных жителей вполне соответствовал окружающему пейзажу.

– И чего здесь только нет! – философски заметил Василий и начал перечислять: – Магазина нет, почты нет, больницы нет, электричества нет, милиции нет, воды – и той нет!

– Ну, воды-то здесь, кажется, достаточно! – не поверил Натан.

– Это разве вода? Она ж соленая!

– А река?

– Что река? В нее по приливу морскую воду загоняет, а по отливу всякая дрянь течет. Однако и до той не доберешься, поскольку ил.

– Как же тут люди живут?

– Да разве они живут? – усмехнулся моряк. – И разве ж это люди?!

Пока суд да дело, Серега первым оказался на берегу и вступил в контакт с туземцами. Вдоволь наобщавшись, он вернулся на катер:

– Степаныч, я до Евлаха сбегаю! Я мигом!

– Какого еще Евлаха? – подозрительно спросил капитан.

– Да ты его знаешь – он тут гольца озерного коптит. Это ж сказка! Это ж песня!

– А-а, этот… – вспомнил Степаныч. – Да, голец у него знатный! Ну, возьми пару пузырей и беги. Тока быстро! Э! Э, погодь! Чо про геолухов-та сказывают?

– Да чо сказывать-то? Вон там они – на бугре в бараке сидят. Мужики пропились и на отходняке маются, а у пацана крыша поехала – дверь и окна завалил изнутри и чуть что из тэ-тэшки шмаляет. Ну, пошел я!

– Валяй… – дал отмашку капитан и задумался, посматривая на единственного матроса, оставшегося на борту.

– Не, Степаныч, – уловил мысленный посыл Василий. – Ты ж знаешь: я на этот берег ни ногой. Пускай к ним пассажир сходит!

– А? – спросил капитан, обращаясь к Натану. – Ты ж, коли не врешь, тоже из энтих. Сходил бы – не чужие все-таки.

– А мне тут яйца не оторвут? – усомнился для вида Натан.

– Могут, конешно, – кивнул капитан. – Тока ты вроде не из ссыкливых. Или мне показалось?

– Да иду, иду! – рассмеялся Натан. – Шмотки ихние сразу тащить, или сперва разговаривать будете?

– Пускай сразу тащат – некогда нам тут! – отмахнулся Степаныч.

Путь был недолог. Указанный барак красовался в некотором отдалении от прочих строений. Вдоль его стен громоздились груды банок, бутылок и пузырьков из-под одеколона, которые подпирали строение под самую крышу. Крыша, естественно, была дырявой.

В ответ на стук в дверь внутри грохнул выстрел, и в обшивке образовалась еще одна дырка – характерного размера и формы. Натан благоразумно стучал обрезком трубы, стоя сбоку, и потому не пострадал.

– Вы что, совсем охренели?! – заорал хронопутешественник. – За вами катер пришел, придурки!

Крик возымел действие – кто-то внутри начал разбирать завал у двери. Минут через десять Натан уже сидел за пустым столом в загаженном бараке и слушал рассказ юного охламона. Рассказ прерывался то спазматическими рыданиями, то вспышками дикой злобы на весь свет.

Витя был обычным мальчиком из Столицы. Он любил гонять на мотоцикле, слушать громкую музыку, пить пиво и смотреть телевизор. За свою долгую жизнь он даже прочитал несколько книжек, правда, не все до конца. Однако школьные годы кончились, поступить в институт никак не светило, а идти в армию очень не хотелось. Тогда Витя по совету «шибко умных» знакомых завербовался работать к геологам в экспедицию. Его, конечно, охотно взяли, поскольку желающих ишачить за копейки было мало. Весну он благополучно провел в горнорудном поселке вдали от родного военкомата, а потом волею начальства оказался в составе поискового отряда, заброшенного в глухую полярную тундру. Все лето он бил шурфы и канавы, таскал мешки с пробами. Потом лето кончилось, отряд вернулся на свою базу, отпустил вездеход и стал ждать вертолета.

Через пять дней ожидания рабочие втихаря заквасили два бидона браги. Еще через десять дней начальник не выдержал и попытался с ними разобраться. В результате ему стало плохо – сердце, наверное, прихватило. Обращаться с рацией Витя не умел и долго наугад нажимал кнопки, крутил ручки и кричал в микрофон, что нужен срочно вертолет. Ответа он, конечно, не получил, и тело начальника аккуратно завалили камнями в ближайшей канаве. Тем не менее, через день борт пришел, чудом пробившись через закрытые перевалы. Увидев полуживых, опухших от пьянства работяг, герои-вертолетчики пришли в бешенство. Они сами покидали в машину мешки и ящики с грузом, пинками загнали рабочих и взяли курс на ближайший населенный пункт. В Тайске они вывалили содержимое салона на полосу, сказали пару ласковых слов на прощанье и улетели на свою базу. В этой суете о трупе начальника никто даже не вспомнил.