Ради мира на земле - Александр Корзников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Читатели узнали тогда о смелом комдиве генерале А. В. Бандовском; познакомились с легендарным комиссаром Н. И. Толкачевым, продолжившем борьбу в Минском подполье; прочитали о боевых действиях партизанского отряда под командованием Б. М. Цикунова, в котором было много бойцов-челябинцев; пережили трудную судьбу лейтенанта М. В. Бойко-Бабы, угодившего в концлагерь, но не склонившего головы; встретились, со многими другими.
Документальный рассказ «Непобежденные» вызвал поток писем. Они начинались словами: «Мне довелось воевать в 85-й стрелковой дивизии…» Эти воспоминания давали новые направления поиску.
Однажды пришло письмо от человека, имя которого только вскользь упоминалось в связи с повествованием о судьбе Николая Ивановича Толкачева.
«Уважаемые товарищи! Мне стало известно, что в вашей газете опубликованы материалы о 85-й стрелковой дивизии. Я некоторое время служила в этой дивизии и знаю многих. Прошу вас прислать мне вырезки с публикациями. Я — Анна Степановна Ананьева…»
Ананьева…
Ананьева!
«Непобежденные» из главы второй: «Комиссар Толкачев».
Бригадный комиссар Николай Иванович Толкачев родился в 1899 году в семье рабочего, в 1918-м вступил в ряды РККА, с 1920-го — член ВКП(б). Сражался против банд генералов Краснова, Деникина, Булак-Булаховича, против белобандитов, пытавшихся захватить КВЖД. Депутат Верховного Совета РСФСР первого созыва от Челябинской области. Делегат XVIII съезда партии. Вместе с дивизией вступил в бой с гитлеровцами 22 июня 1941 года. При выходе из окружения был ранен, попал в фашистский лазарет в Минске…
Минск. Август 1941 года. В кварталах дымятся недогоревшие дома. По безлюдным улицам маршируют немецкие патрули.
В старом здании больницы гитлеровцы разместили лазарет для русских военнопленных. На цементном полу вповалку лежали они, перевязанные грязными тряпками, в пропитанных кровью и потом лохмотьях.
Жена одного из офицеров Еремина — Анна Степановна Ананьева — работала в минском госпитале и, не успев эвакуироваться, стала работать в этом лазарете. Вот что она рассказала:
«Нас было четверо. Утром мы приходили в это большое здание, где для порядка стоял один немец… Сюда фашисты собирали по дорогам и лесам раненых бойцов и командиров. Если бы вы видели! Это был ужас. В грузовике раненые набросаны как попало, один на другом, изуродованные, а некоторые уже мертвые.
Санитарки раздобыли где-то солому. Чтобы подстелить ее, нужно приподнять каждого раненого. Мне тяжело было наклоняться — скоро я должна была родить, но сейчас о трудностях нечего было и думать.
Вот стонет еще один раненый. Около него лужа крови. «Подожди, родной, сейчас перевяжу!» — наклонилась над ним. Стала отдирать прилипшие к ранам тряпки. Раненый судорожно вздрогнул. Глянула на него и обомлела: «Николай Иванович! Николай Иванович! Это я, Ананьева». (Я работала одно время в политотделе дивизии и хорошо знала бригадного комиссара.)
Но он был без памяти, ноги выше колен в страшных ранах. Побежали за медсестрой. Стали его лечить и тайком подкармливать.
Мы узнали, что нас, русских, скоро в лазарет пускать не будут. Приготовили для Николая Ивановича брюки, рубашку и галоши, так как ботинок не нашли. Вечером, преодолевая страшные боли, Николай Иванович, улыбаясь окружающим, сказал, что хочет посмотреть погоду. Я вывела его во двор. Подошли к небольшому пруду, где была спрятана гражданская одежда. Он почти не шел и сразу повалился, как только почувствовал, что на нас никто не смотрит. Такая у него была боль в ногах. Надо было спешить. Я с трудом переодела его и не повела, а буквально потащила. Через ворота его нельзя было вести. Немцы могли нас заметить и расстрелять. Волокла через задний двор на другую улицу. Я ревела ревом — так мне было тяжело. Но дома стало еще труднее: в комнате я не могла его оставить и, не отдышавшись, подняла его на чердак.
