Время жить. Трилогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович

Колея, время от времени скрывающаяся под песчаными наносами, успешно вела его на протяжении целого часа, пока не оборвалась перед несколькими полуразвалившимися домиками на краю наполовину высохшего озерца у самого подножья гор. Затем Билону удалось проехать еще несколько километров по дну узкого неглубокого ущелья и даже подняться по слежавшейся осыпи по пологому склону, но дальше подъем становился слишком крутым для вездехода.

Закончив очередной сеанс связи, Билон решил подняться на вершину гряды и уже оттуда поискать удобных подходов. Открывшаяся его глазам картина оказалась для него совершенной неожиданностью. Неровное, покрытое холмами и изрезанное оврагами плато вдруг появилось прямо под ним. Более того, всего в нескольких километрах внизу он увидел то, что искал.

Забыв обо всем, Билон разглядывал в бинокль широкую ровную площадку, застроенную двумя десятками одинаковых низких бараков. По углам площадки стояли сторожевые вышки, на которых можно было заметить вооруженных часовых, смотрящих вовнутрь, а между вышками, словно тонкие линии, тянулись два ряда проволочного ограждения. Большое пространство внутри квадрата вышек было свободно от строений, и на нем были видны ряды стоящих людей. Они выглядели как-то странно, и Билон до рези вглядывался в стекла бинокля, пока не понял, что все они одеты в диковинные робы из белых и темных вертикальных полос. В углу площадки стоял большой пыльно-белый фургон с почти скрытой под пылью красной полосой и рисунками мясных продуктов по бортам. Задние дверцы были распахнуты, и оттуда сыпались крошечные фигурки людей в обычной гражданской одежде.

– Если это не лагерь, тогда что? – пробормотал Билон, чрезвычайно довольный собой.

Теперь оставалось только спуститься вниз, чтобы захватить фотоаппарат с телеобъективом, сделать пару десятков снимков и сматываться, пока не заметили. Но в первую очередь Билон взялся за рацию.

– Я в шестом квадрате, – лаконично сказал он. – Вижу на плато лагерь, большой лагерь для заключенных. Охрана, колючая проволока и все такое прочее. На глаз, больше тысячи человек. Собираюсь вернуться сделать фотоснимки.

– Понято, – напряженно откликнулся связист. – Все очень рады вашему успеху. Будьте осторожны. Вам передают: берегите себя. Отбой.

– Отбой, – повторил Билон, непроизвольно расплываясь в широкой улыбке.

Он не знал, кто поддерживает с ним связь и даже где он находится. Однако ему было очень приятно думать, что близкие ему люди постоянно помнят о нем.

С фотоаппаратом на груди, он стал медленно подниматься по склону и вдруг чуть не свалился вниз, оглушенный громовым шумом. Прямо у него над головой из-за гребня вынырнул военный вертолет. Он пролетел над Билоном, на секунду исчез за стеной ущелья и снова появился, целеустремленный и неотвратимый. У подножья склона, на который чуть меньше часа назад поднялся на своем вездеходе Билон, была небольшая ровная площадка, и вертолет явно собирался на нее сесть. Дверца сбоку фюзеляжа была уже распахнута, и оттуда высовывался ствол пулемета.

Тоскливо следя за тем, как вверх по склону быстро поднимаются несколько вооруженных людей, Билон в последний раз взялся за рацию.

– Меня засекли, – торопливо сказал он в микрофон. – Сейчас будут брать. До свидания.

И, не дожидаясь ответа, выключил аппарат связи и вышел из машины, подняв вверх руки.

Судя по горам, виднеющимся далеко на горизонте, это был не тот лагерь, который он видел, однако Майдеру Билону в данный момент было не до новых открытий. Люди, взявшие его в плен, обошлись с ним довольно вежливо, по крайней мере, без рукоприкладства, но в их молчаливой сдержанности ощущалась угроза. И сейчас, идя в окружении пятерки конвоиров вдоль глухого забора со спиралями из колючей проволоки наверху, Билон чувствовал себя очень сильно не в своей тарелке.

Не говоря ни слова и не тратя времени, его завели в длинный одноэтажный каменный дом, провели по коридору и затолкнули в одну из комнат, убранную в крайне аскетическом стиле. Из всей мебели в ней были только поцарапанный шкаф, канцелярский стол с телефоном и грудой бумаг и стул, на котором сидел человек в странном черно-глянцевом мундире. При виде Билона он поднял голову.

