Тайны советской репатриации - Юрий Арзамаскин

Из числа советских граждан, прибывших через приёмо-распределительные пункты РСФСР, Украинской ССР, Белорусской ССР и Литовской ССР, было выявлено 23 735 человек, больных разными болезнями, в том числе: сыпным тифом — 136, брюшным тифом — 263, туберкулезом — 1098, сифилисом — 255, гонореей — 527 человек{263}. Сравнительные данные заболеваемости острыми инфекциями, туберкулёзом и венерическими болезнями в период пребывания советских граждан за пределами СССР и в пунктах вселения показаны в следующей таблице{264}:

Наим. болезни Заболеваемость в % к общему числу репатриантов За предел. СССР В момент прибытия в пункт вселения Сифилис 0,08 0,01 Сыпной тиф 0,02 0,016 Брюшной тиф 0,1 0,01 Дизентерия 0,06 0,006 Корь 0,2 0,01 Дифтерия 0,01 0,004 Скарлатина 0,03 0,008 Туберкулез 0,4 0,05 Гонорея 0,41 0,02

Из таблицы видно, что заболеваемость среди репатриантов, прибывших в пункты вселения, была незначительной. По сравнению с периодом нахождения их за пределами СССР она уменьшилась по сыпному тифу в 3 раза, по брюшному тифу, дизентерии и детским инфекциям — в 10 раз и по венерическим болезным — в 16 раз. Это явилось результатом проведенных оздоровительных мероприятий среди репатриантов во время нахождения их в лагерях СПП фронтов (групп войск) и военных округов.

С прибывающими в союзные республики репатриантами систематически проводилась политическая и воспитательная работа.

ЦК компартий союзных республик, обкомы, горкомы и райкомы партии выделяли для её проведения лекторов и агитаторов. В приграничных лагерях и приёмо-распределительных пунктах с начала их организации по 1 января 1946 года проведено: 2990 митингов, 4432 доклада, 2413 лекций, 70 507 бесед и политинформаций, 28 194 читки газет, 3133 концерта, 35 395 киносеансов и организовано 117 библиотек-передвижек, в которых имелось более 25 тысяч книг и 40 962 экземпляра газет{265}.

Разумеется, лагерной сети, созданной для приёма репатриантов с подконтрольной СССР территории, было бы недостаточно для приёма граждан ещё и из оккупационных зон союзников. Поэтому сразу же после капитуляции Германии началась подготовка к приёму советских граждан, освобождённых союзными войсками. Уже 11 мая 1945 г., на третий день после капитуляции Германии, был отдан приказ о создании при фронтах дополнительно к имеющимся 57 СПП еще 100 лагерей вместимостью 10 тысяч человек каждый[101]. Это позволило довести общую емкость лагерей и СПП до 1,3 млн. человек единовременно.

Проверка репатриируемых советских граждан была возложена: бывших военнослужащих Красной Армии — на органы СМЕРШ, гражданских лиц — на проверочные комиссии представителями НКВД, НКГБ и СМЕРШ под председательством представителя НКВД. Руководство работой проверочных комиссий приказом НКВД СССР возлагалось на уполномоченных НКВД по фронтам, а там, где таковых не было, — на начальников войск охраны тылов.

22 мая 1945 г. ГКО принял постановление, устанавливавшее 10-дневный срок регистрации и проверки гражданских репатриантов и отправки их по месту жительства{266}. Однако, как показала практика, этот срок оказался нереальным, и они находились в лагерях и СПП, как правило, 1–2 месяца и даже дольше.

Непосредственно на демаркационной линии союзных войск в Германии и Австрии для пропуска репатриантов было установлено 9 пунктов: Висмар, Кривитц, Пархим, Магдебург, Дессау, Торгау, Риза — в Германии и 2 пункта предполагалось развернуть в Австрии[102]. Рассчитывалась пропускная способность каждого приемно-передаточного пункта (СПП) — 3–5 тысяч человек. Параллельно создавалась и сеть так называемых спецлагерей НКВД — МВД (Фюнфайхен, Веезов, Заксенхаузен, Берлин-Хюэншонхаузен, Кетчендорф, Ямильц-Либерозе, Франкфурт-на-Одере, Торгау, Мюльберг, Баутцен и Бухенвальд). Такие лагеря просуществовали на территории бывшей ГДР до 1950 г. Их контингентом были в основном бывшие сотрудники гестапо, СД, шпионы и диверсанты, гражданские лица, активно поддерживавшие нацистский режим. Из выявленных 155 тысяч узников этих лагерей 33 тысячи человек были советскими гражданами{267}. В действие вся эта махина была приведена только 23 мая 1945 г., спустя день после переговоров в Галле, завершившихся подписанием «Плана передачи через линию войск бывших военнопленных и гражданских лиц, освобождённых Красной Армией и войсками союзников».

