Сестра Рока - Алексеева Яна

- Переночуешь здесь, - торопливо бросил Грей, и нырнул обратно, в закрывшийся за его спиной проход.

Переночуешь, ха! Судя по ощущениям, скоро рассвет! Но, Гром и Молния, действительно, надо поспать, хотя все чувства бурно протестуют против попытки хотя бы просто закрыть глаза. Я боюсь утратить контроль за происходящим? Нет, мне страшно… страшно заснуть и не проснуться, или проснуться, но не уже собой…

Можно ли уйти отсюда? Та-ак… приоткрыв узкую дверь напротив тайного хода, обнаружила за ней гардеробную одной из малых гостиных, не занятой наемниками принцессы. Ну, по крайней мере, не заперли!

Рискнуть? Придется, хотя бы потому, что иначе можно совершить непоправимую ошибку, недооценив противника или переоценив собственные силы. Пусть некому охранять мой сон, но…

Долой надоевшее платье, туфли и шпильки из прически, чулки и корсет. И амулет, ведь не гоже, если кто-то вдруг найдет вторую принцессу, задумав поиск по Подобиям. Интересно, что она делает? Впрочем, нет, не хочу даже думать об этом.

Спать, спать… Прикосновение к кинжалам добавило уверенности, и, передернувшись от внезапно нахлынувшего холода, нырнула под меховое покрывало. Растянувшись на шелковых, украшенных королевскими вензелями, простынях, снова принялась поглаживать ножны.

Итак, первый день в Замке Королей подошел к концу… и я все еще жива. Твоя дочь не посрамила тебя, Степь… И пусть Судьба загоняет меня во все более узкие рамки, я не сдамся, выживу, вырвусь. Не смотря ни на что, не смотря ни на кого… и любой ценой. Прислушавшись, смогла уловить сквозь колыхание вуали мерное дыхание Матери хальдов. И чувство, что я не одна, что вечный смотритель не даст в обиду создание свое, присмотрит, подаст знак, снизошло на меня успокоением и подарило каплю покоя и уверенности. Светло-синий полог, расшитый белым шелком, напоминал о море, о многокилометровых заснеженных просторах, о самой первой большой роли… Мягко улыбнувшись, проверила, легко ли выходят из ножен кинжалы, и успокоенная, прикрыла глаза.

Хорошо же, ведите меня той дорогой, которой считаете нужной. В конце концов, на все ваша воля, и я послушное дитя своих родителей, которым еще способна услужить.

Даже если в конце меня ожидает смерть… я не раз обманывала ее во имя служения долгу, да и Степь была снисходительна ко мне. Возможно, сейчас пришла пора расплатиться за взятые взаймы годы жизни.

Проваливаясь в чуткий сон, я молила богов о милосердии. Пожалуйста, никаких снов, никаких воспоминаний!

- О, друг мой милый, - вскричала я, падая на колени перед окровавленным телом, - зачем лежишь ты здесь бездыханный? Среди полей и рощ на безлюдной тропе…

Прости, я изгнала тебя, предала, пусть невольно! Зачем ушел ты, зная свой конец, попал в засаду… Я была глупа, поверила наветам, но… Но все ж виновата! И теперь не важно… - постепенно повышая голос почти до крика, обратила полубезумный взор вверх. - Любила ли я, или нет? Те запретные чувства горше слез, но не желаю иных! Ах, как горько… прощенья мне нет, ведь кого умолять? Пируешь в чертогах богов, ты, надменно взирая на суетность, тщету миров. А я! Горе мне!

Как хотелось бы мне, презренной и гордой, вознестись в небеса, примкнуть к орде веселых мертвецов, - голос звенел, проникая в чужие души, заставляя содрогаться от накатывающего волной всеобъемлющего горя. - Увы! Теперь нет права у меня уйти!

Долг пред тобой, любимый, удержит меня здесь, вина, что горше трав степных, и месть - вот что составит смысл… я предала тебя, мой друг, и вот теперь цель, к которой ты стремился, послужит путеводной нитью!

Я встала, вскинув руки:

- Клянусь, я отомщу, не посрамлю вас, предки! И мир надолго запомнит Рыжую княжну!

Миг тишины… молчание. Затем взрыв аплодисментов, и одобрительный свист.

Занавес упал, и я, передернувшись, опустила руки. Кажется, получилось?

Неуверенно прислушалась к царящему за занавесом шуму. Мерхан, залитый алым вином, одобрительно улыбаясь, встал с холодных досок, из-за кулис вышли все занятые в спектакле актеры. Занавес поднялся, и мы, выстроившись вдоль края сцены, отдали полагающийся поклон. Арриол прошептал, выталкивая меня вперед:

- Молодец, девочка, у тебя все получилось…

Какие еще слова нужны семнадцатилетней актрисе в день ее первого триумфального дебюта?