– Старший капитан Прейн! – вырвалось у Билона. – Прошу прощения… господин полковник.

– Оставьте нас, – хмуро приказал Прейн, и конвоиров словно ветром вынесло из кабинета. – Садиться не предлагаю – не на что. Скажите лучше, как вы, господин Билон, очутились здесь? Что вас сюда принесло из самого Реперайтера?

"А что – вас?" – хотелось спросить Билону, который до сих пор не мог придти в себя от изумления, увидев бывшего заместителя начальника отделения полиции в районе Гамбрук в секретном лагере на плато Пурона и в чине полковника. Однако задавать вопросы было сейчас не ко времени.

– Понимаете, несколько дней назад я ехал по Реперайтеру и вдруг обратил внимание, что перед редакцией "Утренней звезды"… – осторожно начал Билон.

Он надеялся, что Прейну неизвестно о последних изменениях в его трудовой деятельности, и пытался, не скрывая основных фактов, представить себя не в меру азартным репортером, готовым ради сенсации проникнуть даже в те места, куда не следует.

Кажется, его уловка сработала. А может быть, бывший полицейский просто не захотел докапываться до сути.

– Вот застряло у вас шило не в том месте, – сказал он с досадой, выслушав рассказ Билона. – Говорили же вам – секретный объект, держитесь подальше! Так нет – потянуло за сенсацией! И что мне теперь с вами делать?!

– Я готов дать любую подписку… – деликатно произнес Билон, но Прейн оборвал его энергичным взмахом руки.

– Какая еще подписка?! У меня есть прямые инструкции: нарушители режима секретности задерживаются на объекте до особого распоряжения!

– Но это невозможно! – запротестовал Билон. – Я не могу так просто пропасть без вести! Меня будут искать! Есть люди, которые знают, куда я поехал!

– А никто и не говорит, что вы пропадете без вести, – спокойно заметил Прейн. – Если кто обратится, мы так и ответим: временно изолирован на секретном объекте. Я вот думаю, к какому делу вас здесь приспособить… Ладно, – он поднял трубку телефона. – Лейтенанта… шар-лейтенанта Гарвонса ко мне!

– Вы теперь ТЭГРА? – с интересом спросил Билон.

– Да, – проворчал Прейн. – Кстати, по-новому я не полковник, а штандарт-комиссар… Ладно, успеете еще выучить.

Билон ошеломленно помотал головой. В ТЭГРА, похоже, почему-то решили скопировать звания штурмовых отрядов времен войны на независимость Горданы, когда полк почему-то назывался штандартом, а рота – шаром.

Спустя несколько минут в дверь деликатно постучали, и в кабинете появился молодцевато выглядящий молодой человек в темно-сером свитере и легкой черной кожаной куртке.

– Вызывали, господин штандарт-комиссар? Так я явился.

– Прибыл! – недовольно проворчал Прейн. – Гарвонс, три дня назад вы подавали мне рапорт о необходимости введения еще одной штатной единицы в канцелярии лагеря. Сегодня у меня появилась возможность его удовлетворить. Это Майдер Билон, до недавнего времени – журналист в газете "Курьер". Он потратил уйму сил и пару суток, чтобы пробраться к нам и в конце концов достиг своей цели. Теперь он ваш, Гарвонс. Можете использовать его так, как вы указали в вашем рапорте. Забирайте его и идите!

– С удовольствием! – Гарвонс повернулся к Билону. – Эй, парень, а я тебя где-то видел!

– Наверно, в зеркале, – хмыкнул Прейн. – Вы случайно не родственники? Изрядное сходство налицо. Ладно… Идите, близнецы!

Даже выйдя на улицу, Билон продолжал с интересом разглядывать Гарвонса. Бесспорно, шар-лейтенант был повыше ростом и помускулистее, но лицом они были и в самом деле удивительно похожи. Сходство усиливалось тем, что неделю назад Билон побывал в парикмахерской, и теперь его прическа напоминала короткую "армейскую" стрижку Гарвонса.

– Привет, – добродушно сказал Гарвонс. – Тебя Майдер зовут, так? Зови меня Крост… когда начальство не видит, конечно. Ты журналист? Здорово. Будет, о чем словом перекинуться, а то сидишь один в канцелярии, от скуки можно подохнуть. Законопатил меня папаша в эту дыру…