Когда наши миры сталкиваются (ЛП) - Илер Линдси

Теперь, если подумать об этом, вся история не складывается без этих бит информации. Вайолет, похоже, не сомневается в моем рассказе. Я рассказываю ей о том, как Грэм ревновал в пиццерии, когда Крейг прикасался ко мне, и как он придумал ложь, чтобы отвезти меня домой. Рассказываю, как он обнимал меня всю ночь, а на следующее утро поцеловал. Потом, хотя мне совершенно неловко, объясняю, что произошло в ванной, что вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией, он по-братски поцеловал меня в лоб. Это было трудно пережить. Поцелуй в лоб – нежный жест если он исходит от твоего брата, а не от парня, который целовался с тобой несколько минут назад.

Вайолет смотрит на меня с шокированным выражением, вырывая меня из мыслей.

— Мы говорим об одном и том же Грэме? Грэме Блэке, верно? — Вайолет смотрит на меня в замешательстве. Она пытается переварить услышанное и смотрит на меня широко раскрытыми от удивления глазами, как будто я сказала, что единороги действительно существуют.

— Поверь мне, я знаю, как это звучит, — говорю я, когда мы идем через торговый центр. Я несу большую часть пакетов Вайолет. У девушки серьезные проблемы с шоппингом. Шестьдесят пять процентов из всех купленных вещей будет пожертвовано с бирками к концу сезона.

Никто из нас не произносит больше ни слова, пока мы не садимся за столик в ресторане. Тишина заставляет меня думать только о Грэме. Интересно, что он сейчас делает. Мысленно пинаю себя за то, что позволила ему занять место в моей голове.

Вайолет просматривает меню. Каждые несколько минут она смотрит на меня, как будто обдумывая то, что я ей сказала, затем быстро возвращается к меню, которое знает наизусть. Все, что известно о Грэме – его высокомерие и манипуляция людьми. Парень, которого я только что описала – милый, нежный и понимающий.

— Ты собираешься что-нибудь сказать? Ты ведь знаешь, что закажешь, потому что каждый раз берешь одно и то же, — требую я от нее ответа, беспокоясь о том, что она скажет. Ее мнение для меня много значит. Мне нужно, чтобы она была в курсе. В курсе чего? Я не уверена.

Вайолет закусывает губу, пытаясь сдержаться.

— Ладно... М-м-м... — заикается она.

— Просто скажи, пожалуйста! Ты заставляешь меня нервничать. — Я сижу, нетерпеливо постукивая ногой по полу. Этот нервный тик я унаследовала от матери. Она всегда так делает, когда ей приходится сообщать отцу плохие новости.

— Дай мне минуту подумать, — говорит Вайолет с понимающим выражением лица. — Черт возьми, Кеннеди! Он тебе очень нравится.

Бинго, это моя лучшая подруга!

— Все гораздо сложнее, — начинаю я объяснять. — Что-то случилось, что нас сблизило, и я не собираюсь рассказывать тебе об этом, так что, пожалуйста, уважай это. Мы просто продолжали говорить, попытались быть друзьями и какое-то время это работало. Это действительно работало, но мне все больше хотелось быть рядом с ним. Нас постоянно что-то сближает, и это выходит из-под моего контроля. Я знаю, как глупо это звучит для тебя, но я так чувствую. Мне даже показалось, что он тоже это почувствовал.

— Подруга, он ночевал у тебя дома? Где были твои родители? — вскрикивает Вайолет, и ее глаза расширяются от волнения. Она подпрыгивает на сиденье, как ребенок.

— Из всего, что я только что сказала, ты сосредоточилась на том, что он остался на ночь? Ты же не серьезно.

— Ладно, что тогда происходит? — любопытная натура Вайолет не дает ей сосредоточиться ни на одном вопросе.

— Абсолютно ничего. Он не разговаривает со мной с понедельника. Я сказала ему, чтобы он перестал играть со мной в игры, и с тех пор мы не разговаривали.

— Ты спятила? Это Грэм Блэк, будущий бейсболист высшей лиги, и ты сказала ему отвалить? — кричит Вайолет. Пара позади оборачивается и смотрит на нас. — Девчонки отдали бы все на свете за несколько минут, а ты всю ночь спишь рядом с ним. Это неслыханно, Кен. Это легендарно, серьезно. Думаю, мне стоит попросить у тебя автограф.

