Путь Сашки 6 - Альберт Максимов

   - Но я хочу... - Ласкарий повернул голову в сторону жены и детей и с ненавистью посмотрел на маленький сверток, который держала в руках Алиция.

   - Выйди, - Ласкарий приказал служанке, державшей младшую дочку. - Ее тоже забирай, а то опять орать начнет.

   - Ты хочешь власти? Я тебя понимаю. У тебя будет Лоэрн, пока Френдиг не подрастет. Десять-пятнадцать лет - разве этого мало?

   Внук мрачно смотрел в сторону деда.

   - Но и потом, когда вся полнота власти перейдет к твоему сыну, у тебя останется наше графство. Я не думаю, что проживу еще столько. Пять, хорошо бы десять лет.

   - Графство, говоришь? Это правильно.

   Ласкарий подошел к ложу графа, взял одну из подушек, и толкнул деда в грудь. Когда тот обескураженный упал на ложе, Ласкарий стал душить его подушкой. Старческие руки попытались отодрать подушку от лица, но сильный и плотный юный виконт держал ее крепко. Руки деда задергались, следом за ним и все тело. Несколько конвульсий и руки разом обмякли.

   - Десять лет захотел, мерзкий старикашка? Думал, я не помню, как ты на меня повышал голос? Думал, что я забыл? Старый индюк! А ты, - Ласкарий повернулся к Алиции с ужасом взиравшей на происходившее. - Ты, корова, только посмей рот открыть, оловом глотку залью! И ублюдка своего держи крепче. Королем захотели его сделать?

   Ласкарий отнял подушку от лица старого графа, бросил ее обратно в изголовье и со злорадной улыбкой насладился видом убитого.

   - Молчи. Графу стало плохо, он упал и умер. Поняла, корова?

   - Да, господин.

   - То-то же. А ты тоже молчи, если не хочешь в подвал к крысам, - обратился он к старшей дочке, крепко охватившей мать за ноги.

   - Не надо, господин, я боюсь!

   - Тогда молчи. Слово скажешь - пойдешь к крысам. Эй, люди! Сюда!

   Дверь распахнулась, на пороге возникла фигура стражника.

   - Граф умер. Зови мажордома.

   В комнату скоро набилось много людей, известие о смерти старого графа быстро разлетелось по всему замку.

   - Займитесь похоронами, а мне нужно отвести графиню и детей к себе в комнату.

   Ласкарий с удовольствием сделал ударение на слове "графиня". Да, графиня, потому что он - граф! Да, он граф Эймуд! Ну, теперь держитесь! И в первую очередь негодяй Леватье, начальник графской стражи.

   Когда Ласкарий вернулся на свою половину, там его уже дожидался баронет Лазерс.

   - О, ваша светлость... ваше величество, - фаворит явно запутался, не зная, как теперь лучше обращаться к Ласкарию. - Как я рад. Вас можно поздравить?

   - А дальше что?

   - Дальше? Ваше величество... а что дальше?

   Новый эймудский граф с сомнением рассматривал своего фаворита. Человечек, конечно, полезный в забавах и попойках, но сможет ли он сделать то, что теперь крайне необходимо? А сейчас настоятельно важно удержаться во власти.

   - Хочешь стать бароном и командиром стражи?

   - О ваше величество, вы очень щедры.

   - Да, я такой.

   - А какой замок вы мне дадите?

   - Леватье, - усмехнулся Ласкарий, с удовольствием глядя на недоумевающую фигуру баронета.

   - А он... куда?

   - К богам.

   - О, ваше величество! И скоро?

   - Все от тебя зависит.

   - От меня?

   - Ты его убьешь и заберешь его замок, титул и должность.

   - А как его убить?

   - Не знаю. Это твое дело. Если хочешь замок и остальное. Вызови на поединок.

   - Но я не знаю... Он хорошо владеет мечом.

   - Тогда зарежь ударом в спину.

   - Но где я увижу его спину?

   - Здесь. Он не замедлит прибежать.

   - Но он вооружен. А я...

   - А твои головорезы?

   - Им тоже никак...

   - Ты же хвастал, каких ты сильных и ловких мерзавцев нашел.

   - Они могут, но Леватье... Нет, они с ним не смогут.

   - Тогда не мечтай о замке.

   - Но ваше величество! Ваша светлость!

   - Прочь! Вон!

   Ничего не могут. Помощники. Вон и рассчитывай на них. Все приходится делать самому. И старикашку придушить. И Леватье... отравить.

   Через полчаса слуга сообщил, что барон Леватье желает иметь встречу с милордом королем.

   - Он так и сказал: "С милордом королем"?

   - Да, ваше величество. То есть не совсем. Он так подумал. - Слуги в замке уже давно боялись обращаться к юному виконту, иначе, как к его величеству.

   - А что он сказал? Слово в слово. Быстрей!

   - Он сказал "с милордом".

   - Меня его светлостью называл?

   - Нет, ваше величество.

   - Ладно, зови.

   Вошел мужчина крепкого сложения, в глазах которого читалась твердость и решительность.

   - Милорд. Я хотел бы узнать, что произошло в покоях графа.

   - Он умер.

   - Я это увидел. И отчего же умер?

   - От старости.

   - Его светлости стало заметно лучше и ничего не предвещало такого конца. Я хотел бы переговорить с вашей женой и старшей дочкой.

   - Завтра. Завтра они примут вас. Не желаете выпить, барон?

   - Нет, не желаю.

   - Напрасно...

   - Прошу прощения, но я вынужден вас оставить.

   - Нет, подождите. Нельзя же так. Нам с вами барон теперь предстоит иметь много общих дел. Ведь теперь я эймудский граф. Не так ли?

   - Но вначале надо расследовать обстоятельства смерти моего графа.

   - Да-да. Я не спешу с коронацией. Вначале следует со всеми почестями погрести моего любимого дедушку. Я вас прекрасно понимаю. Но прошу понять и меня. Сейчас Эймуд находится не в том положении, когда граф и его правая рука будут противостоять друг другу.

   - Милорд, вы ошибаетесь. Никакого противостояния с моей стороны нет.

   - Тогда почему вы стремитесь меня покинуть? Даже выпить со мной не желаете.

   - Милорд, граф умер и моя прямая обязанность...

   - Отказаться со мной выпить?

   - Нет, милорд, я готов.

   - Прекрасно! У меня есть замечательное вино из южных виноградников Лакаска. Они стоят на самой границе с Дикими землями.

   - Я знаю, милорд. Это вино у меня есть.

   - Но такого нет. Вот попробуйте.

   Ласкарий налил из бутылки вино в два бокала. Поднял бокал, он дернул рукой, приглашая Леватье последовать своему примеру. Тот взял бокал и поднял его в ответном приветствии.

   - Пробуйте и не говорите, что такое вино вы уже пили.

   Начальник стражи несколькими глотками выпил ярко-красную жидкость, Ласкарий впился глазами в его лицо, желая разглядеть симптомы действия яда.

   - Такое не пил. Отдает горечью. И... как-то не очень...

   Леватье замер, глаза стали стекленеть, затем пустой бокал упал на пол, раздался звук битого стекла. Барон схватился за живот, рот его стал беззвучно дергаться, как будто в каких-то судорогах. Затем Леватье покачнулся, упал и замер.