Третий шимпанзе - Джаред Даймонд

Сейчас вы, возможно, возразите, что мои рассуждения касаются только обществ, в которых супруги выбирают друг друга самостоятельно. Друзья из Индии и Китая сразу же напомнят мне, что этот обычай является особенностью XX века в США и в Европе, где в прошлом все обстояло иначе, как и в большей части современных стран, — родители выбирали и выбирают супругов и договариваются о браке будущих молодоженов. Часто жениха и невесту даже не знакомят до самого дня свадьбы. Может ли каким-то образом то, о чем я написал, действовать в случае таких браков?

Конечно, не может, если говорить только о законных браках. Но сказанное выше все же будет приложимо к выбору партнеров для внебрачного секса, в результате которого в результате зачинается значительный процент детей, как было выявлено при исследовании групп крови американских и британских новорожденных (см. главу 4). Более того, я могу предположить, что если внебрачное отцовство часто случается даже в обществах, где женщина имеет возможность проявлять свои сексуальные предпочтения при выборе мужа, то это явление может оказаться еще более распространенным в странах, где брак заключается по договору семейств и выбор у женщины есть только в отношении партнера для внебрачной связи.

Таким образом, дело не только в том, что мужчины племени форе предпочитают женщин форе калифорнийкам, и наоборот. Наш поисковый образ намного более конкретен. И все же понимание этого еще не дает ответов на некоторые вопросы. Унаследовал ли я поисковый образ, подталкивающий меня искать ту, что похожа на мать, или же научился этому? Если бы мне предложили выбирать в качестве половой партнерши либо мою сестру, либо незнакомку, я, конечно же, отказался бы от секса с родной сестрой, как, возможно, и с двоюродной, но предпочел бы я троюродную сестру посторонней женщине (поскольку троюродная сестра более похожа на меня самого)? Можно вообразить убедительные эксперименты, которые бы дали ответ на эти вопросы, — так, например, можно было бы держать мужчину в большой клетке с его двоюродной и троюродной сестрами, а также с кузинами, имеющими с ним общего предка в четвертом, пятом и шестом колене, и подсчитать, сколько раз он занимался любовью с каждой из них, а затем повторить эксперимент со многими другими мужчинами (или женщинами) и их кузинами/кузенами. Но такие эксперименты, увы, трудно осуществить с людьми, зато они были проведены с несколькими видами животных, и полученные результаты позволяют многое понять. Я приведу здесь только три примера: про перепела, предпочитающего своих кузин, и про надушенных мышей и крыс. (Наших ближайших родственников, шимпанзе, мы не можем использовать здесь в качестве примера из-за их неразборчивости в связях.)

Рассмотрим сначала случай с японским перепелом, птицей, которая бывает либо коричневой, либо белой. Растет перепел, как правило, со своими биологическими родителями и сиблингами. Однако до вылупления птенцов яйца из разных гнезд можно поменять, и в результате произойдет перекрестный обмен приемными птенцами. Таким образом, птенец перепела будет воспитываться приемными родителями и расти вместе с «псевдо-сиблингами», — то есть, птенцами из той кладки, где он вылупился, но с которыми у него нет генетической общности.

Для того, чтобы проверить предпочтения самца перепела, его помещали в клетку с двумя самками и наблюдали, с какой из них он проводит больше времени вместе или спаривается. Оказалось, что самцы предпочитали самку того цвета, как самка, с которой они выросли. Кроме того, когда самцу, предпочитающему коричневых самок, позволили сделать выбор между коричневыми самками, которых он прежде никогда не видел (хотя некоторые из них были его родственницами, с которыми он был разлучен до вылупления), он предпочел свою троюродную сестру той, с которой у него имелся общий предок в четвертом колене, либо не состоящей с ним в родстве самке, но при этом также предпочитал двоюродную сестру родной сестре. Очевидно, что самцы перепела, подрастая, запоминают внешность своих сестер (или матери), с которыми они воспитываются, а затем ищет партнершу, в большой мере, но не слишком, похожую на этот образ. У биологов для этого существует затейливый термин: принцип оптимального умеренного сходства. Как и многие другие вещи в нашей жизни, инбридинг хорош в меру, — немножко инбридинга, но не слишком близкого. Так, например, среди неродственных коричневых самок самец предпочтет незнакомую той, с которой он вместе вырос (то есть псевдосестре, которая как бы нажимает у самца кнопку, напоминающую ему о недопустимости связей со слишком близкими родственниками).

