Подарок к Рождеству - Бетти Нилс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как только они подошли ко внутренней двери, им открыл высокий костлявый старик. Мистер ван дер Эйслер опустил Нелл на пол, похлопал старика по плечу и заговорил.
Оливия иногда выхватывала знакомые слова, но о чем шла речь, не понимала. Вдруг мистер ван дер Эйслер перешел на английский:
— Оливия, это Тобер. Он служит в нашей семье целую вечность, он появился у нас еще до моего рождения, Тобер — часть нашей жизни.
Оливия протянула руку и сказала:
— Здравствуйте. — Она чуть удивилась, когда Тобер ответил ей на вполне сносном английском.
Нелл обняла старика, потом они разделись и пошли через холл к широкой двойной двери. Нелл повисла у старика на руке, Ахилл степенно вышагивал рядом.
Прямо как дома, подумала Оливия. И будто сказала эти слова вслух, потому что мистер ван дер Эйслер отозвался:
— Нелл бывает у нас каждый раз, когда приезжает в Голландию, а что касается Ахилла, то он считает, что здесь его второй дом. Так оно и есть.
Тобер распахнул двери, и взгляду Оливии открылась просторная, величественная комната с высокими узкими окнами, почти скрытыми за шторами из плотного рыжевато-коричневого шелка. Стены были затянуты таким же шелком, причем панели разделялись белыми колоннами. Шелковистые ковры покрывали паркетный пол, возле стен стояли массивные горки с изогнутым верхом, а над гигантским камином поднималась вытяжка. Музей, подумала Оливия, но тут ее взгляд отметил удобные кресла, столы с красивыми настольными лампами, стопку книг на тумбочке у дивана, моток ниток на низком табурете и полосатую кошку, клубочком свернувшуюся в кресле. Может, и музей, но обжитой, теплый и приветливый.
Нелл кинулась к даме, сидевшей у камина, большая рука мягко подтолкнула Оливию в плечо, и она волей-неволей последовала за девочкой. Дама встала, нагнулась поцеловать Нелл и сделала несколько шагов к ним навстречу.
— Хасо, какое счастье видеть тебя, мой милый. — Она подставила щеку для поцелуя. — А вы Оливия. Добро пожаловать, дорогая, я всегда рада гостям.
Она с улыбкой протянула Оливии руку. Они были одного роста. Старая дама была все еще красива — ярко-голубые глаза, густые седые волосы, зачесанные ото лба, внушительная фигура.
— Как доехали? У нас в это время всегда самая неприятная погода. Перед тем как подняться наверх, вам надо выпить кофе, а тебе, Нелл, дадут теплого молока с твоими любимыми маленькими печеньицами.
Принесли кофе, и Оливия, сидя рядом с хозяйкой у пылающего камина, чувствовала, что по крайней мере в этот момент она счастлива. Мистер ван дер Эйслер сидел в большом кресле с подголовником, рядом на стульчике примостилась Нелл, а у ее ног дремал Ахилл. Оливия улыбнулась мистеру ван дер Эйслеру, он в ответ тоже улыбнулся доброй, но отстраненной улыбкой.
Вскоре жена Тобера уже провожала Оливию наверх. В этой маленькой плотной женщине в черном было легко признать старую служанку семьи. Удивительно, думала Оливия, поднимаясь вслед за ней по широкой лестнице, но в нашем современном мире семья мистера ван дер Эйслера не испытывает недостатка в прислуге. И в лондонском доме, и здесь у него есть все, что надо. Может быть, этот дом принадлежит его матери? Может быть… Она, наверное, узнает об этом, пока будет здесь жить.
Ей с Нелл предназначались смежные комнаты и ванная на двоих. Обе комнаты, в нежных пастельных тонах, были обставлены очаровательной розовой мебелью. Проведя рукой по черненой поверхности тумбочки, служившей туалетным столиком, Оливия убедилась, что дом содержится в идеальном порядке. Она с нетерпением ждала утра, чтобы рассмотреть здание снаружи. Нелл дернула ее за рукав, возвращая к реальности. Они привели себя в порядок и опять спустились вниз. Оливия заметила, что здесь Нелл стала совсем другой — смеется, прыгает. Полная противоположность тому несчастному, задерганному ребенку, которого она видела в Амстердаме. Наверное, когда мистер ван дер Эйслер и Рита поженятся, он это исправит.
Когда они вошли, он прервал разговор с матерью и просто сказал:
— Мы будем рано обедать, потому что мне нужно уезжать. Оливия, проходите, садитесь, вот напитки, выпейте. Нелл, Анке сделала твой любимый лимонад, и я думаю, что на этот раз тебе можно не ложиться спать, а пообедать вместе с нами.
Он был вознагражден объятием и поцелуями Нелл.
— Ты самый лучший на свете дядя, — воскликнула девочка. — Хорошо бы я всегда жила с тобой, а в Англии — с бабушкой.
Его мать ласково сказала:
— Ты же будешь скучать по маме, liefje.
— Не буду, ее все равно никогда не бывает дома, только эта ужасная юфрау Схалк. У нее бородавка…
— Но ведь мама может найти кого-нибудь без бородавки.
Нелл помотала головой.
— Я скажу маме, — пообещал мистер ван дер Эйслер, — может, ей удастся кого-нибудь найти, с кем тебе будет хорошо в ее отсутствие.
— Это Оливия! — радостно закричала Нелл. — Ты согласна? Ох, ну скажи «да»!
Мистер ван дер Эйслер ровным голосом проговорил:
— Нелл, Оливии надо возвращаться домой, к маме и бабушке.
Оливия видела, как скривилось маленькое личико, еще немного — и девочка расплачется, поэтому громко сказала:
— Послушай, ты же можешь ко мне приезжать, у тебя так много каникул.
Мистер ван дер Эйслер с энтузиазмом заметил:
— Блестящая идея. Мы еще об этом поговорим. Но вот, я вижу, Тобер пришел сказать, что обед на столе. Я уверен, вы проголодались.
Обед проходил в великолепной комнате. Высокие окна смотрели в сад — так предположила Оливия. Мебель была старинная, массивная, на стенах висели потемневшие портреты владельцев, взиравших на суп из сельдерея, жареную утку и искусно разукрашенный торт из мороженого, заказанный в честь Нелл.
Беседа текла легко, но за столом задерживаться не стали: Нелл клевала носом, и Оливия предложила отвести ее спать.
— Конечно, — согласился мистер ван дер Эйслер. — А как только освободитесь, приходите в гостиную.
Итак, Оливия отвела Нелл наверх. Пока девочка раздевалась, Оливия наполнила ванну, быстро помыла Нелл и уложила в постель уже сонную. Даже освободившись, Оливия не торопилась вниз: сыну и матери есть о чем поговорить. Она не знала, сколько он еще пробудет здесь, он ничего не сказал Нелл, когда девочка поцеловала его перед уходом. Оливия побродила по комнате, подкрасила губы, снова стерла помаду и наконец медленно спустилась на первый этаж. В холле мистер ван дер Эйслер надевал пальто.
— А вот и вы, — весело сказал он, — как раз чтобы попрощаться.
Сердце ее упало. Призвав на помощь всю свою стойкость, она весело ответила:
— Счастливого пути. Снег кончился?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});