Пламенный вихрь - Бренда Джойс

- Пожалуй, мне все же следует позволить папе убить вас, - сквозь зубы процедила Сторм. Что за болван!

- Он производит впечатление разумного человека, - ответил Бретт. Маленькая потаскушка!

- Папа не только был техасским рейнджером, он еще и наполовину апач. Он верит в месть по-апачски. Бретт уставился на нее:

- Что?

Сторм улыбнулась, наслаждаясь тем, что она приняла за страх.

- Возможно, он отрежет вам язык или пальцы. Папа верит в то, что наказание должно соответствовать преступлению. - Она вспыхнула: - Вам повезло, что вы не... что мы не... Он бы отрезал его!

Бретт почти не слушал ее.

- В вас есть индейская кровь?

- Да, и я горжусь этим. Теперь, наверное, вы послушаетесь и спрячетесь, когда он приедет, чтобы рассчитаться с вами.

Ему все как-то не верилось. Не удивительно, что она такая маленькая дикарка. Нисколько не удивительно, черт побери.

- С вашего позволения, - чопорно произнесла она. Он смотрел на нее словно на странное явление природы. Наверное, теперь она вызывает в нем отвращение.

- Позволяю, - глядя в сторону, сказал Бретт. Кровь апачей. Вероятно, этим объясняется ее потрясающая внешность, ее необычная фигура.

У двери Сторм остановилась.

- Не беспокойтесь, - произнесла она как можно ядовитее, - я не стану вас дожидаться. Он дернул головой:

- Что это значит?

- Мне жаль женщину или женщин, которые у вас есть, ведь они вынуждены терпеть такого высокомерного ублюдка, как вы!

Его охватила ярость.

- По крайней мере, они не лицемерят. По крайней мере, они не притворяются тем, чем не являются! - закричал он.

Он имел в виду ее якобы невинность, но Сторм решила, что он намекает, будто она выдавала себя за стопроцентную белую.

- Надеюсь, что вы каждую ночь будете проводить вне дома! - взвизгнула она. - Не могу дождаться, когда окончится этот кошмар!

- Не беспокойтесь, - завопил он ей вслед, когда она вихрем вылетела из комнаты. - Я намерен проводить вне дома любую или все ночи, когда только мне заблагорассудится. По крайней мере, иные женщины умеют быть женщинами, а не какими-то техасскими дикарками!

Через мгновение он услышал, как хлопнула дверь, - так громко, что стены на втором этаже затряслись. Он схватил пиджак и, верный своему слову, вихрем выскочил из дома.

Глава 10

На следующее утро Сторм в отчаянии уставилась на свое отражение в зеркале; у нее покраснели глаза. Это никуда не годилось. Любой догадается, что она плакала. И Бретт догадается.

В прошлую ночь он отсутствовал всего несколько часов. Несколько часов, но очень долгих. Сторм говорила себе, что ей это безразлично, что она плачет вовсе не из-за этого ублюдка. Ей хотелось домой, она ощущала себя брошенной и одинокой. Но даже для нее самой эти оправдания звучали неубедительно.

У нее было тяжело на сердце, и она не могла понять почему. Ей все время виделся Бретт с какой-то безликой женщиной, какой-то неряшливой, растрепанной потаскушкой. Она с горечью подумала: "Ладно, лишь бы держался подальше от моей постели. Что за похотливая свинья! Да еще с предрассудками". Она гордилась своим апачским происхождением. Не ее вина, что он не знал об этом. При мысли, что он обвинил ее в лицемерии, в том, что она притворяется тем, чем не является, на глаза снова набежали слезы. Сторм яростно заморгала. Сам-то он ничто, всего-навсего щеголь с голубой кровью!

Она дождалась, пока он уедет в свою контору, потом спустилась вниз, приказала оседлать и привести лошадь. Есть она не могла - верный признак того, что она не себе. Вместо этого она целый час гоняла на Демоне в сопровождении конюха, вечно ухмыляющегося ирландца, который наблюдал за тем, как она ездит, со смесью ужаса и почтения. Сторм ничего не имела против. Она знала, что ездить одной Бретт не позволил бы, а Сайен ее возраста, хотя и добрых шести футов ростом, и вдобавок вооружен. Она была довольна тем, что он не такой старый, мрачный и суетливый, как Барт. К тому же Сайен знаток лошадей, и, когда она о чем-нибудь спрашивала, он охотно рассказывал ей. И ей нравился его ирландский акцент.

Было уже довольно поздно, когда Сторм и Сайен подъехали к дому Фарлейнов. Сайен хотел было помочь ей спешиться, по Сторм самоуверенно ухмыльнулась и соскочила по-апачски - одним плавным движением. Он только рот разинул. Она знала, что хвастает, но была ужасно довольна. У нее возникло ощущение, что с Сайеном ей будет легко и свободно: он очень походил на ее братьев.