Подобным образом мыши и крысы в детстве усваивают, по каким именно особенностям они будут искать партнера, но для них при выборе более значимым оказывается запах, а не внешний вид. Когда родителей, которые воспитывали мышек-самочек, многократно опрыскивали духами Parma Violet, то повзрослев, эти самки предпочитали самцов, опрысканных Parma Violet, неопрысканным. («Хочу парня, такого парня, который пахнет, как мой милый папочка».) В другом эксперименте детеныши крыс, самцы, воспитывались матерями, которым опрыскивали соски и влагалище веществом с лимонным запахом; когда самцы взрослели, их помещали в клетку с самкой крысы, в некоторых случаях пахнущей лимоном, в некоторых — нет. Велась видеозапись всех таких встреч, а затем ее просматривали, обращая внимание на продолжительность основных событий. Оказалось, что когда самцы, выращенные надушенными матерями, оказывались в клетке с надушенной самкой, они делали садку и эякулировали быстрее, чем в случае с ненадушенной самкой, тогда как для самцов, чья мать оставалась ненадушенной, было верно противоположное. Так, например, сыновья крыс, пахнувших духами, приходили в такое возбуждение от пахнувшей духами половой партнерши, что эякуляция у них наступала всего через одиннадцать с половиной минут, тогда как с ненадушенной самкой это происходило через семнадцать минут. А у сыновей ненадушенных крыс уходило более семнадцати минут на секс с надушенной партнершей, и лишь двенадцать — с ненадушенной. Очевидно, что самцы приучились испытывать сексуальное возбуждение от запаха своей матери (или от отсутствия запаха); они не получили эти знания по наследству.

Что показывают эти эксперименты на перепелах, мышах и крысах? Вывод ясен. Животные этих видов, подрастая, учатся узнавать своих родителей и сиблингов, а потом внутренняя программа направляет их на поиски особи, достаточно похожей на родителя или сиблинга противоположного пола, — но это не должны быть сами мать или сестра. Возможно, они наследуют некий поисковый образ, по которому опознают крысу вообще, но очевидно, что представлениям о том, какой именно должна быть красивая, подходящая в качестве партнера крыса, они научаются.

Мы можем тут же представить, какого рода требуется эксперимент, чтобы получить однозначное подтверждение этой теории для человека. Следует взять для исследования среднюю благополучную семью, каждый день опрыскивать отца духами с запахом пармских фиалок, а на соски матери в течение всего периода грудного вскармливания брызгать лимонным маслом, а потом двадцать лет подождать и увидеть, с кем создадут семью сыновья и дочери. К сожалению, здесь мы придем в отчаяние, столкнувшись с многочисленными препятствиями, мешающими установить в этом вопросе научную истину в отношении человека. Но некоторые наблюдения за событиями, произошедшими без вмешательства экспериментаторов, все же позволяют осторожно подобраться к истине.

Рассмотрим табу, наложенное на инцест. Ученые все еще обсуждают, является ли само это табу у человека инстинктивным или усвоенным. Но в данной главе мы рассматриваем другой вопрос: известно, что мы каким-то образом получаем табу на инцест, но научаемся ли мы, к кому его применять, или же приобретаем эту информацию генетически? В обычной ситуации мы вырастаем в окружении ближайших родственников (родителей и сиблингов), поэтому наше последующее избегание их в качестве половых партнеров может быть как генетическим, так и усвоенным, но и в случае усыновления или удочерения неродные по крови братья и сестры также склонны избегать инцеста, что наводит на мысль о научении такому избеганию.

Это заключение подкрепляется интересными данными, полученными при наблюдениях в израильских кибуцах, поселениях-коммунах, в которых дети живут, воспитываются и учатся вместе, в большой группе. Таким образом, дети из кибуца с рождения и до совершеннолетия живут в близких отношениях друг с другом, как будто они братья и сестры в огромной семье. Если бы сходство было главным фактором, определяющим, с кем мы вступаем в брак, то большинство детей из кибуца должны были бы найти партнеров для брака в своем же кибуце. В действительности же при рассмотрении 2769 браков, заключенных воспитанными в кибуцах детьми, лишь в тринадцати случаях супруги оказались из одного и того же кибуца. Все остальные дети, повзрослев, вступали в брак с теми, кто вырос в другом кибуце.