В доспехах и с оружием - Терри Пратчетт

Кто-то, возможно сам Леонард, читал книгу о фейерверках и малевал на полях.

Фейерверки.

Ну а… что же фейерверки? Но фейерверки не являлись оружием. Взрывались с треском хлопушки, взлетали ракеты, выше или ниже, но вы могли быть уверены в том, что они только сотрясают небо. Заложи-Молоток был известен своим умением изготовлять механизмы. Это не было характерной чертой гномов. Конечно они были умелыми ремесленниками по металлу и ковали прекрасные мечи и украшения, но были слабы технически, то есть когда дело касалось вещей типа шестеренок и пружинок. Заложи-Молоток был необычным гномом.

Тогда…

Предположим, что это было оружием. Предположим, что во всем этом было что-то другое, странное, пугающее.

Нет, так не могло быть. Она должна была бы иметь другой конец утолщающимся, иначе бы она могла сломаться. Подобная вещь не могла пылиться в музее Убийц. Что кладется в музеи? Вещи, которые не работают, или были утеряны, или должны напоминать… каков же смысл класть фейерверк на показ?

Там, на двери, было много замков. Тогда… вы попадали совсем не в музей. Возможно вы были высокопоставленным Убийцей, и однажды один из руководителей Гильдии дал вам это глубокой ночью и сказал… и сказал…

По некоей необъяснимой причине в сей момент стало вырисовываться лицо Патриция. Еще раз Бодряк ощутил присутствие основополагающей центральной мысли…

«Куда он побежал? Куда он делся?»

Вокруг дверей виднелся лабиринт переулков. Жвачка склонился у стены и пытался отдышаться.

"Он побежал туда! " — заорал Осколок. — «Вдоль улицы Китового Уса!»

И, громыхая, пустился в погоню.

Бодряк поставил кофейную чашку.

Тот, кто выстрелил по нему этими свинцовыми шариками, должен был быть очень метким стрелком, целясь на расстоянии нескольких сотен ярдов, и совершил шесть выстрелов быстрее, чем кто-либо мог выстрелить стрелой из самострела…

Бодряк поднял обойму. Шесть маленьких трубок, шесть выстрелов. Можно ходить с карманами, набитыми этими штуками. Можно стрелять дальше, быстрее и более точнее, чем любой человек из другого вида оружия… Так. Новый тип оружия. Гораздо более быстрое, чем лук. Убийцам это не понравится. Им вообще это не понравится. Они даже не пользовались луками. Убийцы предпочитают убивать вплотную.

А потому они упрятали… гоннилду за дверь, надежно закрытую на замок. Только боги знают, где и как они ее достали. Но руководство Гильдии Убийц могло и должно было об этом знать. Они передавали тайну — остерегайтесь подобных вещей.

«Сюда, назад! Он вошел в переулок На ощупь!»

«Назад, медленно! Назад!»

"Почему? " — спросил Осколок.

«Это тупик.»

Двое Дозорных с грохотом остановились.

Жвачка знал, что сейчас он являлся мозгом их группы, хотя Осколок уже научился считать и его лицо сияло от гордости, как камни в стене за ним.

Почему они ловили незнакомца, бегая за ним по всему городу? Потому что они преследовали. Никто не убегал от Дозора. Воры просто предъявляли свои лицензии. Воры без лицензии не должны были бояться Дозора, поскольку они приберегали весь свой страх для Гильдии Воров. Убийцы всегда блюли букву закона. Честные люди не убегали от Дозора. <Аксиома «честным людям нечего бояться полиции» ныне пересматривается Кассационной Комиссией Аксиом.> Убегать от Дозора было явно подозрительным.

Происхождение названия переулка На ощупь по счастью было затеряно в глубине веков, но само название было заслуженным. Переулок превратился в туннель, поскольку над ним и по бокам были выстроены верхние этажи, оставляя несколько дюймов неба.

Жвачка выглянул из-за угла, вглядываясь во мрак.

Щелк! Щелк! — донеслось откуда-то из тьмы.

«Осколок!»

«Да?»

«У него было оружие?»

«Только палка. Одна палка.»

«Просто… Я чувствую запах фейерверка…»

Жвачка осторожно убрал назад свою голову.

В мастерской Заложи-Молоток тоже витал запах фейерверка. И мистер Заложи-Молоток погиб с большой дырой в груди.

А ощущение названной вслух угрозы, неопределенной и более устрашающей, чем безымянная угроза, подкрадывалось к Жвачке. Все это было похоже на чувство, охватывающее вас, когда вы играете в игру с высокими ставками и ваш противник внезапно ухмыляется, а вы понимаете, что не знаете всех правил, но знаете, что вам улыбнется удача, если удастся выбраться отсюда в своей, если конечно очень посчастливится, рубашке.

С другой стороны он мог представить себе лицо сержанта Двоеточия. Мы загнали этого человека в переулок, а затем ушли…

Он вытащил меч.

