Раздражённые (ЛП) - Слейтер Феникс

Афина вздыхает и переворачивается, обнимая меня. — Не говори мне, что тебе нужно идти.

Я выключил телефон и положил его на место. Если я кому-то понадоблюсь, думаю, им придется постучаться.

— Нет.

Она поднимает голову, растрепанные светлые волосы рассыпаются по ее плечам, щекоча мою грудь. — О, Боже мой. Карина собирается убить меня. Ее сестра подумает...

— Что?

— Я такая шлюшка.

Я просунул руку под нее и поднял ее на себя. — Да, моя маленькая шлюшка.

— Ммм... Мне это нравится. Я думаю, тебе еще многому нужно меня научить, — мой член соглашается, пробуждаясь к жизни, и она качается напротив него. — Я научу тебя всему, что ты захочешь знать.

— Это неправильно? — тихо спрашивает она.

— Черт возьми, нет.— Я провожу большим пальцем по ее щеке. — Ничто между нами, ничто из того, что мы делаем вместе, не является неправильным.

Я обхватываю ее затылок, притягивая к себе для еще одного поцелуя. — Не хочешь прийти завтра посмотреть мою мастерскую?

— Ты все еще хочешь, чтобы я это сделала?

Я должен немного подумать об этом. Прежде чем она сбежала от меня, я хотел, чтобы она была там. Я думаю, мы все уладили. — Да.

В конце концов, мы спускаемся вниз. Данте ухмыляется, глядя на наши переплетенные руки, и я задаюсь вопросом, насколько его угроза «держись от нее подальше» была рассчитана на то, чтобы столкнуть нас вместе. На самом деле, бессмысленно. Мне не нужно, чтобы моя подруга говорила мне, что она недоступна, чтобы заставить меня хотеть ее.

— Уладили все, През? — спрашивает Вольф с ухмылкой.

Мне не нужно отвечать. Мой долбаный взгляд творит чудеса.

Некоторые девушки решают устроить барбекю на заднем дворе. Проспекты получают работу, перенося дерьмо с кухни во внутренний дворик. Афина оставляет меня, чтобы присоединиться к Карине. Незаметная задница Данте подкрадывается ко мне.

— Она останется? — спрашивает он.

— Я не знаю. С логистикой мы разберемся позже.

Данте качает головой.

— Но ты можешь оставить ее вещи здесь, если хочешь, чтобы она убралась из твоего дома.

— Да. Давай подождем еще денек, През.

Дерзкий ублюдок.

Хотя я не оскорблен. Он присматривает за Афиной, и это хорошо.

— Кэденс все еще здесь? — спрашиваю я.

Данте закатывает глаза, прежде чем ответить. — Да.

— Как это работает?

— Я не знаю. Посмотрим.

Афина

У Карины такая самодовольная улыбка, что я осторожно подхожу к ней.

— Удивлена, что ты можешь ходить, — приветствует она меня.

— Ты из тех, кто умеет подбодрить.

Кэденс присоединяется к нам и оглядывает меня с головы до ног. — Президент? Разве ты не пробивная?

Я слабо улыбаюсь. Я все еще не решила, нравится она мне или нет.

— Хотя, — продолжает она. — Байкеры — дерьмо собачье, — она указывает на Карину, потом на меня. — Вы двое, блядь, понятия не имеете, во что ввязываетесь.

Карина морщит лоб, но не отвечает.

Необеспокоенная молчанием сестры, Кэденс оглядывает враждебным взглядом открытую комнату. — Они властные, требовательные и придерживаются нелепых двойных стандартов в отношении женщин.

— По-моему, ты зациклилась на одном конкретном байкере, — говорит Карина.

Кэденс обращает свой взгляд старшей сестры на Карину. — Осторожнее, сестренка. — Ее глаза сужаются. — Он уже объяснил, как «Железные Быки» заявляют права на своих старух? — спрашивает она, кивая на Данте.

Я зачарованно наблюдаю, как щеки Карины становятся темно-розовыми. — Да.

— Подожди. Что они делают? — спрашиваю я.

Кэденс поднимает подбородок, глядя на закрытые двери Церкви. — Они трахают тебя на столе у всех на глазах.

