Горящая путевка в ад - Александр Белов

— Самым что ни на есть прямым, он перепутал, в кого нужно стрелять своими стрелами, и вышло так, что вампир влюбился в ведьму, что категорически запрещено.

— КМС, — опередил ее Стас, — это я знаю, но не мог подумать, что все так серьезно.

— Вот-вот. Но любовь всегда должна быть взаимной, тогда купидона не лишают должности и крыльев, поэтому он пытался сразить стрелой еще и тебя. Даже страшно подумать, что бы произошло, не появись я вовремя.

— Но разве ангел-хранитель не сидит все время на правом плече?

— А ты бы выдержал, если бы я села тебе на плечо? — поддела девушка. — Для смертных мы не видимы, даже для тех, кого охраняем. А с тобой вообще отдельная история, — быстро вставила она, заметив, что Стас открыл рот для вопроса. — Кстати, где ты нахватался этих глупостей?

— Значит то, что на левом плече сидит черт, тоже неправда? Зачем тогда мы плюем через него?

— Откуда мне знать о ваших человеческих заморочках? — просто ответила хранительница. — Все, хватит болтать, пора отсюда выбираться.

Стас попытался примериться ангелу на спину и получил ощутимый пинок в живот.

— За что? — согнувшись пополам и задыхаясь, прохрипел он.

— А чего ты на меня полез?

— Ты ведь сама сказала, что пора выбираться, у тебя крылья, значит, мы полетим.

— Держи карман шире, летчик, — покраснела ангел, — я твою тушу поднять не смогу, сам пойдешь, точнее, поползешь.

Ангел подняла вверх руку, и темница наполнилась неярким светом. Теперь можно было рассмотреть влажные, покрытые мхом стены, земляной пол, устланный прелой соломой, и малюсенькое зарешеченное окошко, в которое и рука-то с трудом пролезет.

— Ты превратишь меня в мышь, и я проскользну в форточку? — обрадовался Стас. — А можно сразу в летучую?

— Ты, вообще, меня слышал? Я ведь ясно сказала, ты поползешь, а не полетишь и не пойдешь.

— В змею? Ящерицу? Нет, только не в червя!

— Ангелам можно ругаться только на себя, но ты меня точно выведешь. Смотри сюда.

Девушка разгребла кучу соломы в дальнем углу камеры, под которой оказались доски, а под ним черный провал.

— Подкоп? У меня клаустрофобия, я не полезу! — протестовал Стас.

— Как знаешь, — хмыкнула ангел, — мне работы меньше, с твоей смертью с меня будут сняты все обязательства. А так как погибнешь ты не по моей вине, так и вообще проблем не будет. Приятного общения с вампирами.

Хранительница опустилась на пол и юркнула в лаз.

— Эй, подожди, — опомнился Стас, — я с тобой.

Туннель был довольно длинным, весь путь по нему занял несколько часов. Своды то нависали, и тогда приходилось ползти на пузе, то расширялись, что позволяло привстать на четвереньки. Наконец показался просвет, которому Стас несказанно обрадовался. Он вдыхал воздух полной грудью и размахивал руками. Хотелось кричать, но близость вампирского жилища не позволяла этого делать. Хоть дом и выглядел сейчас крошечной точкой вдалеке, ангел все же предупредила своего подопечного, чтобы тот сдерживал эмоции.

Еще примерно три часа они шли пешком, пригибаясь к земле от каждого шороха, пока не вышли к городу и оказались на огромной торговой площади. Со всех сторон раздавались призывные речи, каждый расхваливал свой товар, стараясь перекричать конкурента. Лавки пестрили разноцветными тканями, фруктами и овощами самых разных форм и цветов — о существовании некоторых Стас и не догадывался — пахло хлебом и жареным мясом. Сразу хотелось что-нибудь попробовать, но, вспомнив ужин с вампирами, Стас только сморщился и решил воздержаться.

— Эй, ангел, — он обернулся, но девушки с крыльями рядом не было.

Стас отчаянно завертел головой — он ведь совершенно не знал местности и запросто мог заблудиться среди торговых рядов.

— Я здесь, не крутись. К тебе и без того проявляют излишнее внимание, — раздался голос из воздуха, — нужно тебе платье новое купить, это все в грязи после нашего маленького путешествия, да и порвалось кое-где. Срам-то какой!

Стас решил не обращать внимания на стенания своего ангела и побрел вдоль торговых рядов. У одного из лотков собралась куча народу, и ему стало интересно, что же там происходит. Кое-как протиснувшись внутрь, Стас увидел грузного мужчину с чалмой на голове, он широко улыбался и призывал всех к терпению, обещая, что скоро начнется. Прошли не больше пяти минут, мужчина достал из-под прилавка глиняный горшок, в котором что-то булькало, затем выудил из кармана соломинку и, опустив ее в посудину, начал размешивать содержимое. Люди замерли, а довольный торговец приложил соломинку к губам и стал выдувать мыльные пузыри. Ничего особенного, скажет кто-то и ошибется, потому как были они не обычной круглой формы, а вырисовывались в различные фигурки: единорог, гном, эльф. Стас, завороженный зрелищем, не заметил, как толпа вокруг него расступилась, и вся рыночная площадь вдруг затихла. Мужик спрятал свои пузыри и бухнулся на колени.

— Кланяйся, — шепнул на ухо голос ангела, — Святая Инквизиция пожаловала, чтоб ей провалиться!

Пока Стас соображал, чего от него хотят, подошли два человека в рыцарских доспехах и грозным голосом потребовали назвать имя. От страха и неожиданности он едва не брякнул свое настоящее.

— Эллария, меня зовут Эллария, — язык прилип к небу, что сильно мешало говорить.

— Что ты здесь делаешь, побирушка?

— Кто это побирушка? Да вы в своем уме?

Рыцари рассмеялись, без лишних разговоров схватили Стаса и подтащили к высокому тощему старику, облаченному в монашескую рясу. Старик окинул его ледяным взглядом и что-то сказал на ухо стоящему рядом с ним толстому монаху. Тот кивнул, махнул рукой, и Стаса отпустили, отчего он рухнул на землю, потеряв опору.

— Ты ведьма? — улыбаясь, спросил монах, будто желал доброго утра. — Отвечай, как тебе удалось сбежать из пыточной?

Стас попытался подняться, но его тут же ударили чем-то по спине, отчего сперло дыхание и встать уже не получилось.

"Где же моя хранительница?" — подумал Стас и сразу получил мысленный ответ:

"Я пока ничем не могу помочь, но когда поведут на костер, постараюсь тебя вытащить".

— Почему ты молчишь, ведьма? — не унимался монах. — Ты не хочешь идти навстречу Святой Инквизиции? Ты не веруешь в силу Вседержителя?

Стас хотел что-то ответить, но снова получил удар, на этот раз в бок. Боль была просто невыносимой, он не мог произнести и слова.

Собравшиеся на месте казни смотрели, как двое стражников тащат полуживую девушку, то и дело роняя на пыльную землю. Лицо ее было залито кровью. Иногда она сплевывала кровавые ошметки себе под ноги, за что получала новые зуботычины.