У Марси не было других гостей, и она с радостными восклицаниями влетела в гостиную через несколько мгновений после прибытия Сторм. Как только она увидела бледное лицо и красные глаза Сторм, ее радость увяла. Она обняла Сторм:

- Дорогая, идите сюда, присядьте. Лила, пожалуйста, принеси что-нибудь освежающее.

Сторм прикусила губу. Ей казалось, что она уже вес выплакала, но слезы снова готовы были хлынуть из-за одного только присутствия этой милой женщины. Так не годится. Она не должна пускать слезу на людях. Вместо этого она устало улыбнулась.

- Хотите все мне рассказать? - мягко спросила Марси, держа руку Сторм.

- Я его ненавижу.

Марси выглядела совершенно расстроенной.

- Знай я, что Пол заставил его жениться на мне, никогда не вышла бы за него замуж. Никогда.

- На самом деле никому еще не удавалось заставить Бретта делать что-то против его воли.

- На этот раз удалось.

- Что сделано, то сделано, - тихо сказала Марси.

- Нет. Это не так. Мы с Бреттом не осуществили свой брак, и мы его аннулируем.

Марси была потрясена тем, как горько прозвучали эти слова. Словно девушку обидели, оттолкнули. Словно она хотела, чтобы Бретт стал ее настоящим мужем.

Марси погладила ее по волосам:

- Ах вы бедняжка. Бретт, наверное, впал в ярость. Правильно?

Она сглотнула:

- Как вы догадались?

- Он из тех мужчин, кто всегда добивается того, чего хочет, а уж вы не сомневайтесь, он хочет вас.

Слова эти прозвучали волнующе, но затем Сторм последовательно, с полной отчетливостью вспомнила все стороны их взаимоотношений и поняла, что они неверны.

- Нет, Марси, вы ошибаетесь.

Лила вернулась с горячими булочками и рогаликами, кофе и сливками. Сторм смотрела, как элегантно Марси наливает кофе. Сторм не могла представить себе, что когда-нибудь сможет стать такой изящной. Ее движения неуклюжи и скованны, у Марси же не пролилось и капли. Сторм с благодарностью пила горячий, сладкий кофе.

- Почему вы так расстроены, милая? Сторм поставила чашку:

- Я хочу домой. Я терпеть не могу Бретта. Вдобавок ко всему он еще битком набит предрассудками. - К ее глазам снова подступили слезы.

Марси удивилась:

- Что еще такое?

- Я сказала ему, что папа наполовину апач и что, вероятно, убьет его за то, что он прикоснулся ко мне. Бретт назвал меня лицемеркой! - Она сглотнула. - Что я притворяюсь тем, кем не являюсь.

Марси уставилась на нее, потом попыталась переубедить:

- Сторм, я никогда не слышала, что Бретт нетерпим к кому-нибудь. Это совсем не похоже на него.

- Это его буквальные слова. Он злится, что я не совсем белая; он считает, что я намеренно пыталась скрыть от него свое индейское происхождение. И он порвал письмо, которое я написала домой. Его переполняла ненависть.

Марси задумалась:

- Может быть, он имел в виду что-то другое? Наверное, он очень рассердился.

- Он всегда сердится, - сказала Сторм, смахивая слезы.

Сердце Марси разрывалось от жалости к ней. Чем дальше, тем хуже. Совершенно ясно, что эта прелестная девушка любит Бретта. Марси хотелось хорошенько отхлестать его, и она скорее всего сделает это - не плеткой, так языком.

- Почему бы вам не поплакать, Сторм, сразу станет легче.

- Нет, - вырывая руку, сказала Сторм. - У Бретта есть любовница?

Марси замерла.

- Есть, верно? - рассерженно сказала Сторм с оттенком горечи. - Он обе ночи провел вне дома. Марси изумилась.

- Он ушел к любовнице в первую брачную ночь? Сторм вздернула подбородок:

- Я отказалась пустить его в свою постель, Марси. Лучше она, чем я. Мне наплевать, что он встречается с ней. Я просто не могу перенести, когда меня унижают на глазах этого чертова города.

Марси не могла сдержать гнев. Он не имел никакого права в ярости убежать, как мальчишка, только потому, что Сторм ему отказала. Теперь, вероятно, полгорода обсуждает, где провел Бретт свою первую брачную ночь. Неужели ему было до того уж невтерпеж?

- Какая она? - спросила Сторм. Марси удивилась:

- Милая, если вы хотите знать, есть ли у Бретта любовница, вам следует спросить его самого. - Она осторожно выбирала слова, зная, что ей не следовало вмешиваться в отношения между мужем и женой, даже если этой парой были Бретт и Сторм, даже если они на грани аннулирования брака.

- Но вы сказали... - Сторм замолчала. Марси косвенно ответила на ее вопрос, но это ее не удовлетворило. Конечно, у него есть любовница, она была в этом уверена. На самом деле она хотела знать, действительно ли он провел эти последние ночи у нее. Как же ей это выяснить, не спрашивая его самого?