Альфа и Омега. Книга 3 (СИ) - Сейд Анна

— Я видела, на что ты способна, — проговорила я. — Ты первая и единственная омега на моей памяти, кто может контролировать свою частичную трансформацию. И я хочу знать, как именно ты это делаешь.

Выражение ее лица изменилось, на нем проступило явственное облегчение — словно, поняв наконец, из-за чего она здесь, Барбара внутренне немного расслабилась. Сложив руки на груди и откинувшись на спинку своего стула, она теперь изучала меня глазами более пристально, будто прикидывая что-то.

— Это правда, — наконец произнесла она. — Эти навыки действительно уникальны, и их не так просто приобрести. Впрочем, твой альфа должен знать. Ты не спрашивала у него об этом?

— Нет, — чувствуя себя немного глупо, мотнула головой я. — Почему-то мне подумалось, что у альф и омег это происходит… немного по-разному.

— Возможно, — не стала спорить моя собеседница. — Так что тебе нужно? Хочешь, чтобы я обучила тебя? Поверь, учительница из меня никакая, я даже своему племяннику не могу объяснить математику начальных классов, а это дело… посложнее будет.

— А как ты сама училась? — спросила я, не собираясь отступать так просто.

Она задумалась, смотря куда-то в сторону и едва заметно двигая нижней челюстью, словно это помогало ей сосредоточиться. Сейчас, когда я немного привыкла к ее потрясающей внешности, находиться рядом с ней рядом стало немного проще, но краем глаза я видела, как и официанты, и гости «Элизиума» буквально сворачивали шеи, таращась на нее.

— Знаешь, как иногда нерадивые родители учат тебя плавать? — наконец снова заговорила Барбара. — Просто бросают тебя в воду, а дальше выплывай как хочешь. И либо у тебя включается инстинкт, либо ты идешь ко дну. Вот у меня… включился инстинкт.

— Я могу представить, о чем ты говоришь, — согласилась я. — Некоторое время назад я… оказалась в очень неприятной ситуации. Была уверена, что у меня нет выхода кроме как сдаться, но потом… что-то как будто щелкнуло в голове и я поняла, что не хочу сдаваться. Что отказываюсь это делать.

— Вот как, — протянула омега с несколько возросшим интересом. — Я вот что скажу. Меня никто никогда ничему не обучал, я до всего дошла своим умом, поэтому мне и сложно… сформулировать какие-то секреты, тайные фишки или вроде того. Но я думаю, что тут все… взаимосвязано. Как ты, наверное, в курсе, считается, что омега обретает когти и клыки, когда полностью подчиняется обуревающему ее сексуальному желанию — так же, как альфы подчиняются своей ярости и жажде крови. Что только проявляя полную покорность и подчиняясь своему партнеру, она становится сильной. Однако я думаю, тут дело в другом. Я считаю, что важно не доверие к альфе, а доверие к себе. Чтобы открыться кому-то в полной мере и подчиниться своим желаниям, не стыдясь их и не подавляя их в себе, мы должны в первую очередь принять саму себя и наличие в себе этих самых желаний, разве не так? — Не дожидаясь от меня ответа, она продолжила: — А принятие и доверие это первый шаг по направлению к любви. И вот когда мы полюбим себя достаточно — полюбим в себе даже самые сомнительные вещи, которых нас всю жизнь учили стыдиться, — тогда мы будем готовы себя защищать. Короче говоря, для себя я решила, что когти у омег появляются не потому, что они хотят трахаться, а потому, что только в момент принятия собственного удовольствия они максимально близки к тому, чтобы полюбить Зверя в себе — и выпустить его наружу. Ты должна перестать чувствовать себя жертвой, чтобы отрастить когти. Причем жертвой в любом смысле — жертвой мужика, жертвой системы, жертвой несправедливой судьбы, государства, своей семьи, окружения, да чего угодно. Стань такой же свободной, какой позволяешь себе быть в момент оргазма, когда тебе плевать на то, как ты выглядишь со стороны — тогда остальное придет само собой.

