Царь Александр Грозный - Михаил Васильевич Шелест
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот Андрейка Курбский и ушёл с малым отрядом, напросившись в боковой дозор.
Откуда ему было знать, что царь пойдёт к устью Дона воевать крымчан.
Санька тоже удивился, встретив Курбского с отрядом в сотню сабель. Вида тогда он не подал, однако спросил, что князь делает на Дону? Курбский не растерялся и посетовал на то, что его командир Пётр Михайлович Щенятьев ведёт себя с ним, родовитым боярином, неподобающим образом и поэтому Курбский вынужден был уйти, дабы не терпеть позора.
Ту задачу, которую ставил перед ними обоими государь они, де, выполнили, и он, князь Курбский, волен возвращаться в Москву любой дорогой.
— «Даже той, которая идёт через Киев и Краков, — подумал тогда Александр, прочитав мысли Рюриковича, но вслух князю ничего не сказал, а лишь неодобрительно покачал головой.
Здесь, встретившись с князем Вишневецким, Андрей Курбский воспрянул духом, поняв, что атаман недоволен царём и почувствовав в нём потенциального единомышленника. Сейчас, судя по взгляду, брошенному Вишневецким на Курбского, Санька понял, что воровской разговор между ними уже состоялся.
[1] Бекташи — суфийский орден, основанный Хаджи-Бекташем в XIII веке. содержит элементы христианства (крещение). Распространён был в Турции, Албании и Боснии — в основном среди перешедших в ислам бывших православных и униатов.
[2] Ширва́н — историческая область в Закавказье, на западном побережье Каспийского моря, в конце X — начале XI века простиралась от Дербента на севере до дельты реки Кура на юге. До XV—XVI вв. была известна как Шарван. Через Ширван проходил оживлённый торговый путь.
[3] Ментальный — мысленный.
Глава 13
Разговор за царским столом прервался сам по себе, когда к нему подвели четверых богато одетых купцов. Все они были в тюрбанах, украшенных дорогими брошами и жемчугом, и разноцветных кафтанах, надетых на длиннополую рубаху.
Особо выделялся богатством тюрбана купец, одетый в зелёный кафтан. Золотые броши опоясывали его белый тюрбан по всему объёму, создавая своим солнечно жёлтым блеском иллюзию нимба.
Пока купцы кланялись и представлялись, Санька успел тихо спросить Салтанкула:
— Стол для гостей приготовили?
— Ты хочешь их всех за стол посадить? — удивился шурин.
— Не знаю. На всякий случай, — ещё тише, почти слышно, произнёс царь.
Когда он так «говорил», то использовал свой дар передачи мыслей, а собеседники, видя, что Санькина артикуляция совпадает со словами, возникающими в голове, думали, что слышат его.
Салтанкул говорил тоже таким шепотом, что никто другой, кроме царя, его услышать не мог, даже подойдя вплотную. Просто он знал про «особенности» царского уха, слышать малейший шорох. В чем не раз убеждался при охоте на степных сурков, которой они тешили себя в долгом походе к Азову.
— Тут только перс достоин твоего стола, государь, — прошептал Салтанкул.
Персом оказался купец в зелёном кафтане и богатом тюрбане.
— Ой вы, гости-господа, долго ль ездили, куда? — спросил, тихо хмыкая, Александр. — Чем торгуете, что покупаете?
Тюрбаны — тюрбанами, но трое из них лицами сильно отличались от перса.
— Типичные такие… венецианцы, — подумал Санька. — На Буншу похожие.
Перс стоял чуть в стороне от «венецианцев» и немного сзади и говорить они начали первыми. Оказалось, что они и не скрывали свою принадлежность к Венецианской Республике.
— Мы торгуем тканями и изделиями из железа, а покупаем железный камень.
— Железный камень? Это из которого плавят железо? — удивлённо спросил Санька. — Тут есть железная руда?
— Есть. На южной стороне мыса, называемого «Железный Рог», не далеко от крепости Тамань.
— Ты знал? — спросил царь Салтанкула.
— Нет.
— И я не знал, — задумчиво почесал затылок Санька. — Надо брать Тамань. Говори ещё!
— Там же покупаем соль и рухляк, здесь — золотое руно.
Санька удивлённо дёрнул бровью.
— Рухляк? Что это?
— Это такие особые каменные глины. Из них делают смесь для строительства стен.
— Что за смесь? Как делают?
Купец «забегал глазами».
— Пережигают как-то…
Санька хмыкнул и, вроде, как, не понимая, пожал плечами.
— Чудят… Чего глину пережигать-то? — сказал он и перевёл разговор на другое.
— Как пошлины платите?
— Десятину, государь.
— В Кафу зайдёте?
— Да, государь, за водой и рабами.
— Передашь от меня шейху Кафы послание?
Купец явно удивился, но вида не подал, только дёрнул бровями. Это рефлекторное движение при неожиданном удивлении человек контролировать и сдерживать не может.
— Письмо, — добавил царь.
— Передам, чего не передать? Я буду встречаться с ханом, да продлятся его дни вечно.
— Ханом? А он разве не в Бахчесарае?
— Нет, государь, — усмехнулся купец, — Мехмед Герей находится в Кефе.
— Готовит против нас войско? — очень серьёзно спросил царь.
— Не без этого.
— И много у него войск?
— Много, государь. Я не считал, но много.
Александр помолчал, сурово глядя на купца.
— Ты не многословен. Ну да ладно. Как часто ты приплываешь за железным камнем? Рудокопы успевают нарубить его?
— Рудокопы разбежались. Мы с трудом наполнили трюм теми мешками, что они приготовили и не знаем, когда придём в другой раз.
— Мы сегодня же возьмём Тамань и заставим рубить камень.
— Тогда мы придём на следующую такую же луну.
— «Отлично, — подумал Александр, — если не придёте, значит нападёт хан».
— Ваши корабли сейчас же выпустят. Я уже распорядился. Можете идти.
— Благодарим, государь.
Венецианские купцы поклонились и попятились на пять шагов, потом развернулись и засеменили в сторону ворот крепости. Персидский купец стоял, опустив взгляд себе под ноги и сведя кисти рук под животом.
Санька посмотрел на него и, поняв, что перс ждёт разрешения говорить, спросил:
— Как ты оказался здесь, перс?
— Я пришёл с ними, — перс показал рукой на братьев Черкасских.
— Ты купец? — нахмурился Александр. — Что покупаешь и продаёшь?
— Немного купец, немого воин.
— У тебя караван? Ты же не мог прийти морем?
— Нет, каравана нет. И ты прав, я не мог прийти морем, и у меня нет товара.
— Так зачем же ты пришёл? Покупать?
Санькин интерес к «купцу» разгорался всё больше.
— Ты позвал, и я пришёл, — сказал он.
Царь заглянул в лицо
