По сценарию мафии - Майкл Коннелли

– Да ну? Алиби? Откуда тебе известно, когда совершено убийство?

– Ты спрашивал меня про вечер пятницы. Значит, ночью.

– Я этого не сказал.

С полминуты Гошен сидел неподвижно. Босх наблюдал, как он напряженно думает. Гошен понимал, что сболтнул лишнее, и теперь гадал, как далеко может зайти дело.

– У меня есть алиби, я чист, – наконец промолвил он.

– Ты будешь чист тогда, когда мы это решим. Выкладывай свою историю.

– Только своему адвокату.

– Сам себе вредишь, Гошен. Говори, ты ничего не теряешь.

– Если не считать свободы.

– Я проверю твой рассказ и, если ты не лжешь, может, соглашусь, что тебе подбросили пистолет.

– Рассказывай! Это все равно что доверить заключенным управлять тюрьмой. Будешь общаться с моим адвокатом. А сейчас дай мне позвонить.

Босх поднялся и дал знак Гошену завести руки за спину. Тот повиновался, Босх надел на него наручники и вышел.

После того как он рассказал, как арестованный выиграл у него первый раунд, Фелтон приказал Айверсону принести в комнату для допросов телефон и разрешить Гошену позвонить своему адвокату.

– Пусть понервничает, – усмехнулся капитан, когда они остались одни. – Посмотрим, как ему понравится в камере.

– Он сообщил, что отбывал три года заключения в Мексике.

– Гошен это всем говорит, на кого хочет произвести впечатление. И с татуировками то же самое. Пару лет назад мы покопались в его прошлом. Он никогда не ездил на мотоцикле, не был участником байкерских банд, и мы не нашли никаких сведений, что он отбывал наказание в мексиканской тюрьме. Ночь в камере сделает его податливее. А ко второму раунду у нас появятся результаты баллистической экспертизы.

Босх попросил разрешения позвонить начальству и выяснить насчет пистолета.

– Садитесь за любой свободный стол и чувствуйте себя как дома. Предположу, как будут развиваться события, чтобы вы просветили лейтенанта Биллетс. Вероятно, адвокат, которому он позвонит, – Микки Торрино. Он человек Джоя Маркса. Он станет протестовать против экстрадиции и настаивать, чтобы Гошена выпустили на поруки. Предложит любое поручительство, чтобы вырвать его из наших рук и заполучить в свои. Вот тогда они смогут принять решение.

– Какое?

– Убить или оставить в живых. Если Джой решит, что Гошен способен расколоться, он увезет его в пустыню и мы его больше не увидим. Никто не увидит. А теперь идите звоните. А я позвоню прокурору, спрошу, когда планируется провести слушание по экстрадиции. Думаю, чем раньше, тем лучше. Если удастся вывезти Лакки в Лос-Анджелес, он скорее разговорится. Если мы его раньше не расколем.

– Хорошо бы получить результаты баллистической экспертизы до слушания. Если установят, что пуля выпущена из найденного нами пистолета, это повлияет на решение. Но в Лос-Анджелесе все происходит очень медленно. Я сомневаюсь, что успели произвести вскрытие.

– Звоните, а потом мы произведем рекогносцировку.

Босх сел за пустой стол рядом со столом Айверсона и поднял телефонную трубку. Он застал Биллетс в кабинете и догадался, что она ест. Сообщил о том, как провалилась попытка разговорить Гошена, и о планах выйти на прокурора и назначить слушание по экстрадиции.

– Что ты собираешься делать с пистолетом? – спросил он.

– Прежде всего надо, чтобы он как можно быстрее оказался у нас. Эдгар просил коронера, чтобы вскрытие произвели сегодня во второй половине дня. К вечеру пули должны быть у нас. Если получим пистолет, завтра утром проведем баллистическую экспертизу. Сегодня вторник. Сомневаюсь, чтобы слушание по экстрадиции назначили раньше четверга. К тому времени заключение экспертизы будет у нас.

– Хорошо. В таком случае я поспешу на самолет.

– Давай.

Что-то в ее тоне насторожило Босха. Он догадался, что мысли Биллетс занимала не только баллистическая экспертиза и то, что она пережевывала.

– Лейтенант, – произнес он, – что-нибудь случилось?

Биллетс мгновение поколебалась и ответила:

– Да.

Лицо Босха моментально покрылось потом. Он решил, что Фелтон его подставил и рассказал об Элеонор Уиш.

– Что?

– Мне удалось установить личность того, кто находился в кабинете Тони Алисо.

– Отлично. – Босх испытал огромное облегчение, но его удивил мрачный тон лейтенанта. – Кто же?

– Ничего отличного. Доминик Карбоун из ОБОП.

Босх оторопел и долго не мог вымолвить ни слова.

– Карбоун? Но какого черта?

– Не знаю. Навожу справки и хочу, чтобы ты вернулся до того, как мы решим, что делать. А Гошен до слушания подождет. Судя по всему, он ни с кем не станет общаться, кроме своего адвоката. В общем, возвращайся. Обмозгуем все вместе. С Джерри и Киз я пока не беседовала. Они по-прежнему занимаются финансовыми вопросами.

