На вершине власти - Владимир Гриньков

– Вперед!

«Мерседес» тронулся и уже за воротами нагнал ушедший вперед кортеж.

– Что случилось? – спросил Хомутов.

Сулеми повернулся к нему. По лицу начальника охраны стекали крупные капли пота.

– Мелкие проблемы, Павел, – проговорил Сулеми и судорожно вздохнул.

50

Машину оставили за сопкой, которую Абдул присмотрел загодя. Шоссе отсюда не просматривалось, и Муртаза поднялся к вершине. Снизу, с трассы, его невозможно было заметить, мешали густые заросли, и он позволил себе расслабиться, беспечно развалился в кустах у обрыва, подстелив старый ватный халат, оказавшийся в багажнике.

Абдул время от времени поднимался к нему, задумчиво смотрел на шоссе. Он начинал подозревать, что их дезинформировали, и его настроение постепенно передалось Муртазе.

– Время идет, – заметил Муртаза. – Не будет его, наверное. Как, Абдул?

Шоссе было почти пустынно, лишь изредка стремительно проносились машины, исчезая справа, за близким поворотом, закрытым выступом скалы. Из-за этого выступа Абдул и решил не открывать огонь сразу, а дождаться, когда Фархад будет возвращаться из порта. С той стороны дорога просматривалась далеко – машины появлялись на вершине дальнего холма поначалу как темные точки на фоне неба, а затем начинали спуск в долину, приближались, увеличиваясь в размерах. Преодолев низину, они начинали взбираться на подъем, и здесь, возле выбранной Абдулом сопки, существенно теряли в скорости. Кроме того, впереди их ждал закрытый поворот, и водители не спешили, опасаясь встречных машин. Чтобы нанести удар, лучше места не найти.

– Не суетись, – буркнул Абдул. – Появится он, некуда ему деться.

Потрепав Муртазу по плечу, он заскользил по обратному скату вниз, к машине, но успел сделать всего несколько шагов: Муртаза внезапно крикнул ему вслед сдавленным голосом:

– Едет!

В два прыжка Абдул достиг вершины. Три черных «мерседеса» уже проскользнули мимо и теперь стремительно удалялись.

– Они? – спросил Муртаза.

– Точно.

– А в каком Фархад?

– Откуда я знаю? – Абдул пожал плечами. – Не имеет значения.

Он дождался, пока машины не скрылись, и сказал, внешне сохраняя спокойствие:

– Пошли. Пора.

Когда они спустились вниз к джипу, Амира посмотрела на них вопросительно. Абдул открыл багажник, отшвырнул в сторону сваленное кучей тряпье – под ним тускло мерцали гранатометы.

51

Когда Сулеми, оставив Хомутова и Гареева в гараже, поднялся в президентские покои, Фархад протянул ему листок бумаги с отпечатанным текстом.

– Речь будет краткой. Не стоит затягивать испытание.

Сулеми молча кивнул, спрятал листок во внутренний карман пиджака.

– Где Бахир? – спросил президент.

– На юге, инспектирует войска, – ответил Сулеми, несколько удивленный.

Фархад сам дал распоряжение министру обороны отправиться на юг, чтобы исключить неожиданности.

– Он был там, – сухо проговорил президент с нажимом на слове «был». – Ты проверял, где он сейчас?

– Я свяжусь с людьми, – кивнул Сулеми. – Они контролируют маршрут Бахира.

С группой наблюдения он решил переговорить из машины, потому что в Восточный порт они уже опаздывали. Но по дороге к выходу из дворца Сулеми был остановлен одним из офицеров охраны – необходимо было утрясти какую-то мелочь, не терпящую отлагательства. Они зашли в ближайший кабинет, чтобы остаться с глазу на глаз, на это потребовалась минута, но тут взгляд Сулеми натолкнулся на телефон спецсвязи. Он выпроводил офицера, снял трубку и потребовал соединить его с югом. Долгих две минуты ожидал, и когда наконец соединили, четко сказал:

– Это Сулеми. Кто на связи?

На другом конце провода находился один из его офицеров.

– Как обстановка? – спросил Сулеми.

– Все спокойно, товарищ капитан.

Сулеми подумал с досадой, что только теряет время, ведь решил же сразу позвонить из машины. Но чтобы окончательно удостовериться, поинтересовался:

– Как подопечный?

Он спрашивал о Бахире, но даже по спецсвязи не мог называть имя – не без оснований подозревал, что линия прослушивается людьми министра. Даже здесь, во дворце, не было никаких гарантий.

– Убыл на вертолете, – ответил офицер.

– Куда? – сердце Сулеми провалилось в желудок.

– Не знаю, у нас нет информации, – голос офицера изменился, почувствовал, видно, что дали маху.

– Кто-нибудь из наших его сопровождает?

– Нет. С ним только помощник и три человека охраны.

