Проблески рассвета (СИ) - Витанов Алексей

— А вы готовы согласиться? — Люциан с недоверием посмотрел на него.

«Если я соглашусь слишком легко, он поймёт, что я его обманываю» — подумал Мэнлиус.

— Сейчас сложно ответить на ваше предложение. Сами знаете, такие решения легко не принимаются. Может орден мне точно не оставит никакого выбора.

— Послушай, парень, если ты хочешь меня обдурить, лучше не пытайся, — нахмурился барон, забыв о вежливости. — В Бездне можно узнать многое.

— Тем не менее, вы не можете прочитать мои мысли прямо сейчас, — позволил себе улыбку маг.

Барон снова удивлённо расширил глаза:

— Ха, ты понял? Ты воистину удивителен! — Он откашлялся и продолжил, вернув себе самообладание. — Что ж, Доминион даёт вам время. Но чтобы вы подумали лучше, давайте кое на что посмотрим.

Он встал и подошёл к окну. Распахнул шторы. Мэнлиус нехотя приблизился.

— Скажите, Мэнлиус, что вы видите?

— Город? — парень недоумённо посмотрел на барона.

— Город? Ха! — барон раздражённо взмахнул руками. — Это уже не город, а жалкие осколки! Осколки давно ушедшего мира! Ваш орден пытается возродить цивилизацию, но он не более чем один из таких осколков. Законы Бездны однозначны, Мэнлиус Алэйр. Всё, что должно уйти в прошлое, неминуемо уйдёт. И ваши ордена не исключение. Но что же предлагаем мы?

Демон провел перед собой рукой и пейзаж изменился. Появился город абсолютно нового типа, с необычными зданиями — большинство лишено острых углов, к тому же имеет странную геометрию, создано из стекла и стали. Здания устремлены в небеса и сверкают в лучах солнца. Растительности, конечно, было мало из-за слабости демонов — запахи природы сбивают их чувствительное восприятие. Но люди и нелюди ходят по ухоженным хорошо освещённым улицам, явно довольные и счастливые. Кругом чистота и порядок.

— Что-то не похоже на Ночной Доминион, — констатировал Мэнлиус, оправившись от удивления.

— Это и есть один из наших городов, — ответил Люциан, ободряюще похлопав его по плечу. — Ночной Доминион назван так потому, что мы, демоны, больше любим ночь. И потому демоническая жизнь идёт в ночное время. Это время страсти, время, которое мы называем Дорогой Огня, истинным временем жизни. Но это не значит, что для других рас должны действовать те же правила. Наши города живут и днём и ночью. Те, кого вы, люди, считаете проклятыми, создали города более живые, нежели вы сами.

Рыжий удивлённо и недоверчиво слушал барона, пытаясь придать себе скептический вид. Раньше он только слышал о Доминионе и на изображениях видел совсем другие картины — мрачные старинные башни и замки, вознесённые к небу, узкие улицы погружённые во тьму.

— Это не более чем пропаганда, — попытался сопротивляться он. — Я видел более мрачные города! В том числе на голограммах торговцев!

— Да, верно. Но они показывали лишь несколько старых городов. Мы давно отказались от такой концепции архитектуры. Она слишком напоминала старую архитектуру ушедших эпох. Некоторые наши лидеры запомнили её и стали цепляться за старое, но таковых меньшинство.

Мэнлиус сглотнул:

— Что ж, удивили и вы меня, барон. Тем не менее, голограмма ещё ничего не значит. Вы вполне можете заманить нас обещаниями, а потом сможете сделать с нами что угодно.

Люциан усмехнулся и снова забыл о вежливости:

— Ну-ну, а ты недоверчив, верно? Считай это началом торгов. К следующей нашей встрече мы приготовим ещё что-нибудь, чтобы завоевать наше доверие.

Рыжий посмотрел на демона сузившимся взглядом:

— Если хотите завоевать доверие, перестаньте слать за нами своих агентов.

Люциан снова усмехнулся и встретил его взгляд с каким-то злым весельем в собственном взгляде:

— Но тогда игра будет менее интересной. Мы же должны быть честны друг с другом, верно? Вы ведь тоже не можете ничего нам дать в подтверждение лояльности. Могу лишь уверить, что более мы не намерены сражаться с тобой лично. Мы многое узнали о твоей силе и считаем тебя опасным противником.

— В таком случае, полагаю, переговоры можно считать завершёнными? — хищно оскалился Мэнлиус и сложил руки треугольником, начав призывать тени для поглощения демона.

