Гипноз XXI века - Жан Беккио

Жан: Это произошло из-за разницы в возрастной дифференциации, принятой в разных странах. Во Франции, как и в Америке, подростком называют человека вплоть до 21 года. Поэтому я и употребил это слово.

…Вот какое глубокое сглатывание Нина делает, указывая на то, что сменила воспоминание.

Что здесь произошло? В этот момент Нина чуть глубже погрузилась в транс. Изменился ее сигналинг, не стало того глубокого сглатывания. Я думаю, что она делает работу. Но эта работа не планировалась, поэтому и цель заранее не ставилась. Если бы это был классический сеанс гипнотерапии, то тогда перед его началом мы бы поставили цель. Но я предоставил Нине возможность поработать. Хотя практически в любом другом упражнении я бы дал ей побольше времени.

Нина: Первая и вторая ситуация как бы вытекали одна из другой. И мне не сложно было найти воспоминания. В третьей ситуации воспоминаний было несколько, и я не знала, какое выбрать.

Жан: Мне бы хотелось спросить, что ты переживала между третьим и четвертым вопросами?

Нина: Мне показалось, что прошло очень много времени.

Жан: Если бы четвертый вопрос я задал раньше, ты ответила бы на него так же, то есть сказала бы, что это вчерашний день нашего семинара?

Нина: Да.

Жан: А каким стал сигналинг? Он немного изменился. И она чуть глубже погрузилась в транс. Я сидел рядом и заметил легкое сглаживание черт лица. Лицо также слегка порозовело. Возможно, именно в этот момент она почувствовала, что слезы потекли из глаз. Можно было заметить и очень легкое изменение ритма дыхания. Но, что особенно важно, она заблокировала сглатывание. Теперь уже не было ни естественного, ни того глубокого сглатывания, которое как бы готовило вопрос. Я сказал себе: пусть она проделает небольшую работу. Поэтому я предоставил ей на обдумывание ответа немного больше времени, чем она привыкла иметь, но не более, чем в 2 или 3 раза. Я поступил так на всякий случай, чтобы Нина не успела задать сама себе слишком много вопросов. Но тем не менее она их задала. И это указывает на то, что она была на более сознательном уровне, чем я предполагал, как бы говорила мне, что знает, что я жду, не вернется ли сглатывание. Но так или иначе, если оно даже не появится вновь, я задам ей вопрос, подчеркнув что он последний. Вообще, если задается последний вопрос, то, как правило, это всегда уточняется. Однако можно и в начале упражнения сказать, что будет задано от 3 до 6 вопросов, но не говорить каким – третьим или шестым – будет последний вопрос. И из того немногого, что я увидел, я понял, что для вас демонстраций уже достаточно и что Нине удалось проделать определенную работу. И мне не хотелось задавать ей еще вопросы, так как они могли бы усилить ее замешательство. Вы видели, что у нее голова закружилась в конце упражнения. И это понятно: ведь у нас здесь немножко необычная ситуация – ситуация обучения. Нина не моя клиентка, и у меня не было достаточно времени, чтобы включиться как следует в терапевтическую работу. Вот почему я решил задать ей последний вопрос, несмотря на отсутствие сигналинга. Спасибо.

«И я задам тебе последний вопрос, после того, как ты сменишь воспоминание».

Вы видите, что первые четыре ответа Нины следовали тотчас за вопросом. А здесь прошло уже секунд десять, а она еще до сих пор не ответила. И произошло это потому, что она уже была не в том состоянии сознания, что в начале упражнения. Нина перешла к гипнотическому способу функционирования, что в данном упражнении не нужно. А это свидетельствует о том, что она начала делать какую-то работу. Но не беспокойтесь, я думаю, что она ответит.

«…Очень-очень хорошо. Таким образом, ты – молодая женщина со всеми возможностями и ресурсами этой молодой женщины. И после того, как ты воспользуешься всеми теми образами маленькой девочки, девушки, студентки, невесты, молодой женщины, обучающейся на семинаре… После этого, потом, когда ты захочешь, ты сделаешь глубокий вдох, откроешь глаза и вернешься сюда».

Повторю: необходимо использовать в упражнении слова самого пациента. И если вы не можете их запомнить, то запишите. Если вы задаете 20 вопросов, то действительно трудно запомнить все ответы.

Затем происходит реориентация после транса, на это уходит некоторое время. Нина проверяет, есть ли слезы на щеках. Их нет. Вы знаете, что в трансе могут возникать так называемые галлюцинаторные ощущения. Они являются одним из признаков транса. Может показаться также, что нечто произошло, а на самом деле этого не было.