Вау. По моей коже пробегают мурашки жара. Мои глаза ищут Ромео. Он небрежно прислонился к стене и разговаривает с Данте. Он кивает, и один уголок его рта приподнимается, когда наши глаза встречаются. Оглядывая комнату, я замечаю других братьев. Каково было бы, если бы Ромео очень наглядно объяснил, что я принадлежу только ему? Стал бы он наклонять меня над столом на глазах у всех? Будут ли парни сидеть на своих стульях и просто смотреть, или Ромео заставит их встать на другой стороне комнаты? Неужели он заставит меня раздеться догола перед всеми его братьями?

Возможности проносятся в моей голове, отчего у меня немного кружится голова.

Карина хлопает сестру по руке. — Не лезь не в свое дело.

— Просто присматриваю за тобой, сестренка.

— Я уже знала.

— Ты сделала это? — спрашиваю я, мой голос примерно на десять децибел громче, чем необходимо. Вау.

Карина краснеет еще более глубоким оттенком красного. — Данте объяснил мне это после окончания школы.— Она свирепо смотрит на сестру. — Он думает, что я еще не готова к этому, поэтому хочет подождать. Но спасибо за твою заботу, сестренка.

Кэденс не беспокоит гнев, окрашивающий слова Карины. Возможно, эти двое и не росли вместе, но они похожи на разницу между ураганом и метелью. Обе словно разрушительные силы погоды, которые наносят ущерб по-разному. Гнев Кэденс, кажется, кипит прямо под поверхностью, в то время как Карина гораздо более вспыльчива. Я знаю это, потому что за долгие годы нашей дружбы я пару раз оказывалась в центре ее вспышек.

У меня есть еще миллион вопросов по поводу этого заявления, но я не хочу задавать их в присутствии Кэденс.

— Так вот как это делают в клубе твоего бывшего? Вы поэтому расстались? — спрашивает Карина.

Кэденс качает головой, и через минуту я понимаю почему. Рука Ромео обнимает меня за талию. — С вами, девочки, все в порядке?

Несмотря на ее очевидную неприязнь к клубу, Кэденс лучезарно улыбается Ромео, и меня охватывает желание, о, я не знаю, выцарапать ей глаза за то, что она слишком кокетничает с моим мужчиной.

— Спасибо, что позволили мне потусоваться в вашем клубе, сэр, — говорит Кэденс, хлопая ресницами.

На Ромео, похоже, ее поступок не подействовал. Он ухмыляется в ответ. — Данте не оставил мне большого выбора.

Ха.

Кэденс широко и невинно улыбается. — Мы как раз говорили о церемонии предъявления прав, которую вы, ребята, здесь проводите.

— Это так? — Ромео смотрит на меня, и я пожимаю плечами.

— Я подумала, что ты скажешь мне, когда будешь готов.

Мой ответ, кажется, расслабляет его, и он провожает нас на улицу на барбекю.

После нескольких рюмок Кэденс отбрасывает свою враждебность, и мы действительно веселимся. Мы втроем планируем куда-нибудь сходить, когда закончатся летние занятия Карины.

После ужина Ромео уводит меня от девочек в тень, где мы как бы танцуем под музыку, наполняющую двор. Это мило и романтично, и удивляет меня.

— У тебя есть какие-нибудь вопросы?

— По поводу чего?

Мы останавливаемся, и он смотрит на меня сверху вниз, приподняв бровь. Мои щеки горят, и улыбка растягивает мои губы. — О том, что ты будешь трахать меня на столе перед своим клубом?

Он разражается смехом. — Да, Пирожок. Насчет этого.

— Хм, всего около сотни.

Он кивает мне, чтобы я говорила, и я говорю. — Я должна заниматься сексом с кем-нибудь еще?

— Абсолютно нет.

— Другие старухи смотрят или это только братья?

— Только братья.

Что-то приходит мне в голову, и я замедляю свои вопросы. На самом деле, останавливаю их вовсе. Он точно не просил меня быть его старухой.

— Прости. Я не имела...

Грубые пальцы приподнимают мой подбородок, пока я не смотрю ему в глаза. — Я рад, что это тебя не беспокоит. — Тогда ладно.

Глава 20

Ромео

Ребята собираются сделать перерыв на обед, когда мы с Афиной приходим в мою мастерскую. Идеально.

Я останавливаю одного из механиков, Локка, прежде чем он уходит. — Это восемнадцатый...

— Ага. Жду специальный заказ, чтобы закончить его.

— Спасибо.