Невыносимая миссия в Сомали - Вилье Де

Он поднялся, взял карабин.

- Я иду на завод, - объявил он Абди. - Если я не вернусь через час, берите Фускию и уезжайте.

Али "Святой" безмятежно наблюдал, как он уходит. Как будто время для него ничего не значит. Раз уж он вместе с Фускией.

Малко спустился в темный немощеный переулок без тротуара. Брава была совершенно пуста, и он чувствовал себя призраком в мертвом темном городе. В тишине было слышно, как волны Индийского океана с шумом разбиваются об остатки старого форта на краю пирса.

17

Остов строящейся школы на каменном пустыре четко выделялся в лунном свете, как античные руины. Малко осторожно обогнул кучи строительных блоков, стараясь не слишком скользить по неровной почве. Если не считать шума океана, тишина была абсолютная. Корпуса консервного завода виднелись в ста метрах впереди. С длинным низким зданием без окон и дверей, в котором располагались холодильные камеры, на переднем плане. Объяснения Абди были безупречны.

С карабином наизготовку он продолжал продвигаться вперед, пока не уткнулся в цементную стену. До него донеслось жужжание холодильной системы. Он пошел вдоль стены и, пройдя метров двадцать, наткнулся на упомянутую Абди лестницу.

Малко прислонил лестницу к стене. К счастью, он находился в тени, сюда лунный свет не проникал. Он начал осторожно подниматься по ступенькам, не выпуская из рук оружия. Ветер задувал под рубашку, и материя хлопала на ветру. Так он добрался до края плоской крыши, перевалил на нее и тут же заметил желтый свет на другом краю крыши. Слуховое окно.

Он опустился на четвереньки и пополз к нему, чтобы не увязнуть в мягком, не остывшем от дневной жары асфальте. За три метра до прямоугольного проема он лег на живот и продолжал ползти по горячему цементу между вентиляционными люками, выдыхавшими теплый воздух. Сантиметр за сантиметром он продвинул к отверстию голову. Сначала он увидел лишь нечеткую массу внизу, в нескольких метрах от окна. Понадобилось около минуты, чтобы различить четыре головы, торчащие из кучи одеял. Две белокурые, лысая мужская и черная мальчишеская. Вероятно, посол Соединенных Штатов, его сын и две двойняшки, похищенные вместе с ними.

Малко еще вытянул голову и заметил в противоположном углу помещения двух молодых негров, одетых в тенниски и джинсы, которые сидели, прислонившись к цементной стене. Держа "Калашниковы" на коленях, они читали арабские газеты, перед ними стоял чайник и две чашки. Абсолютно бодрые, несмотря на поздний час. Малко быстро оглядел комнату. Кроме одеял и барахла террористов, она была совершенно пуста. С единственным проемом: тяжелой дверью, запертой двумя большими щеколдами. Никаких шансов на внезапность.. Через окошко нельзя даже бросить гранату, там была частая решетка. Малко быстро отполз, чувствуя тревогу и растерянность.

Где же пятая заложница, дочь посла? Может, девушку убили, как и ее мать? Он осмотрел крышу вокруг себя и заметил второе окошко, скрытое от него вентиляционным люком. Оно вело в еще одну комнату по соседству с камерой заложников.

Он направился на четвереньках к проему и снова наклонился. Комната была гораздо меньше первой. Сначала в поле зрения попали только две пары ног в джинсах, почти лежащие одна на другой. Потом, продвинувшись, он увидел остальное. Два тела, одно на другом. Верхнее принадлежало одетому мужчине. Можно было различить даже полоску черной кожи между брюками и тенниской, задравшейся на спине. Второго было почти не видно, кроме двух проблесков светлой кожи там, где джинсы были спущены, от бедер до середины ляжек, да длинных белокурых прядей волос, разметавшихся по полу.

Мужчина медленно двигался на девушке, впавшей в прострацию, в неподражаемом ритме полового акта.

Второй негр, сидя на корточках, держал руки девушки со светлыми волосами; кисти ее были чем-то связаны, как показалось Малко, проволокой. В углу помещения спали еще два негра, завернувшись в одеяла. Около стены лежала гора оружия. Автоматы, карабины, ящик гранат.

Насильник продолжал наваливаться на оголенный зад девушки в медленном и равномерном ритме, опираясь руками об пол. В абсолютной тишине, которая окружала Малко, сцена казалась нереальной. Девушка никак не реагировала. До такой степени, что Малко на минуту засомневался, не мертва ли она.