Улыбаясь, я кланялась, принимала поздравления и букеты. Пусть это всего лишь затрапезный провинциальный театр, но это мой первый спектакль… точнее, моя первая главная роль. В классической драме "Сарриана" о запретной любви одной северянки и ее брата, которая закончилась трагически. Интересно, планирует ли Мелмор поставить вторую часть - о ее мести и долге властителя?

Меня тогда сорвали с традиционной вечеринки в честь успешной премьеры, где я тихо сидела в уголке и наблюдала за слегка разнузданным весельем старших и чинными передвижениями младшего поколения труппы. Смешно…

Руководитель труппы тихонько подошел ко мне и, прошептав:

- Ты мне нужна, - под локоть вывел меня из общей гримерки. Торопливо провел по коридору и втолкнул в одно из подсобных помещений. Там, среди швабр и тряпок нас ожидал неприметный человечек, закутанный в серый плащ.

- Это она?

Мелмор кивнул.

- Слишком заметна!

Я отчетливо фыркнула. Разумеется, ведь я все еще в театральном гриме и ярко-синем платье по моде столетней давности!

- Эри, покажи ему, - чуть улыбнувшись, приказал учитель.

Кивнув, я сосредоточилась… вдох, выдох, здесь нет ничего и никого, только я, только мои чувства. Привычно расслабившись, прикрыла глаза, и, ощутив, как поплыли черты лица, услышала потрясенный выдох критика. Так то! Пусть мои возможности еще не слишком широки, я могу удивить потенциального нанимателя. А то, что нам сейчас предложат особую работу, очевидно.

- Хорошо… смотрите!

Я открыла глаза, и брезгливо поморщилась. В мешке, ранее перекинутом через плечо человека, находилась голова. Искаженное предсмертной судорогой лицо принадлежало рыжему выходцу из Дитера.

- Этот человек в течение суток должен доставить пакет документов в Аррихоф приграничный.

- Хорошо, - проронил Мелмор.

- Вы успеете? - тревога в голосе человека была неподдельной.

- Разумеется, - кивнули мы, - только оставьте пакет и голову, будьте добры.

- З-зачем?

- У каждого ремесла есть свои секреты… так ли нужно вам это знать? - хищно улыбнулся Мел, - удовольствуйтесь тем, что мы исполним вашу просьбу…

Когда Мелмор говорит подобным спокойным тоном, его глаза превращаются в серые острые льдинки, а узкое тощее лицо каменеет, что осаживает собеседника куда лучше, чем самые грязные ругательства.

Выпроводив озабоченного шпиона, мы поспешили в личную гримерку, расположенную в спрятанном на заднем дворе фургоне. Следовало срочно привести себя в порядок. А отпразднуют уже без меня…

- Справишься? - озабоченно спросил Арриол, подсаживая меня в седло.

Я спокойно кивнула. Точнее не я, а Эрхат Гилвей, курьер торгового дома Сеат.

Потом была безумная скачка сквозь ночь, торопливый поиск нужного адреса в незнакомом городе, торжественная передача документов, а на обратном пути…

Ну, а то, что дом Сеат вскоре обанкротился, не сильно заинтересовало меня, в ту пору загруженную репетициями сразу двух ролей…

Глава 7. Интриги королевского двора.

А на обратном пути, добираясь окольными путями до города, где остановилась наша труппа, я попала в засаду. Самое обидное то, что расставлена она была не на меня, и даже не на курьера, которого я заменяла, а на каких-то посторонних купцов, которых я обогнула по далекой дуге.

Лошадка неторопливо рысила по обочине грязной дороги, проходящей сквозь густой лес, и я настолько погрузилась в себя, перебирая подробности исполненного задания и разучивая про себя новую роль, списки с которого мне в дорогу сунул Арриол, что не обратила внимания на подозрительное шевеление в кустах. А зря…

Неожиданно под ноги лошади вылетело толстое бревно, и, запнувшись, она резко остановилась, едва не упав на колени. Крепко приложившись животом о высокую луку седла, я прошипела грязное ругательство, и только потом огляделась. Из кустов неторопливо вылезали несколько низкорослых горцев в меховых куртках. Главный, судя по его красному лицу и длинной, волочащейся по земле косе и двойной меховой оторочке, происходил из клана Эргох, славящегося своей кровожадностью…

- Тааак… - деловито протянул он, обходя меня кругом. - Идиоты!! - бросил он своим подчиненным. - Кого остановили?

А действительно, кого? Среднего роста, молодой да рыжий, пропыленный и усталый, в удобной дорожной куртке, судя по шнурам в рукавах - курьер торгового дома. К тому же - пустой…

Я все еще не до конца включилась в реальность, а потому философски взирала на происходящее сверху вниз, не пытаясь вырваться из круга.