Эль и Карамель (СИ) - Анастасия Константиновна Дока
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Откуда? — переспросил Эль.
— «Кулинарная страна» — передача о полезной еде для маленьких, — пояснила Мада. — Я её помню.
Каждое утро слушала, когда мы завтракали.
— Точно! Там рассказывали про ожившие овощи и их приключения, — добавила Кристина.
— Это там, где Горошинка пошла на выставку и влюбилась в Бульон?
— Да, Элечка, я обожала слушать истории в бабушкином исполнении. Она меняла голоса и добавляла таинственности. Получалось захватывающе.
— А я «Страну» ненавидел, потому что терпеть не мог овощи, и никакие сказки изменить отношения к отвратительному гороху не могли.
— Не помню, чтобы ты отказывался от моего супа, — заметила Ася.
— С годами вкусы меняются, любимая. Теперь я всеяден. Но давайте приступим. Неизвестно, как много времени у нас осталось.
Ася отложила зеркало и взяла миску.
— Буква «А» — Английская.
Эль быстро объяснил всё сёстрам.
Карамелина сразу пояснила, опережая логичный вопрос:
— Съюку проверять сейчас нет смысла. Бабушка всегда проводила игру так, чтобы лишь, найдя все предметы по очереди, я получала приз.
— То есть они все должны соприкоснуться? — предположила Кристина. — Или бабушка строго следила за твоими действиями?
— И то, и то.
— Но с виду это обыкновенная миска, — заметила Мада.
— А бабушкина печать среагировала.
— И всё-таки может акрилиус подойдёт больше? — Кристина протянула артефакт в виде блестящего мелкого камушка.
Акрилиус был её излюбленным камнем в институте. С его помощью можно было добавить блеска любому предмету. Но преподаватели, безусловно, делали вид, будто камень нужен исключительно для манипуляций с превращениями. Убеждали, что без него химические формулы не оживут. В тайне от однокурсников и даже сестры Кристина отламывала по кусочку акрилиуса и использовала в украшениях. Серьги с магией не могли не привлечь внимание противоположного пола. Так она думала, но разочаровалась после пятнадцатой попытки.
— А как же бабушкина печать?
Кристина отложила камень.
Ася по совету Эля прошептала заклинание, подышала на миску. После её манипуляций та засветилась слабо, но уверенно, и сама поплыла к подготовленной Элем корзине. Вернее, Ася называла ЭТО корзиной, а на самом деле оно было ЭТО и расшифровывалось, как Эле-Тесский Образ. Карамелина смеялась, а не в честь ли Эля назвали штуковину, но парень уверил, что ЭТО существовало задолго до его рождения. ЭТО изобрёл некий маг для выявления и сопоставления магических волн. ЭТО было многофункциональным инструментом.
— Мудрёная штука! — вспомнила Кристина. За своё недолгое обучение она успела кое-что узнать об ЭТО, и это с трудом укладывалось в голове. Заумные термины, непонятные формулировки никак не желали усваиваться в памяти.
Миска повисла в круге, очерченном магией ЭТО, закрутилась волчком и явила свету проекцию буквы «П».
— Ого-го… — сказала Ася. — Хотя, чему я удивляюсь после всего случившегося?..
— Твоя бабушка хотела, чтобы мы разгадали загадку вместе, — заметил ничуть не шокированный Эль.
— Она знала, твои воспоминания и мои волшебные знания откроют истину.
Ася хмыкнула и наклонилась к следующему предмету.
— «П» — полотенце.
— А я бы спрятала подсказку в металлической пентаграмме, — сказала Кристина. — Полотенце — обычная вещь, а пентаграмма волшебная, необычная и навевает ужас. Ася бы тогда в первую очередь обратила на неё внимание, потому что боится пауков.
Карамелину передёрнуло от одного лишь взгляда на металлическую пластину. По правде говоря, её не только пауки пугали, но и сама пентаграмма. Ещё с детства, насмотревшаяся ужасов Ася, крайне тревожно относилась к подобным мрачным штукам.
— Сестрёнка, а я с тобой не соглашусь. Во-первых, пентаграмму не смогло бы считать ЭТО — не рассчитано оно на подобные вещи, и вам в институте должны были это объяснять. Во-вторых, как раз из-за Асиного страха Клавдия Семёновна скорее всего и не стала использовать пентаграмму.
— Я так же думаю, — высказался Эль. — К тому же пентаграмма, однозначно, заинтересовала бы убийцу, а, это уже было бы плохо.
— Уверена, бабушка специально спрятала буквы в обычных предметах, чтобы найти смогла только я. — Ася вытащила из кармана абрикосовый леденец. — Что-то я разнервничалась. — С укором посмотрела на Кристину. — Зачем ты про пауков сказала? Теперь я только их и вижу.
— Асенька, они крошечные, — попытался успокоить Эль. — Присмотрись, издалека похожи на цветочки.
— Давайте продолжим, — отмахнулась Карамелина. — Мне такие цветочки теперь всю ночь будут сниться.
— Но я же буду рядом, — улыбнулся Эль.
— И это помешает плохим сновидениям?
— Кто знает. Я же сумел заговорить твои зубы. Возможно, сумею и поработать с мыслями.
— Что… значит… заговорил… зубы?
Сёстры переглянулись. Очнувшийся было Василий почувствовал угрозу и зажмурился.
— Давай потом, — пошёл на попятную Эль.
— Повторяю вопрос…
Выставил руки вперёд, защищаясь от грозного взгляда. Если бы Ася обладала магией, стопроцентно поразила его молнией.
— Э-э-эль…
— Люби-и-имая…
— Люби-и-имый…
— Он знал, как ты любишь сладкое и защитил зубы от разрушений! — Кристина, широко улыбаясь, протянула следующий предмет.
Ася продолжала хмуриться, но меньше.
Кухонное полотенце в мелкий горошек засветилось и заняло место в миске.
Наблюдая за танцем волшебных всплесков, Ася почти без раздражения спросила:
— Что ещё ты делал со мной без моего ведома?
— Защитил организм и фигуру от влияния сладкого.
— А зачем бабушке понадобилась пентаграмма?
— Вызывать нечистые силы. Ты не сердишься?
— И как? Это помогало раскрывать преступления?
— Да, нашего маньяка, кстати, она тоже пыталась найти с её помощью. Мир?
— Мир. Но больше никаких манипуляций с моим телом. Ясно?
— Хорошо.
Ася с тяжёлым вздохом поднесла к печати следующий предмет. «Р» — ручка.
Обыкновенная шариковая, оставленная для записей строго выверенных пропорций, она сияла ярче всего остального. Ася решила, что в ней таится дополнительная загадка и блестящими глазами смотрела на предмет, вслух высказывая фантастические предположения, но Эль охладил пыл авантюризма, пояснив: