Дети ночи - Дэн Симмонс

Кейт видела, но лишь потому, что Алан ткнул пальцем в нужное место на экране. Это была тень от тени. Она снова посмотрела на биосенсорные данные.

– Бог ты мой, – прошептала она, – у него температура сто три,[5] причем все еще поднимается. Останови. Я пойду туда.

Алан удержал ее за руку.

– Нет, погоди… у меня предчувствие, Кейт. В прошлый раз мы не отслеживали температуру, просто делали картинки. Мне кажется, то, что происходит с перераспределением крови в тот теневой орган на желудочной стенке, сжигает много энергии.

– И его сжигает тоже, – сказала Кейт. – Выключай. Алан положил руку на красную кнопку основного выключателя, но тут же убрал ее и показал на экран.

– Смотри.

Температура у Джошуа зависла на ста трех с половиной градусах, но остальные датчики показывали что-то невообразимое. Кровяное давление подскочило, стабилизировалось, опять подскочило. Пульс участился раза в полтора по сравнению с нормой. Кривая сопротивляемости кожных покровов представляла собой зубчатую горную гряду.

Кейт склонилась над пультом, открыв рот.

– Что происходит?

Алан поправил очки на носу и показал на главный монитор.

Тень на стенке желудка Джошуа превратилась в насыщенную венами и капиллярами массу. Сканер показывал пучок нервов не меньше трех сантиметров в поперечнике, но продолжавший расти.

– Он стабилизируется, – произнес Алан напряженным голосом.

Кейт и сама все видела. Температура, давление крови, пульс и другие жизненно важные показатели возвращались в нормальное состояние.

– Первую серию мы закончили, – сказал Алан.

На мониторе было видно, как столик выкатился назад. Джошуа слегка извивался в своих путах, но не плакал.

Алан взглянул на Кейт поверх очков.

– Пойдешь с Тери за новой порцией крови для вливания или с картинками на сегодня завязываем?

Кейт почти не раздумывала. В ней боролись мать и врач: первая хотела сейчас же забрать сына из этого орудия пытки и увезти домой, в то же время как врач должна была выяснить, что именно старается убить ребенка, и выяснить это тоже немедленно.

– Вызывай Тери, – сказала она, уже направившись к дверям. – Скажи ей, что я помогу взять следующую пробу крови.

Три серии заняли меньше пятидесяти минут. Джошуа промочил пеленки – катетер, закрепленный для взятия мочи на анализ, переполнился, – но в остальном, если не считать обиды за то, что его так долго продержали привязанным, ребенок выглядел вполне нормально. Кейт подняла его на руки и покачивала, пока Алан и Тери снимали биосенсоры. Тери взяла заключительную порцию крови, опять проткнув Джошуа большой палец на ножке, и маленькое помещение огласилось его воплями.

Когда они покидали центр визуализации, Алан сказал:

– Я прогоню всю серию в разных вариантах, и часам к восьми улучшенные видеозаписи будут готовы к просмотру. С чего начинать: с уровня лимфоцитов или кривой аденозиндезаминазы?

– Со второго, – сказала Кейт. – Но мне надо, чтобы везде были отчетливо видны перекрестные ссылки.

Алан кивнул и сделал пометку в маленьком блокноте.

– Все лабораторные данные будут к шести, – сказала Тери. – Я прослежу, чтобы ими занялась лично Донна Макферсон.

Кейт потрепала медсестру свободной рукой по плечу. Тери фыркнула и, заметив, что повязка на лбу у Джошуа ослабла из-за трения о подушки, отодрала ее.

– Ну что, сладенький? Пожалуй, тебе эта штука уже не понадобится.

Алан уловил в лице Кейт какую-то неуверенность и внезапную настороженность.

– Что-нибудь не так? – заботливо спросил он.

Кейт постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно и ровно:

– Ничего. Я просто подумала, как бы ему не сбить режим сна.

Она в первый раз за полдня улыбнулась и повернула голову сына к свету. Придвинувшись ближе, Кейт поцеловала его и с расстояния нескольких дюймов внимательно осмотрела сладко пахнущую кожу маленького лобика. Досадный ушиб и ссадина, полученные им больше двух часов тому назад, исчезли. Ни кровоподтека, ни признака гематомы, ни малейшего покраснения – то есть ничего, что должно бы держаться неделю-другую, не меньше. Ранки как будто и не было.

– Очевидно, получится что-то сногсшибательное, – сказал Алан, возвращаясь к пульту. – Не дождусь, пока будет готово.

– Я тоже, – произнесла Кейт, глядя малышу в глаза и отмечая, что у нее дико колотится сердце. – Я тоже.

Глава 15

В субботу утром Том прикатил на своем «лендрове-ре» к дому Кейт. Она загрузила в рюкзак все необходимое для пикника, Том усадил Джошуа в заплечный мешок, и они в спокойном темпе прошли милю до Лысой горы. Теоретически Лысая гора относилась к системе городских парков Боулдера, но находилась достаточно далеко от города, что позволяло не наталкиваться там на каждом шагу на любителей пикников и пеших прогулок. Кейт очень нравилось, что гора была чуть повыше ее дома и отсюда открывалась более широкая панорама высоких холмов и долин.

Июльское солнце припекало довольно сильно, и, подымаясь по склону, они несколько раз делали привал, чтобы освежиться под прохладным ветерком. На одной из таких остановок Кейт вдруг увидела как бы сторонним взглядом всех троих: веселого и довольного Джошуа на широкой спине Тома, своего бывшего мужа, который ничуть не запыхался, и себя с развевающимися на ветру волосами и загоревшими на солнце босыми ногами. Она ощутила боль потери, зная, что эта семья могла бы быть реальной.

С вершины Лысой горы, почти безлесой, открывался еще более впечатляющий вид. Кейт расстелила одеяло, опустила на него Джошуа, а Том принялся раскладывать все для пикника. Небосвод сиял безупречной голубизной. На востоке над долинами поднимался нагретый воздух, и Кейт видела солнечные блики от ветровых стекол машин на узкой полоске шоссе Боулдер – Денвер. Лишь на западе, на Индейских вершинах, еще оставались небольшие пятна снега.

– Чертовы яйца! – воскликнул Том. – Ух ты, вкуснятина!

Кейт терпеть не могла «чертовы яйца», но помнила, как их любил Том. Она взяла французскую булку, разрезала вдоль и положила внутрь несколько ломтиков индейки. Джошуа не обратил внимания на еду. Он пополз через колено Тома, пытаясь удрать с одеяла и выбраться на травку.

Кейт затеяла одну старую игру, которой они с Томом обычно забавлялись во время вылазок на природу.

– Что это там за дерево? – спросила она. Том даже не оглянулся.

– Сосна желтая.

– А я и так знала, – сказала Кейт.

– Тогда спроси что-нибудь потруднее.

Она зачерпнула горсть рассыпчатой, с камешками, земли, на которой они сидели.

– А как называется вот это?