Барон расхохотался:

— Я так и знал, что ты соберёшься меня съесть! В конце концов, ты такой же, как мы!

— Такой же как вы? Вот ещё… — усмехнулся Мэнлиус и сплёл тени в узор, напоминающий одновременно и руку и пасть. — Я использую свою силу для изгнания демонов, а не для получения силы.

Он обрушил свою тьму на демона, но тот уже таял в воздухе, как и весь дом.

— Забыл сказать — с хохотом сообщил демон. — Мой образ лишь иллюзия. Как я уже сказал, мы не будем сражаться с тобой лично! Но позволь ответить тебе встречной любезностью!

Откуда-то из глубин тьмы из-за спины Мэнлиуса появилось множество терний. Они начали оплетать мага, но тот окружил себя тьмой. Он попытался поглотить заклятие, но ощутил такую боль, что едва не рухнул на пол. После этого он собрал тени вокруг себя своеобразной мантией, защищаясь от надвинувшегося на него леса терний.

— Я мог бы в любой момент захватить тебя и подчинить своей воле, Мэнлиус Алэйр — послышался голос демона. — Надеюсь, ты оценил проявленное гостеприимство. А теперь давай немного поиграем. Ты должен понять с кем имеешь дело.

Лес терний надвинулся на него, начав окружать. Тени не давали приблизиться, но среди терний проступили искаженные от невыразимых мук лица людей и нелюдей. Среди них Мэнлиус узнал лица Адриана, Нерты, Амброзиуса… Все эти лица вопили жуткой какофонией и сохранять концентрацию становилось сложнее. Он попытался ответить, распространив свою тьму на тернии и передав заклятию демона страх, но… столкнулся с чем-то странным. Ему показалось, он ощутил сразу множество сознаний, которые начали обволакивать его самого. Его Чёрная Комната, прежде работавшая безотказно, начала давать сбои.

— Мэнлиус Алэйр, ты утверждаешь, что используешь свою силу для экзорцизма, — звучал непонятно откуда голос демона. — Но часть энергии изгнанного демона всё равно передаётся тебе. Рано или поздно ты неминуемо станешь… таким же как я… Может тогда ты поймешь моё предложение!

— Я… не буду… таким… как ты… — повторил Мэнлиус, продолжая сопротивляться натиску.

С другой стороны, в пространстве за его спиной всё исчезло. Не было больше города с чудесными открытиями. С одной стороны ад тернового леса, с другой бесконечная тьма вечности. Алэйр почувствовал себя песчинкой, но пытался сопротивляться всей своей волей. Чтобы удержать заклятие, его пальцы так и плясали в воздухе, создавая всё более сложную версию узора — маги могли делать это, чтобы усиливать свои заклятия. В обычной реальности пришлось бы тратить лишнюю энергию, но в Бездне Мэнлиусу пришлось напрягать лишь волю. И напрягать изо всех сил, вкладывая в заклятие буквально всего себя.

А потом он понял, что можно сделать. Он пытался окружать себя защитой, когда её можно было использовать эффективнее. Он приказал теням отделяться от него и слиться в одну структуру. Рыжий волшебник решил выбрать форму колонны с человеческими скульптурами по всему периметру. Он развернул тени своеобразными крыльями по обе стороны колонны и отделил от заклятия своё сознание, вернув его в своё тело полностью. Сквозь его чёрные крылья лес терний не смог пробиться.

— Иллюзия, это всё иллюзия! — прорычал Мэнлиус. — Даже Бездну нельзя назвать реальностью! Что есть тогда реальность, если всё мироздание иллюзорно?

После этого риторического вопроса он пожелал проснуться. Ему не зачем было продолжать бессмысленное противостояние лесу терний. Достаточно оставить Бездне небольшой подарок — созданную им колонну. Интуиция подсказывала Мэнлиусу, что это изменит в будущем правила игры.

Пробуждение вышло то ещё, поскольку он подскочил от дикой тряски и ударился головой о крышу машины.

На наблюдательном посту своего корабля Октавиан продолжал контролировать движение машины с помощью своих Огненных Столпов и Огненных Фантомов. Использование огненного кольца не прокатило, но у него были и другие методы. Он не собирался уничтожать транспорт, но намеревался создать его движению максимум препятствий. Он жаждал вынудить экипаж машины и проклятых магов Альянса сдаться на его милость.