Итак, я могу сказать, что Нина была на терапевтическом уровне транса, что само по себе хорошо. Но это не нужно в данном упражнении. И если подобное случится с вашими пациентами, вам следует задать еще несколько вопросов в той же манере, что и раньше. Не отклоняясь в сторону терапии. И когда вы закончите упражнение, то сможете сразу же заняться терапией (то есть тут же начать второе упражнение) или попрощаться и назначить следующую встречу. Я остановился бы на втором варианте, чтобы обдумать те образы, которые она мне дала. И на следующем сеансе я предложил бы ей упражнение, которое покажу вам позднее.

Вопрос: А если бы Нина была Вашей пациенткой, Вы подождали бы появления какого-либо сигналинга, прежде чем задать четвертый вопрос?

Жан: Нет, не ждал бы. Но на демонстрациях я всегда учитываю присутствие группы. И провожу ее так, чтобы она что-то дала группе. Но даже на демонстрации приоритет принадлежит клиенту. Я никогда не жертвую его интересами ради группы. С участниками демонстрации я обращаюсь обычно так же, как если бы они на самом деле были моими клиентами. Единственное, что я себе позволяю, это изменение длительности демонстрации. Иногда я сокращаю ее продолжительность, как сейчас. Иногда, наоборот, я ее увеличиваю, когда вижу, что работа интересна всем присутствующим. И если я поработаю еще минут 5 – 10, то пациента это не стеснит, а группе будет полезно.

Вопрос: Насколько я понимаю, речь идет о некоем элегантном способе проведения импритинга, а неглубокий транс, отсутствие специально поставленного сигналинга, и речь клиента – это как экология? И, по всей видимости, где-то иногда происходит спонтанный реимпритинг? А в терапевтической части Вы уже проводите реимпритинг.

Жан: Да, мы решаем, делать или не делать. Но практически всегда делаем. Однако важно правильно выбрать время, когда делать реимпритинг. И в этом упражнении его можно было сделать. Но я предпочел бы показать это в следующий раз.

Вопрос: Когда Вы обращаетесь к клиенту на «вы», а когда на «ты»?

Жан: Здесь я говорю «ты». Мы все тут коллеги. Я думаю, что вас это не стесняет. Большинство из вас моложе меня. И я чувствую себя немного помоложе, когда говорю «ты». Но на приеме я всегда говорю «вы». В этом мы, французы, схожи с русскими. Для нас эта тонкость между «ты» и «вы» также очень важна. Первые слова, которые я произнес здесь, на семинаре, были словами о терпимости и уважении. Мы имеем счастье работать с помощью такой техники, которая толерантна и по отношению к пациенту. И мы проявляем к пациенту больше уважения, когда обращаемся к нему на «вы», а не на «ты». А что касается детей, то, когда ребенок входит в разумный возраст, примерно к 7 – 9 годам, я тоже обращаюсь к нему на «вы». Такое обращение им непривычно, потому что родители, учителя, друзья – все говорят с ними на «ты». Вначале их это удивляет, а потом льстит. И мы показываем, что относимся к ним, как к большим. Я думаю, что некоторые из вас уже это делают.

Вопрос: Не замечали ли Вы, что обращение на «ты» запускает детские воспоминания?

Жан: Да, как правило. Но у всякого правила есть исключения. Позднее мы поговорим о возрастной регрессии. Ко взрослому, с которым я хочу использовать возрастную регрессию, я сначала обращаюсь на «вы». А потом, когда он в своем воспоминании становится маленьким ребенком, я перехожу на «ты». Но в конце сеанса я опять перехожу с ним на «вы».

МЕТАФОРА

Метафоры – очень важная часть нашей работы. «Когда покупаешь дом, осматриваешь балки, когда выбираешь женщину, смотришь на ее мать». Это и метафора, и аналогия. Может быть, мы ее используем несколько позже, когда будем говорить о том, как наш мозг обрабатывает информацию в бодрствующем состоянии сознания и в трансе. Благодаря исследованию, о котором я уже рассказывал, установлено, что во Франции практически в двух случаях использования нового гипноза из трех употребляют метафору. Это связано с тем, что с метафорой приятно и легко работать и пациенту, и терапевту.

Мастером метафоры, как известно, был Аристотель. Ему принадлежат целые тома, посвященные метафоре. Он считал метафору самым мощным средством языка. Аристотель говорил, что для того, чтобы метафора была хорошей, нужно заметить сходное между предметами, явлениями. Видеть сходное – значит приближаться к знанию механизмов жизни. В своей книге я даю такую иллюстрацию метафоры: изображение корабля, который тянут быки и который находится одновременно и на море, и на суше. Корабль вспахивает море – одна из наиболее известных метафор Аристотеля и прекрасная метафора нового гипноза, нашей работы.