— Перестань валять дурака и, пожалуйста, успокойся. Я знаю, кто он, но это не дает ему права быть придурком.

— Справедливо, и кстати, откуда эта ругань? Я имею в виду, мне нравится огонь, но это совсем не похоже на тебя, — смеется Вайолет. — Итак, ты пойдешь завтра на бейсбол?

— Не думаю. Крейг попросил меня прийти, но мне кажется, что я должна держаться от него подальше.

— Ты пойдешь болеть за Крейга, хотя на самом деле все время будешь смотреть на питчерскую горку. Это интересно! — Вайолет закатывает глаза так, как только может. — Как это возможно, что два самых горячих парня в школе пытаются залезть к тебе в штаны?

— Я уже говорила тебе. Кто-то мутит воду, потому что это не имеет никакого смысла. — Мы обе смеемся, потому знаем, что это правда.

К столу подходит официантка, чтобы принять заказ. Вайолет, будучи другом, немедленно бросает эту тему. Остальная часть обеда проходит за разговорами о Дэне. Она по-прежнему утверждает, что они просто «друзья». Лицо подруги светится, когда она говорит о нем. В очередной раз убеждаюсь, что что между ними есть что-то большее, она просто не хочет в этом признаваться. Вайолет никогда не встречается с кем-то долго. Если она заинтригована кем-то, она будет падать к его ногам в течение недели, но не дольше. Но с Дэном она встречается уже два месяца, что впечатляет, учитывая ее принципы здоровых отношений.

После ужина Вайолет высаживает меня у дома и отказывается заходить, чтобы посмотреть фильм. По тому, как она усердно проверяет экран своего телефона каждые пять секунд, очевидно, что на ночь у нее другие планы. Я не возражаю. Она заслуживает того, чтобы пойти и повеселиться. К тому же я хочу забраться в постель, выключить свет и читать книгу, пока не засну, не думая об одном бейсболисте.

И я делаю именно это. По крайней мере, до тех пор, пока на ночном столике не начинает жужжать телефон. Я просыпаюсь от глубокого сна, протягиваю руку в сонном тумане, протирая глаза ото сна. Дыхание покидает мои легкие, когда включаю свой телефон. Как только вижу сообщение, сразу жалею, что не проигнорировала его. Теперь пути назад нет. Я не могу притвориться, что этого не было.

Глава 24

Грэм

Сегодня еще хуже, чем в понедельник. Мой отец снова взялся за дело, уничтожая каждый дюйм этой семьи. Должно быть, они на кухне. Звук его голоса эхом разносится по коридору. Я пытаюсь убежать наверх, прежде чем он узнает, что я дома. Но отец ловит меня прежде, чем я успеваю подняться по лестнице. Он делает большие шаги ко мне, пока не оказывается в нескольких дюймах от моего лица. Я чувствую запах виски в его дыхании, его любимый напиток. Один только запах заставляет мой желудок сжиматься.

— Ты хорошо отработал на тренировке? В последний раз, когда я видел тебя на подаче, ты выглядел как любитель. Так ты не добьешься внимания скаутов3, сынок! — запинаясь, кричит он.

Заплетание становится его обычным языком. Мне удается сдержать смех, когда он называет меня сыном. Звучит как шутка, человек передо мной – не мой отец. Он не был им в течение длительного времени. Еще большая шутка – он критикует мою игру. Последний раз он был на игре, наверное, в прошлом году. Алкоголь делает его бредовым.

— Я сейчас не в настроении, — раздраженно огрызаюсь я.

Знаю, что мое отношение только разозлит его, но после этой недели мне все равно. Я целеустремленно смотрю ему прямо в глаза, бросая вызов.

— Не в настроении? Не в настроении? Ты знаешь, отчего я не в настроении? от твоего плохого отношения, — говорит он, выплевывая слова. Я крепче сжимаю свою бейсбольную сумку, чтобы не вырубить его, как всегда мечтаю.

Мама идет по коридору с обычным испуганным выражением на лице. В последнее время это выражение появляется на ее лице все чаще. Она хватает отца за руку с решимостью остановить его нападение. Он толкает ее к шкафу в прихожей, и она ударяется о его бронзовые ручки. Звук столкновения сгущает воздух. Я протягиваю руку, чтобы помочь ей подняться с пола. На ее лице появляется знакомое выражение. Она боится, какую отметину оставит его нападение на этот раз. К счастью, в этот раз синяк останется у нее на спине – его легко будет скрыть.