Дети Империи - Олег Измеров

По радио в новостях передавали репортаж о подготовке первого в мире турбореактивного автомобиля "Беркут" к очередному рекордному заезду, который состоится летом этого года на полигоне в районе озера Баскунчак. Предыдущий рекорд принес огромные прибыли американской фирме, создавшей специальные шины для заезда; взамен фирма передала советской шинной промышленности ряд передовых разработок и технологий. "Черт, умеют же здесь наши из талантов общенародную выгоду извлекать…"

Через забранные по инструкции решеткой от воров окна "Марса" синело утренее небо. Сейчас Зина занесет командировку, и можно будет бежать на Ленина открепляться.

На винтовой лестнице застучали каблуки — но не жесткой чечеток шпилек, приглушеннее и тяжелее. Дверь приоткрылась и на "Марс" зашел молодой, лет двадцать пять-тридцать, незнакомый Виктору человек в пальто-реглане.

— Здравствуйте. Вы будете Еремин Виктор Сергеевич?

— Здравствуйте. Да, я.

— Ковальчук Николай Александрович. Капитан государственной безопасности.

И незнакомец показал Виктору свое служебное удостоверение.

24. Никто не знает, что ждет завтра.

К удивлению самого Виктора, приход капитана госбезопасности не вызвал в нем ни страха, ни вообще какого-то волнения, как будто это здесь случалось каждый день. Какой-то мысли попытаться бежать не было; впрочем, с "Марса" это было и невозможно. Не возникло и вопроса, что, собственно, он мог такого сделать, чтобы им могли заинтересоваться в данном ведомстве.

Спустя мгновение он понял причину своего спокойствия: мир здесь был так строго расчерчен, наподобие хорошо администрируемой компьютерной сети, что сделать ничего "такого" он вообще, в принципе, не мог, даже не потому что не хотел, а потому что ему или не дали бы, или для адекватного человека это было бессмысленным. Заграницу слушать можно, но противно. Анекдотов не рассказывают, потому что никто не тычет в нос на каждом шагу дорогим и любимым. Культ личности фактически свернут без скандалов, Сталинский проспект красивый и потому никто не против названия. Да, еще есть жертвы репрессий прошлых лет. Но их, похоже, поставили на конвейер: регистрация, потом, как говорила Вэлла, реабилитация, обратно, кредит на квартиру в сталинке, который надо отрабатывать и зарабатывать на мелкие радости комфорта, работать и реализовать себя есть где. Диссидент по жизни в этой новой реальности может только удавиться, так и не начав диссидентствовать.

Может, у них просто, порядок такой: каждого зарегистрировавшегося потом посещать? Виктор не стал гадать.

— Очень приятно. Чем могу быть полезен?

— Виктор Сергеевич, вас рекомендовали нам, как человека хорошо эрудированного и неординарно мыслящего. Не могли бы вы нам помочь разобраться в одном деле?

— Спасибо за доверие, но, чтобы знать, в чем я могу помочь, я должен знать, что это за вопрос. Потом, я сегодня уезжаю в командировку и надо еще успеть взять открепление.

— Мы в курсе. Вам согласована двойная регистрация, в Брянске и Харькове. Удостоверение и билет Вам занесут, на место мы подъедем на машине, здесь недалеко, обратно тоже отвезем на машине, к поезду собраться вы успеете. Со своей стороны, мы вам тоже могли бы помочь. Вы ведь собираетесь подавать на паспорт?

— В общем, да, просто некогда было.

— Ну вот, при наличии каких-то трудностей для вас в этом вопросе мы бы всегда смогли их решить. Дать за вас поручительство. Так что если нет других возражений…

— Нет, возражений нет.

— Тогда не будем терять времени.

Виктор оделся, Ковальчук пропустил его в дверь вперед ("Вы все-таки старше"), и они прошли к выходу из корпуса. У крыльца, рядом с преподавательскими "опелем" и парой "фольксвагенов" стояли два "Старта" с работающими моторами, серый и темно-синий. Они с Ковальчуком сели в серый. Внутри машина выглядела достаточно уютной; Виктору сразу бросились в глаза два телефона. Водитель вырулил по Ворошилова в сторону III Интернационала; синий "Старт" тронулся следом.

— Другие специалисты. — пояснил капитан Ковальчук. — Вы, собственно, хотели знать, в чем состоит дело?

— Да. Чтобы знать, чем могу помочь.

— Вы слышали о так называемых не объясненных наукой явлениях?

— В смысле?