Намучилась — словами не передать. Свалилась на кровать. А через несколько часов родила дочь…»
Ананьева! Сразу же в Серпухов, откуда она написала, полетело письмо:
«Дорогая Анна Степановна! Очень рады… Просим вас… Подробнее…»
Справка-характеристика на Ананьеву Анну Степановну, 1905 года рождения, члена КПСС с 1927 года.«Тов. Ананьева Анна Степановна с первых дней оккупации немецкими фашистами г. Минска принимала участие в борьбе против фашистских захватчиков. Она являлась членом подпольного партийного комитета района Комаровки г. Минска, руководимого т. Маркевичем. Ею были созданы небольшие группы советских граждан в двух немецких лазаретах, городской больнице и в первом клиническом городке, через которые она организовала вывод советских раненых и пленных из немецких лазаретов, обеспечивала их документами и через связных переправляла в партизанские отряды.
Ананьева лично, рискуя двумя жизнями (своей и родившейся в ту ночь дочери), на своих плечах вытащила и прятала у себя комиссара 85-й стрелковой дивизии, депутата Верховного Совета РСФСР т. Толкачева Николая Ивановича. У нее на квартире продолжительное время скрывались связные партизанского соединения Михаил Флиор и Мария Яшина.
Тов. Ананьева по заданию подпольного партийного комитета на своей квартире организовала ручной стеклограф и печатала маленькую подпольную газету «Патриот Родины», которой было выпущено 12 номеров и которая расклеивалась на Сурожском и Комаровском базарах, а также в общественных местах, прилегавших к этим районам. Передавала партизанскому соединению исключительно ценные сведения о месторасположении немецких воинских частей, их военном оснащении и планах.
Она систематически доставала и переправляла в партизанское соединение остродефицитные лекарства, медицинские инструменты и перевязочный материал.
Будучи партизанкой отряда имени Чкалова, а затем Лидского соединения Барановичской области, Ананьева по заданию подпольного горкома партии принимала активное участие в боевых и хозяйственных операциях, а также вела большую партийную работу. Ею была организована партизанская агитбригада, которая систематически выезжала в деревни и выступала перед народом с яркой политической пропагандой и остро высмеивала «непобедимость» немецкой армии.
За активное участие в борьбе против немецко-фашистских захватчиков Ананьева А. С. награждена орденом Отечественной войны II степени и медалями: «Партизану Отечественной войны II степени», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» и «За трудовую доблесть».
Пом. командира партизанского соединения Барановичской области Н. Бурцев. Начальник штаба партизанского отряда им. Дзержинского В. Бляшев. Командир партизанской бригады им. Ленина Герой Советского Союза Ф. Синичкин».«Уважаемый Александр Иванович!
Получила ваше письмо и вырезки из газеты и как-то растерялась. Кажется, сказать надо много, а слова на бумагу не ложатся. Поэтому задержалась с ответом.
Первое, что я сделала, это собрала все, что у меня есть: письма жены Толкачева — Натальи Евдокимовны, газетные и журнальные статьи о Толкачеве. Но, кажется, получилось, что больше посылаю о себе — хотя на это у меня не должно быть прав, так как в 85-й стрелковой дивизии я работала в политотделе с IX.1940 по IV.1941 гг. и женой В. С. Еремина была также немногим больше года…
До ухода Василия Степановича в ряды Красной Армии я работала на ЧТЗ вместе с ним и его женой Ксенией Ивановной. Дружили. Они приходили ко мне частенько с детьми в выходной день. А когда он ушел в армию, Ксения не только заходила, но и оставалась иногда ночевать с ребятами. Мы с ней были как родные…»
(Из письма Анны Степановны Ананьевой).Беда пришла неожиданно. Дети Еремина остались без матери. Они были в том же садике, что и трое детей Анны Степановны. Вместе с ними возвращались в ее дом, привыкая к нему, как к своему. Постепенно перестали называть Анну Степановну «тетей Аней», вторя за ее детьми: «Мама»…
Василий Степанович попросил Анну Степановну присматривать за ребятишками, а через некоторое время сообщил, что едет на Халхин-Гол. Это был тридцать девятый год.
Так у Анны Степановны стало пятеро. Одно было ясно — за детей Василию Степановичу беспокоиться нечего. Ему просто повезло, что рядом оказалась Анна Степановна, у которой любовь к детям еще с молодости, еще с тех пор, когда она создавала в Серпухове детскую организацию «Муравейник». Каждый выходной день на квартире Ананьевых устраивались концерты. Свои и соседские дети пели, читали стихи, танцевали. Очень был популярен танец «Мы матрешечки, мы кругляшечки». Ребятишки исполняли его и в детском саду.
«Посылаю денежный аттестат, в котором одна графа остается незаполненной мною: «Кому?» Я сказал начфину: «Напиши: матери моих детей…»
