Каприз - Ирина Комарова

– Благодарю вас, господин Ларин, извините мое удивление. Я никак не ожидала встретить вас здесь и сейчас…

– О, мадмуазель, я надеюсь это не намек, что я не к месту и не ко времени? – Ларин молитвенно сложил руки и скорчил забавную гримасу, умоляюще глядя на Сашеньку. Она засмеялась и протянула ему руку:

– Нет, конечно. И все же, что вас привело?

– Я надеялся застать Дмитрия, – ответил он, целуя ее пальцы. – Хотел просить его захватить несколько писем. Но опоздал, к сожалению. Впрочем, радость от встречи с вами, гораздо больше моего сожаления.

Сашенька, слегка озадаченная этим комплиментом, слабо улыбнулась и ничего не ответила. Роман решительно пошел в наступление. С очаровательным нахальством, непрерывно болтая, он проводил девушку обратно в дом, незаметно сам себя пригласил позавтракать, осыпал ворохом любезностей совершенно растерянную этим натиском тетушку Магдалену, рассмешил до слез всегда питавшую к нему некоторую слабость Юлию Казимировну, при этом успевая улыбаться и нежно заглядывать в глаза Сашеньке.

«Боже! – думала девушка, забившись в уголок дивана, – он похож на того волнистого попугайчика, которого подарили на день рождения Анастасии. Трещит как минимум за четверых, и как только у него голова не болит?»

Лев московского света был неутомим и неиссякаем. Только после полудня графиня сумела выставить его, да и то с огромным трудом. Удаляясь, Ларин сообщил дамам, что завтра с утра он, к сожалению, уже обещал поехать с Евгением Пороховым осматривать какие-то отдаленные посевы («Просо или жито? Право же, я не запомнил, как он это называл»), но после обеда, ничто не удержит его, и он непременно заедет засвидетельствовать свое уважение.

Оставшись наконец одни, дамы дружно вздохнули.

– Признаюсь, мне всегда нравился этот шалопай, но в больших дозах он довольно утомителен. – Юлия Казимировна откинулась на спинку кресла и вытянула ноги.

– Скажи лучше – невыносим, – сухо поправила ее тетушка Магдалена. – Сашенька, дитя мое, он что, ухаживает за тобой?

– Я не поняла. – девушка жалобно посмотрела на опекуншу. – Он все время говорит и вертится, говорит и вертится… Меня немного укачало.

– Ой, девочки, Роман ухаживает за любым существом женского пола, независимо от возраста и внешнего вида, – объяснила графиня. – У него это происходит рефлекторно, сознание в этом не участвует.

– Да? Извини, но он что-то не произвел на меня впечатление человека, находящегося в глубоком обмороке. И глазки он строил не тебе и не мне, а Сашеньке, – ядовито заметила ее сестра.

– Ну, Магдалена, дорогая, не ворчи. Ларин – порождение московского света, он дамский любимец и дамский угодник, это его способ существования. А Сашенька, как объект, более привлекательна, чем мы с тобой. Так что естественно, он будет крутиться около нее. Дитя мое, – Юлия Казимировна обратилась к Сашеньке, – не принимай его всерьез и развлекайся, ни на что большее он и не рассчитывает, поверь мне.

Давая стол простой и мудрый совет, графиня Сотникова даже представить себе не могла, насколько она ошибалась. Роман Ларин рассчитывал на большее, много большее. Проанализировав свой утренний визит, он пришел к выводу, что был слишком напорист и, наверное, напугал эту деревенскую барышню. Ладно, завтра он явит ей другого Романа – задумчивого, чуткого, пожалуй неплохо будет добавить немного мечтательности… Наедине поговорить им, конечно, не дадут, тетушки охраняют девицу не хуже драконов. Значит надо привезти с собой побольше народа – во время шумного общего разговора всегда можно выбрать возможность шепнуть на ушко девице пару любезностей.

А перед этим попросить Софью устроить пикник и пусть она уговорит старух отпустить Сашеньку. Черт, времени мало. Завтра надо очаровать девицу, а послезавтра, на пикнике, отвести в сторонку и сделать предложение. Пожалуй, завтра следует быть более сдержанным и томным, побольше нежных взглядов и случайных прикосновений. На пикник лучше заехать за ней всей компанией. Сначала держаться в тени, потом, постепенно, начать разговоры о сердечных муках…

Устроить так, чтобы остаться наедине, Софья поможет, ей только стоит намекнуть, и уже тогда только, словно не в силах больше сдерживаться, страстное объяснение… Пыла побольше, даже если испугается, это только на пользу – заговорить, запутать, заморочить ей голову, тут же, не снижая темпа, предложение…

Ха, абсолютно никаких причин, чтобы этому плану не сработать! Он отправился к Софье, заручиться ее поддержкой.

Планы Романа воплощались в жизнь с изумительной четкостью. Шумная компания, ввалившаяся в дом ближе к вечеру была принята с искренним радушием. Софья, в восторге от своей роли, выжидала момент, когда удобно будет устроить Ларину разговор с Сашенькой, а пока с упоением делилась новостями, которых она всегда знала почему-то раньше всех.

– Да, а вы знаете, что Николай Горшенин уезжает? У его отца есть деловые интересы в Германии и он давно хотел, чтобы Николай туда поехал, а тот все оттягивал, – Софья многозначительно стрельнула глазками в сторону порозовевшей Сашеньки. – Но два дня назад, отец категорически потребовал его отъезда. Говорят, был страшный скандал, и в конце концов, Николай сдался. Вчера он уже уехал в Москву, даже ни одного прощального визита не сделал! Честно говоря, от него я такой невежливости не ожидала. Хотя, может он просто был расстроен необходимостью ехать? В общем, в Москве он задержится всего на несколько дней, а потом на поезд и в Берлин! Он там останется на полгода, а может и больше.

Новость удостоилась шумного обсуждения. Под общий гомон Роман подошел к Софье и спросил:

– Мне показалось, что, судя по тому, как было подано это известие, у вас есть основания считать его особо интересным для мадмуазель Александры?

– О, да! Но только интерес и ничего больше. Николай стал ухаживать за ней с первого дня знакомства. Я думаю, что он даже был бы не прочь жениться на Александре, так что если бы с ее стороны было хоть малейший намек на ответное чувство, то сейчас она уже паковала бы вещи для поездки в Германию.

– Даже так? – Роман был неприятно удивлен и весьма озабочен вновь открывшимися обстоятельствами. Девица-то оказывается из разборчивых, и вовсе не стремится вырваться из под опеки. Дело может оказаться сложнее, чем задумывалось. – Послушайте, Софья, а какие отношения у нее с Дмитрием?

– Честно говоря, не знаю… Александра слушается его абсолютно, я бы так не смогла. А он относится к ней как-то непонятно: заботится и опекает даже не как отец, а как… дедушка. Вы таких наверняка видели – все молодые люди рядом с обожаемой внучкой сплошь болваны или мерзавцы и ни один, естественно, ее не достоин. А сам Дмитрий… не знаю. Скажем так, если он собирался начать за ней ухаживать, то у него было время, чтобы хоть как-то обозначить свои намерения.