«Младший констебль Осколок?»

«Да, младший констебль Жвачка?»

«Следуйте за мной.»

Зачем? Эта чертова штука сделана из металла, не так ли? Десять минут в горячем тигле и конец всем неприятностям. Что-то непонятное, что-то ужасное, почему бы просто не избавиться от этого? Зачем ее хранить?

Но это не в человеческой природе? Иногда вещи так заманчиво ломать…

Он посмотрел на странные металлические трубки. Шесть коротких трубок, сваренных вместе и плотно заделанных с другого конца. В верхней части каждой из трубок было по маленькому отверстию…

Бодряк медленно поднял свинцовую пулю…

Переулок повернул раз или два, но на пути не встретилось ни дверей, ни других переулков, выходящих из него.

Там была только одна дверь, в дальнем конце. Она была больше, чем обычная дверь, и более прочно сделана.

"Где мы? " — прошептал Жвачка.

"Не знаю. " — ответил Осколок. — «Где-то на задворках дока.»

Жвачка толчком меча открыл дверь.

«Жвачка?»

«Да?»

«Мы прошли семьдесят девять шагов!»

«Отлично.»

Холодный ветер повеял на них.

"Мясной склад. " — прошептал Жвачка. — «Кто-то сломал замок.»

Он проскользнул внутрь высокой темной комнаты, большой как храм, на что она в каком-то смысле походила. Слабый свет пробивался сквозь высокие, покрытые льдом окна. Со стеллажей, сверху донизу, до самого пола, висели мясные туши.

Туши были полупрозрачными и такими холодными, что дыхание Жвачки превращалось в воздухе в иней.

"О, боже. " — сказал Осколок. — «Думаю, что это склад грядущей свинины, что находится на Дороге Морпорк.»

«Что?»

"Нужно искать здесь. " — сказал тролль.

"Нужно искать везде. Вперед, глупый толстый тролль. " добавил он мрачно.

«Здесь еще выход?»

"Главный выход на улицу Морпорк. Но сюда никто не заходил в течение многих месяцев. Только хранится свинина. " <Возможно ни один мир во вселенной не имеет складов для товаров, которые существуют только в потенции, но склад грядущей свинины был произведением законов Патриция о второстепенных метафорах, литературных измышлениях граждан, предполагавших, что все должно где-то существовать, а общая толщина производимой реальности вокруг Анка столь тонка, насколько можно вообразить. Конечным результатом явилось, что продажа свинины грядущего — свинины, еще не существующей — привела к строительству склада для ее сохранения до тех пор, пока она не возникнет. Чрезвычайно низкие температуры устанавливаются из-за дисбаланса потока темпоральной энергии. Так, по крайней мере, утверждают волшебники из Дома Магии Высокой Энергии. А у них есть соответствующие остроконечные шляпы и буквы после своего имени, так что они знают о чем говорят.> "Эй ты, там! " — крикнул он. — «Это Дозор! Выходи!»

Темная фигура возникла из-за пары свиных туш.

"А что нам сейчас делать? " — спросил Осколок.

Фигура вдалеке подняла нечто, похожее на палку, держа ее как самострел.

И выстрелил. Первый выстрел отразился от шлема Жвачки.

Каменная рука хлопнула по голове гнома и Осколок отшвырнул Жвачку позади себя, а в это время незнакомец бежал, бежал мимо них, непрерывно стреляя на ходу.

Осколок моргнул.

Еще пять выстрелов, один за другим, проткнули его нагрудник. А затем бегущий человек оказался у открытой двери, захлопнув ее за собой.

«Капитан Бодряк?»

Он оглянулся. Это был капитан Заскок из Дневного Дозора с стоявшими позади него двумя солдатами.

«Да?»

«Вы пойдете со мной! И отдайте мне ваш меч!»

«Что?»

«Я полагаю, что вы меня расслышали, капитан.»

«Послушайте меня, Заскок, это же я, Сэм Бодряк? Не будьте дураком.»

"Я не дурак. Я прихватил с собой людей с самострелами.

Солдат. Это в случае, если вы будете дураком, чтобы сопротивляться аресту."

«Как? Я арестован?»

«Только, если вы не отправитесь с нами…»

Патриций находился в Продолговатом Кабинете, уставившись в окно. Какофония перезвона колоколов, отбивших пять часов, стихала вдали.

Бодряк отдал честь. Со спины Ветинари выглядел как диковинный фламинго. "А, Бодряк. " — сказал он, не оборачиваясь. — «Не хотите ли подойти сюда и сказать мне, что вы видите?»

Бодряк ненавидел играть в шарады и загадки, но поневоле присоединился к Патрицию.

Из Продолговатого Кабинета открывался вид на половину города, впрочем в основном на крыши и башни. Воображение Бодряка населило башни людьми, держащими в руках гоннилды.