Вдруг тот, что лежал на ней, приподнялся, притянул ее к себе за бедра и продолжал насиловать уже в таком положении: удерживая ее на коленях, с поднятой поясницей. Малко "сфотографировал" его: густые черные усы, тонкие черты лица, черные вьющиеся волосы. Не больше двадцати пяти лет. Со своего места Малко видел его член, мелькавший между ягодицами жертвы. Негр ускорил темп и очень быстро расслабился у девушки на спине. Затем оторвался от нее, отвалился в сторону, заправил еще не потерявший эрекции член в джинсы. Тотчас же тот, который держал жертву, потушил сигарету о цементный пол, расстегнул пояс, быстро возбудил сам себя и занял место товарища, войдя в девушку сильным грубым рывком. Ритм его движений был гораздо быстрее.

Это было чудовищно. И никак нельзя вмешаться. Второе изнасилование произошло гораздо быстрее. Несколько ударов - и он излился.

Как только девушка освободилась, она встряхнулась, как животное, вышедшее из воды, и застыла, даже не поправив одежду, словно была напичкана наркотиками. Последний ее палач подошел и связал девушке щиколотки. Между делом он смеясь воткнул ей указательный палец между ягодицами. Она даже не вздрогнула.

Малко отодвинулся от окна с отвращением и задумался. Абшир не врал. В комнату нельзя было проникнуть иначе, чем через массивную дверь. Террористы на вид были молодые, хорошо тренированные, вышколенные. Даже не зная, что за ними наблюдают, они не спали. Напрасно Малко, лежа на крыше, ломал себе голову - он не мог найти способа проникнуть в здание, не подвергая заложников огромному риску. Он вернулся к лестнице, спустился, обошел здание вокруг. Надпись на входной двери по-арабски и по-итальянски запрещала входить... Снаружи не было слышно ни звука. Он подошел к гаражу, где русский ставил днем джип. Покрытая широким брезентом, в глубине стояла машина. Малко приподнял край чехла и увидел желтый микроавтобус "фольксваген". Тот, что увез заложников из Могадишо.

Получив максимум информации, он отправился назад через пустырь.

В нескольких метрах от Малко залилась длинным лаем собака, и ей тотчас же ответил хор собачьих голосов из лагеря кочевников. Он остановился в бессильной ярости. Так удачно добраться незамеченным до рыбоконсервного завода, вернуться через пустырь и в нескольких шагах от "лендровера"... Ему казалось, что он разбудил все семь тысяч жителей Бравы. С бьющимся сердцем он замер, пытаясь что-то различить в темноте.

Поскольку ничего не происходило, Малко снова двинулся вперед, спотыкаясь о камни.

Вдруг перед ним возникла фигура кочевника с огромной палкой в руке. Поскольку его лексический запас на сомалийском был ограничен, Малко заговорил с незнакомцем по-итальянски. Он попросил, чтобы его отвели к Хаво, повторяя одно из немногих известных ему сомалийских слов "Агал" [шатер].

Услышав несколько раз имя молодой женщины, собеседник, казалось, наконец понял. Малко последовал за ним в лабиринт шатров и спящих верблюдов. Один из них, испугавшись незнакомца, неожиданно встал и чуть не укусил его. Наконец Малко узнал большой шатер, возле которого накануне обедал. Сомалиец скрылся за пологом, долго шептался, потом внутренность шатра осветилась, и перед Малко возникла Хаво с масляной лампой, встревоженная неожиданным его появлением.

- Что происходит? - спросила она. - Сейчас глубокая ночь.

- Знаю, - отмахнулся Малко. - Но мне надо было немедленно поговорить с вами. Я нашел для вас возможность отомстить убийцам брата.

Хаво опустила лампу на землю.

- Говорите.

Она выслушала Малко молча, иногда покачивая головой и внешне невозмутимо, как будто то, о чем этот иностранец просит, - обычное дело. Когда он закончил, молодая женщина покачала головой.

- Я должна спросить у отца. Приходите завтра, я дам вам ответ.

- Я не могу ждать, - возразил Малко. - Если вы говорите мне "нет", я покидаю Браву через час.

Она поколебалась, потом решилась.

- Ладно, сейчас я его разбужу. Но отец будет сердиться. Он очень плохо спит. - Малко остался один, вдыхая относительно прохладный ночной воздух и вслушиваясь в лагерные звуки. Он смутно различал голоса оставшихся в шатре. Разговор затягивался. Это начинало действовать ему на нервы. Наконец полог раздвинулся и вышла Хаво.

За ее спиной Малко увидел фигуру ее отца.

- Мы согласны, - сообщила кочевница.

У Малко словно свалился камень с плеч.

- Отлично, - оживился он. - Я свяжусь с вами завтра через Абди, так будет благоразумнее.

Но для него эта ночь еще не кончилась. Между тем было около трех часов пополуночи.

Али "Святой" спал в кресле, уложив голову на свои подбородки, Фуския тоже уютно примостилась в своем углу. Только неутомимый Абди жевал свою травку, поблескивая живыми воспаленными глазами. Малко шепотом ввел его в курс дела. Потом он осторожно разбудил Фускию и что-то сказал ей на ухо. Наконец с трудом растолкал руководителя района.