Она замолчала, снова сосредоточившись на напитке в своих руках. Мне почти захотелось спросить, а что же послужило триггером, пробудившим это желание любить и защищать себя в ее случае, но что-то мне подсказывало, что я не хочу этого знать. Красота могла как ослеплять, так и сводить с ума — особенно если она расцветала так пышно и слишком рано. Оставалось только догадываться, на что были готовы мужчины, чтобы получить в свое обладание такую редкую драгоценность, как она. На что были готовы альфы, чтобы назвать эту омегу своей. Или даже просто подчинить и присвоить ее себе на несколько минут. Может быть, в том, что именно такая, как она, сумела отрастить когти, чтобы научиться себя защищать от посторонних посягательств, не было в итоге ничего удивительного.

— Ну вот, а говорила, что не умеешь объяснять, — проговорила я, качая головой.

— Если это тебе помогло, я рада, — пожала плечами Барбара. — Это все? Я могу идти?

— Я тебя не задерживаю, — кивнула я, но отчего-то омега еще некоторое время не двигалась с места. Потом не очень уверенно уточнила:

— Значит, все… нормально? Когда я узнала, что Сэм мертв, то на всякий случай убралась подальше из города. Думала и вовсе не возвращаться, но Кадо меня убедил, что здесь безопасно.

— Здесь никогда не было безопасно, — возразила я, чуть нахмурившись. — Ни для кого.

«Может быть, поэтому Кэсс и предпочла сбежать отсюда», — мелькнуло у меня в голове, но я не стала озвучивать это вслух.

— Да. Ты права, — помолчав, согласилась Барбара. Мне показалось, что она хочет сказать что-то еще, но омега в итоге просто кивнула на прощание, оставила деньги за коктейль и направилась к выходу, и засмотревшийся на нее официант едва не уронил поднос с едой, который нес к какому-то столику.

А в дверях она внезапно столкнулась с Йоном — он совершенно неожиданно возник в дверном проеме, и они на несколько секунд застыли друг напротив друга. В тот момент меня захлестнули весьма противоречивые чувства — с одной стороны, я почти испугалась, что, вспомнив ту женщину, из-за которой ему не удалось разобраться с Сэмом еще полгода назад, не втягивая нас во все, что случилось после, мой альфа может сделать какую-нибудь глупость. С другой же, видя, какими глазами смотрят на нее остальные мужчины в ресторане, я ощутила неприятную холодную тяжесть где-то внутри. Стоя рядом друг с другом, они смотрелись как модели с обложки какого-нибудь модного журнала о красивой жизни. Интересно, Йон, глядя на таких, как она, никогда не задавался вопросом, почему судьба решила связать его именно со мной? Наверное, для его мужского самолюбия была бы невероятно лестной мысль, что его вторая половина — длинноногая зеленоглазая красотка с ангельским личиком и роскошным формами. Размышляя об этом, я вдруг почему-то вспомнила о его словах, сказанных в тот самый вечер, когда мы с Биби встретились впервые. О том, что такие женщины зачастую воспринимаются мужчинами как еще один статусный аксессуар, вроде шикарной машины или часов за пару миллионов. Дальше я развить мысль не успела, потому что мой альфа наконец посторонился, выпуская Барбару на улицу, а потом направился прямиком ко мне.

— Привет, — он положил руку мне на плечо, мягко погладив его сквозь ткань. — Это была твоя гостья?

— Да, моя, — подтвердила я, накрыв его руку своей.

— Что она хотела?

— Она — ничего. Это я ее пригласила, чтобы кое-что обсудить.

— А где Кадо?

— Я его отпустила на сегодня.

— И он даже остался цел и невредим? — уточнил альфа, с усмешкой поглядывая на меня сверху вниз. — Моя грозная маленькая омега не отгрызла ему еще пару лишних пальцев?

— Нет, я решила, что так ему будет совсем неудобно управлять моей машиной, — фыркнула я, поддаваясь его приподнятому расположению духа и ощущая, как мои собственные тревожные мысли отступают. — Я скучала, Йон.

— Идем домой, — кивнул он, переплетаясь со мной пальцами и утягивая за собой.

— Она жутко красивая, правда? — спросила я, когда мы уже ехали в лифте.

— Бьюсь об заклад, это вопрос с подвохом, — заметил он, изогнув бровь.

Я покраснела, немного досадуя из-за того, что он почти наверняка ощущал, по меньшей мере, половину того, что творилось у меня голове и в душе.