Сулеми швырнул трубку на рычаг. Еще теплилась надежда, что не случилось ничего особенного. Бахир продолжает свою поездку по югу… Но он отлично понимал, что вертолет способен преодолеть за полчаса расстояние до Восточного порта – и когда их кортеж прибудет туда, там, возможно, уже будет ждать Бахир. Сулеми стремительно поднялся в президентские покои. Фархад встретил его с плохо скрытым удивлением, подозрительно спросил:

– Что там у вас?

И Сулеми разом выложил все: и про Бахира, и про вертолет, и про ошибку своих людей, которые будут, разумеется, сурово наказаны, но Фархад остановил его – не словами, а неподвижным взглядом. Сулеми этот взгляд слишком хорошо знал и начал было пятиться, хотя и понимал, что уклониться нельзя, хуже будет. Спина оледенела от ужаса.

– Ты слишком часто ошибаешься в последнее время, – негромко проговорил Фархад, и это было страшнее любых угроз.

Он приблизился и хлестко, наотмашь ударил Сулеми по лицу – брезгливым движением, словно боялся запачкать руку. Сулеми смотрел на него не мигая, вытянувшись как струна. Комкая в ладони хрустящий платок, президент отошел к окну, постоял мгновение в задумчивости, после чего сказал, не оборачиваясь:

– Я еду в порт.

Сулеми хотел сказать, что машины уже у подъезда, в одной из них, невидимый снаружи, находится двойник. Теперь все осложнялось. Что с ним делать, как вывести из машины? Это катастрофа, если кто-нибудь увидит двух президентов разом, но, Фархад, похоже, уже все обдумал.

– Двойник тоже поедет.

Оторвался от окна, посмотрел на Сулеми.

– Мы с ним в разных машинах. Если в порту среди встречающих окажется Бахир – из машины выйду я. Если тревога ложная – пойдет он и сыграет роль президента, как и предполагалось сначала.

Голос президента звучал буднично, и Сулеми, зная Фархада, понял – расправа с ним отложена, сейчас надо дело делать, и с еще тяжело бьющимся сердцем выскочил на ступени, отдал команду водителям и охране покинуть машины, чтобы никто не видел, в какую из них сядет президент, затем проводил Фархада до «мерседеса», и только когда они уже мчались по шоссе, ведущему в порт, смог наконец перевести дух. Впрочем, выглядел он все еще неважно. Коротко, не вдаваясь в подробности, сообщил Хомутову, как вышло, что президент отправился с ними, и умолк, озабоченно поглядывая в окно.

Хомутов тем временем маялся: то ли от сознания того, что ему придется все же, по всей вероятности, заменять президента, то ли от того, что бронежилет, надетый под френч, доставлял массу неудобств. Он ерзал на сиденье, и Сулеми обратил наконец на это внимание, спросил, заглянув в глаза:

– Что-нибудь не так?

Хомутов дернул плечом, буркнул недовольно:

– Бронежилет этот чертов…

– Неудобно? – забеспокоился Сулеми, ощупывая застежки через хомутовский френч. – Вы просто не привыкли, Павел. Когда освоитесь, перестанете его замечать – как не замечаете собственную рубашку.

– Я бы и совсем его не надевал, – признался Хомутов.

– Невозможно, – Сулеми покачал головой и отвернулся. – Не исключены неожиданности.

Ему пришло в голову, что он сказал лишнее. Он взглянул на Хомутова, ободряюще улыбнулся:

– Но не стоит беспокоиться. Обычная мера предосторожности. Президент не может умереть. Все должно быть сделано, чтобы отец народа продолжал трудиться ради его блага.

– А я? – поинтересовался Хомутов довольно мрачно. – Я, значит, могу и не продолжать трудиться?

До сих пор все складывалось как-то так, что он уверился – вряд ли придется рисковать собственной головой. Ему без устали внушали, что товарищ Фархад перегружен и из-за этого не может часто встречаться с людьми, а народ жаждет видеть товарища Фархада. Вот для этого и нужен двойник. Теперь становилось окончательно ясно, что все обстоит иначе. То количество свинца, которое предназначалось президенту, получит он, и от этой мысли ему стало не по себе. Он посмотрел на Сулеми, как смотрит ребенок на взрослого, обнаружив, что ему лгали самым бессовестным образом. Сулеми, однако, не смутился и глаз не отвел, как ожидал Хомутов. Пожав плечами, начальник охраны заметил:

– Повторяю – президент не должен умереть. И тут все средства хороши. Вы зря волнуетесь, Павел. Лично для вас риск сведен к минимуму.

Хомутов обиженно нахмурился, отвернулся, и пока они не въехали на территорию порта, не проронил ни слова.

Теперь Сулеми было не до него. Он напряженно вглядывался в происходящее за окном. Повсюду были видны солдаты, здесь словно и не было никого, кроме военных, но вскоре людей в форме сменили штатские – служба безопасности, а значит, место проведения акции совсем рядом. Хомутов сообразил, что вскоре ему, похоже, придется выйти из машины, причем не как Павлу, а как товарищу президенту, и у него сразу озябли руки и подкатила волна дурноты.