— Наверное, читали об УФО, снежном человеке и прочем? Вокруг этих вещей, конечно много лженаучных спекуляций, но дело не в этом. Время от времени поступают сообщения о событиях и явлениях, которые первоначально не находят объяснения с точки зрения современной науки. Часть из них впоследствии оказываются разными природными или искусственными явлениями, часть — регистрируется, как явление пока не выясненного характера, но каждый такой случай проходит у нас штатную проверку на предмет отношения к безопасности государства. Например, может ли быть явление, описываемое очевидцем, как УФО, оказаться разведывательным зондом, может ли это быть природным явлением, несущим какую-либо угрозу для государства и так далее. Для проведения таких проверок мы привлекаем как штатных и внештатных экспертов, так и различных лиц, которые могут тем или иным образом помочь разобраться в вопросе, например, взглянуть на наблюдаемое явление с новой, неожиданной стороны. В частности, вас нам порекомендовали именно как такого человека.

Ничего себе, подумал Виктор. Это у них чего-то вроде "X-Files", а Ковальчук, стало быть, наш, советский агент Малдер. "Истина где-то рядом…" Хотя чего удивительного — по логике, что необычно — подозрительно, что подозрительно — проверять стоит.

Интересно, что же там они обнаружили? Летающая тарелка приземлилась под Брянском? На месте несостоявшейся партизанской стоянки нашли снежного человека? Или вообще чего такое, чего ни в одном фантастическом романе нет?

Машина, тем временем, съехала с III Интернационала на Джугашвили и помчалась в сторону Литейной, обгоняя грузовики. Виктор успел заметить строящиеся крупноблочные и панельные дома; было похоже, что улица Джугашвили обещала стать усеченной версией Сталинского проспекта.

На Литейной они проскочили мало изменившиеся Холодильник и Стальзавод, остановились на несколько минут возле переезда, пропуская красно-желтую трехвагонную пассажирскую автомотрису со стороны Жуковки, и рванули дальше. На месте Нового Городка поднималась малоэтажная застройка. Оно и хорошо: все-таки место болотистое и для жилья не совсем здоровое.

За поворотом на Камвольный оба "Старта" завернули чуть влево, в сторону мелового карьера, что поначалу навело Виктора на тревожные мысли; впрочем, он тут же подумал, что именно в меловом карьере можно откопать попавший на Землю в неизвестные эпохи корабль пришельцев. У карьера машины опять свернули влево, проехали ныне пришедшую в запустение Антоновку и стали двигаться уже с меньшей скоростью к Ковшовке; справа и слева от дороги стоял густой лес. С дороги на Ковшовку машины свернули на накатанную дорогу вглубь леса, и сделав два поворота налево, остановились у высокого зеленого забора с воротами. У ворот висела вывеска:

Горсанэпиднадзор.

Инфекционная лаборатория Љ 6-б.

Посторонним вход строго воспрещен.

"Не подхватить бы чего тут" — забеспокоился Виктор, однако, когда ворота распахнулись, понял, что вывеска была всего лишь прикрытием. Человек, открывший ворота, был одет, как сторож, но вместо ружья под незастегнутым длинным тулупом у него виднелся короткий, незнакомый Виктору автомат по схеме "булл-пап", с рожком возле плечевого упора и рыжим пластмассовым ложем, охватывающим ствол. За дощатым забором было второе проволочное ограждение; в глубине, среди деревьев, виднелся большой двухэтажный финский дом, выкрашенный в защитный цвет и, чуть поодаль от него — несколько небольших домиков такого же цвета, похожих на сторожки, и гараж. То ли дача высокого начальства, то ли закрытый санаторий для особо секретного персонала, то ли тренировочная база. Кто знает, что у них тут придумано в этой новой реальности. Было похоже, что все это построено совсем не давно, скорее всего, прошлым летом.

Машины остановились возле финского дома, где ходил дворник с лопатой и тоже с автоматом под одеждой. Подобной странной охраны Виктору никогда ранее видеть не доводилось. Они вышли из машины; в доме их встретил домработник — именно домработник, хорошо сложенный, и, надо полагать, тоже вооруженный. Обстановка в доме была без особых излишеств и скорее напоминала учреждение.

Виктор и капитан Ковальчук прошли по коридору и зашли в одну из дверей; табличек или номеров на дверях не было. Внутри оказался небольшой уютный кабинет, с двухтумбовым столом, обитым зеленым сукном, шелковыми занавесками на окнах, дубовыми полумягкими стульями, обитыми кожей, небольшим кожаным диваном у стены, деревянной стоячей вешалкой с рожками и шкафом; на тумбочке стоял высокий ящик магнитофона. На стене со стороны двери висели круглые электрические часы и динамик, который почему-то молчал. Бумаг на столе видно не было, был письменный прибор, лампа, причем не рефлекторная, а на круглой ножке довоенная, для двух лампочек, не та, которой можно было бы светить в лицо допрашиваемому. Еще на столе стояли два телефона, никелированный поднос с двумя стаканами чая с лимоном и бутербродами, а также лежал кусок шинельного сукна, прикрывавший какие-то вещи. ("Вот что значит — "положить под сукно"…") Одним словом, на кабинет следователя это не слишком походило. Капитан Ковальчук снял пальто.