Пылкая дикарка. Часть вторая - Вирджиния Нильсен

Мишель был человеком прозорливым и хитрым. Достаточно ему было заметить единственную слезинку, ее взгляд, брошенный на газету в ее руках, чтобы прийти к заключению, что Иван Кроули был ее любовником. Или же это был просто злонамеренный подвох?

Вернувшись в казино, она вызвала в кабинет помощника менеджера.

— Прошу тебя разузнать для меня, — сказала она, — где сейчас находится Мишель Жардэн, в городе или нет, и чем он в данный момент занимается.

— Слушаюсь, мадам, — сказал молодой креол, и на лице у него появилось настороженное выражение.

Клео от всей души рассмеялась, заметив, как он расстроился.

— Он сюда никогда не вернется, Луис, не бойся.

— Слушаюсь, мадам, — снова скромно повторил Луис.

В то же воскресенье вечером, когда она, как обычно, прохаживалась по своему казино для избранных у ручья Святого Иоанна, она среди гостей увидела одного богатого плантатора, который уже давно не показывался. Поль д'Эстрахан был человеком разнообразных интересов: он увлекался архитектурой, охотой, оперой, был прекрасным собеседником.

— Поль, друг мой! — воскликнула она, протягивая ему руку. — Я думала, вы нас навсегда покинули.

— Я этого никогда не сделаю, мадам, — заверил он ее, целуя ей руку.

Хинь поддерживал дружбу с этим креолом, образцом, по его выражению, всего лучшего в креольском обществе. Он был всегда честен, великодушен в делах и щедр, даже рискуя ошибиться в друзьях. После смерти Хиня они редко виделись с Полем.

Она смотрела на него, замечая седую прядь в его темной шевелюре, новые морщины вокруг его серебристо-серых глаз, и его пухлый, чувствительный рот. Он все еще отличался стройностью, свойственной гораздо более молодым мужчинам, и держался так же прямо, как и они.

— Я потерял жену. Она скончалась после продолжительной болезни, — объяснил он, — и весь этот год мне пришлось заниматься семейными делами и своим имением.

— Я слышала о вашей тяжелой утрате, мне очень жаль.

— Благодарю вас. — Он все еще не выпускал ее руку, потом поцеловал ее еще раз. — Ее смерть привела к значительным переменам в моей жизни. Я только что совершил все необходимые законные формальности для передачи управления своими плантациями двум сыновьям.

— Ну и чем вы теперь займетесь, Поль?

— Теперь мы будем чаще видеться, — ответил он, так как я намерен присмотреть себе временное пристанище в этом квартале, но прежде хочу провести год-другой в Париже.

— Ах, как мы будем скучать по вас.

— В самом деле? — спросил он мягко с ироничным нажимом, что заставило Клео бросить на него резкий взгляд. — Ваш помощник спрашивал меня по поводу племянника моей покойной жены…

Она жестом остановила его.

— Хочется подышать свежим воздухом. Не желаете ли месье прогуляться со мной по задней галерее?

— Буду просто в восторге, мадам.

Он предложил ей свою руку, и они вышли из зала для игры в рулетку. Пройдя через центр холла, мимо лестницы и двери в ее кабинет, они вышли на галерею. Теплый воздух был напоен тяжелыми запахами цветов, смешивающихся с неприятной гнилью, доносящейся с болота. Жучки-светлячки совершали свои быстрые беспорядочные зигзагообразные полеты под ветвями деревьев, а невидимые лягушки наполняли ночь своим беспрестанным кваканьем.

— Мне будет так не хватать этих роскошных тропиков, — задумчиво сказал Поль. — Но и у Парижа есть свое очарование. — Он задумался, а потом сказал: — Значит, вы дали пинка Жардэну, а теперь хотите его вернуть?!

— Нет, Поль, теперь все кончено. Я ошиблась в Мишеле. Это была одна из очередных моих ошибок, — угрюмо заметила она.

— Но вы хотите его найти. — Тон у него был скептический. — Знаете, люди говорят, что он нашел себе юную протеже. Говорят, отыскал ее в сиротском доме монастыря Святой Урсулы.

Орелия! С большим усилием воли ей удалось сохранить спокойствие.

— Нет, я не хочу возвращения Мишеля. Но мне кажется, — она колебалась, не зная, как поточнее выразиться, — что он забрал с собой частичку моего существа. Вам известно, где он находится?

— Да, знаю. Я слышал, что он уехал в приход Террбон, чтобы навестить там родственников. — Он не спускал с нее глаз, но она молчала.

Клео в этот момент думала, что же предпринять? "Я должна поехать туда, вслед за ним. Мишель все это делает, чтобы досадить мне. Я должна ее спасти".

— О чем вы сейчас думаете? — спросил Поль.

Ей очень хотелось, подчиняясь сильнейшему импульсу, довериться ему, но желание не запятнать своей родословной будущее Орелии оказалось сильнее.

— Ах, Париж, — прошептала она. — Я там никогда не была.

— Так поедемте со мной, Клео.

На галерее было темно. Сюда проникал лишь слабый свет от горевших в комнатах свечей. Подавляя в себе желание ответить сразу отказом, она, выдохнув, сказала:

— Вы это серьезно?

— Да, дорогая. Разве ты не догадывалась, что я всегда тебя любил. Вот почему я все это время не приезжал. Но теперь… — Он приблизился к ней, поймав ее в ловушку между колонной и своим телом, но ни к чему ее не принуждал. Просто, склонив голову, оставался в таком положении, покуда их губы не сомкнулись.

Она восприняла его поцелуй с пассивным удивлением, но вкус его губ, чувствительного рта наконец проник вглубь ее. Она, обняв его за шею, крепко прильнула губами к его губам. Когда они наконец разомкнули объятия, то внимательно посмотрели друг другу в глаза. То, что она, как в зеркальном отражении, там увидела, заставило ее вздрогнуть.

— Означает ли это, что я тебе небезразличен? — спросил он.

— Я всегда считала тебя очень дорогим, надежным другом, — медленно ответила она.

— Мы всегда будем друзьями, но я уже не молодой человек. Во мне не так легко пробудить страсть, и я не раздариваю свою любовь направо и налево. Я тебе, Клео, хочу предложить кое-что иное, кроме поездки в Париж.

— Я знаю, — прошептала она.

— Ну и…

— Мне нужно время, дорогой друг, — сказала она и, к своему удивлению, ощутила, что голос у нее дрожал.

— Как долго?

Она, помолчав, наконец ответила:

— Мне нужно уехать на несколько дней, Поль.

Он бросил на нее такой ироничный, такой печальный взгляд, что она, почувствовав в душе резкую боль, прикоснулась рукой к его щеке.

— Когда вернусь, я дам тебе ответ.

Незаконнорожденная дочь Ивана Кроули не выходила у Алекса Арчера из головы. Несколько дней он старался все время думать об Орелии и ее страстном желании найти свою мать, чтобы только позабыть о своем разрыве с Нанетт. Ему это удалось сделать. Нанетт позабыта, а он теперь только и думает об Орелии.