Таким образом, за октябрь 1944 г. — май 1945 г. советскими государственными и военными органами репатриации была проведена значительная работа по возвращению советских граждан, освобождённых частями Красной Армии, на Родину. Опасения находившихся за пределами СССР советских граждан, что Советское правительство может не разрешить им вернуться на Родину, оказались напрасными. Советский Союз, понесший огромные людские потери, был остро заинтересован в возвращении перемещённых лиц. Причём высшее советское руководство имело целью возвратить их всех без исключения, невзирая на желание части людей остаться на Западе. Репатриация была обязательной для всех советских граждан.

Основная масса репатриантов проходила проверку и фильтрацию во фронтовых и армейских лагерях и сборно-пересыльных пунктах Наркомата обороны и проверочно-фильтрационных пунктах НКВД; часть военнопленных — в запасных воинских частях. Выявленные преступные элементы и «внушавшие подозрение» обычно направлялись для более тщательной проверки в спецлагеря НКВД, переименованные в феврале 1945 г. в проверочно-фильтрационные лагеря (ПФЛ) НКВД, а также в исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ) ГУЛАГа, образуя так называемый спецконтингент НКВД.

Создание сети лагерей и СПП диктовалось не только необходимостью тщательной проверки перемещённых лиц и выявлением в их среде преступных элементов, но и рядом других причин. Концентрацией в сборных пунктах распыленных чуть ли не по всей Европе масс перемещённых лиц значительно облегчалась задача поставки их на централизованное продовольственное снабжение (репатрианты от момента поступления в лагеря и СПП и до прибытия на место жительства получали паёк, соответствовавший нормам питания личного состава тыловых частей Красной Армии).

Предварительная изоляция репатриантов перед отправкой в СССР была совершенно необходима и с медицинской точки зрения, так как среди них нередко были распространены различные инфекционные заболевания (туберкулез, чесотка, брюшной тиф и т.п.). Много было зараженных гонореей, сифилисом. Укомплектованность же лагерей и СПП венерологами, гинекологами, терапевтами и т.п. считалась достаточной.

Кроме того, в числе главных причин создания сети сборных пунктов в виде лагерей и СПП было стремление придать процессу репатриации организованные формы, не допускать анархии в этом деле. Кстати, так же поступало и англо-американское командование, которое в своих зонах оккупации развернуло широкую сеть для перемещённых лиц.

Все мероприятия по проведению репатриации советских граждан в войсках осуществлялись под руководством Военных советов фронтов, приём же и хозяйственно-трудовое устройство репатриируемых постановлением СНК СССР были возложены на совнаркомы союзных республик.

РЕПАТРИАЦИЯ СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН ИЗ ЗАПАДНЫХ ЗОН ОККУПАЦИИ ГЕРМАНИИ И АВСТРИИ И СТРАН ЕВРОПЫ

На момент капитуляции фашистской Германии представители Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации успели разыскать и учесть 2 222 613 человек советских граждан — узников фашизма на территории всех стран Европы, находившихся под властью Третьего рейха, в том числе 791 414 военнопленных и 1 431 199 гражданских лиц{268}. Столь «небольшое» число выявленных и учтённых к началу мая 1945 г. объясняется как сложностью самой проблемы и отсутствием опыта у уполномоченных, так и начавшимся со стороны союзных властей саботажем выполнения Крымских соглашений[103].

Подавляющая часть мирного населения и военнопленных были освобождены и учтены нашими действующими фронтами. В зонах же действий союзных армий учёт освобождённых советских граждан всячески тормозился. В результате на 10 мая 1945 г. советские офицеры из военных миссий при штабах и соединениях союзных армий смогли взять на учёт лишь 366 749 человек, в том числе 267 550 военнопленных и 99 199 гражданских лиц{269}. Предполагалось, однако, что в зонах союзников оставались неучтёнными ещё более 2 млн. советских граждан[104].