– Как удалось установить личность Карбоуна?

– Простое везение. После нашего разговора с тобой и капитаном из Лас-Вегаса наступило затишье, и я съездила в центральное управление. Там у меня есть подруга из ОБОП, тоже лейтенант. Лусинда Барнс. Знаешь такую?

– Нет.

– Я хотела выяснить, почему они все-таки отфутболили дело. Мы сидели, болтали, и вдруг вошел человек. Я узнала его, но не могла сообразить, где видела раньше. Спросила Лусинду, и она сообщила, что это Карбоун. И тогда я вспомнила типа, которого видела на пленке. Он был без пиджака, а рукава рубашки закатал. Я заметила у него татуировку.

– Ты рассказала о нем подруге?

– Что ты! Виду не подала и сразу смоталась. Ох, не нравится мне все это!

– Что-нибудь придумаем. Ладно, мне надо бежать; приеду, как только смогу. А ты пока поднажми на экспертов, скажи, что баллистическая экспертиза – первая задача на завтрашнее утро.

– Постараюсь.

Купив билет на самолет, Босх успел схватить такси, заехать в «Мираж» и на обратном пути заскочить к Элеонор попрощаться. Но на его стук в дверь она не ответила. Босх не знал, какая у нее машина, и не мог проверить, дома Элеонор или нет. Он нацарапал записку на вырванной из блокнота страничке – написал, что позвонит, – плотно свернул листок и засунул в щель между створкой и притолокой, чтобы бумажка выпала, как только дверь откроют.

Босх хотел немного подождать и поговорить с Элеонор, но времени не было. Через двадцать минут он покинул службу безопасности аэропорта. Пистолет из дома Гошена был упакован в конверт для улик и хранился в его кейсе. Через пять минут Босх сел в самолет, который взял курс на Лос-Анджелес.

III

Когда он вошел в кабинет Биллетс, у нее был мрачный, озабоченный вид.

– Привет, Гарри.

– Лейтенант, я отнес пистолет к баллистикам. Они ждут пули. Ты их хорошо подстегнула – прямо копытами бьют.

– Прекрасно.

– А где остальные?

– В «Арчуэй». Киз с утра трудилась в налоговом управлении, затем присоединилась к Джерри – помогает допрашивать помощников Алисо. Я позаимствовала у майора Фрода еще двоих; они разрабатывают подставные компании. Обнаружат счета, мы их заблокируем, и, может, повезет – возникнут реальные личности. Моя теория такова: Джой Маркс не единственный, для кого Алисо отмывал деньги. Есть и другие. Если цифры Киз верны, он обслуживал мафию к западу от Чикаго.

Босх кивнул.

– Кстати, – продолжила Биллетс, – я сказала Джерри, что ты возьмешь на себя вскрытие, чтобы он мог продолжать работать в «Арчуэй». А к шести соберемся у меня и все обсудим.

– Договорились. Когда вскрытие?

– В три тридцать.

– Хочу тебя спросить, почему ты решила связаться с майором Фродом, а не с ОБОП?

– По очевидным причинам. Я не понимаю роль Карбоуна и ОБОП в этом деле. Не следует ли привлечь отдел служебных расследований? Пусть занимаются.

– Нельзя. В ОБОП есть нечто такое, что нужно нам. Стоит тебе обратиться в отдел служебных расследований и…

– А что у них есть такого, что нужно нам?

– Если Карбоун забрался в кабинет Алисо, чтобы снять «жучки», значит, они…

– Располагают пленками. Господи, как я не догадалась?

Они немного помолчали. Босх пододвинул к столу лейтенанта стул и сел.

– Давай я наеду на Карбоуна, попробую выяснить, чем они занимались, и заполучить пленки? Нам есть чем на него надавить.

– Это может быть связано с шефом и Фицджералдом.

– Не исключено.

Биллетс имела в виду непрекращающиеся стычки между Леоном Фицджералдом, заместителем начальника управления, который свыше десяти лет возглавлял ОБОП, и тем, кто считался его патроном – начальником полиции. За время, пока Фицджералд руководил, он приобрел репутацию человека с хваткой Джона Эдгара Гувера в ФБР – умел пользоваться секретами, чтобы сохранить свою должность, подразделение и бюджет. Многие считали, что у него больше досье на честных граждан, полицейских и политиков, чем на гангстеров. И все в управлении знали о неутихающей борьбе за власть между ним и шефом. Шеф хотел приструнить ОБОП и его руководителя, а тот не желал прогибаться. Наоборот, стремился занять должность начальника. Борьба велась на уровне препирательств без определенных успехов. Шеф не мог выставить Фицджералда – того защищали права государственного служащего. И не мог скрутить ОБОП, заручившись поддержкой полицейской комиссии, мэра или муниципального совета, поскольку все, кто там работал, верили, что у Фицджералда на каждого из них хранятся толстые досье. Ни выборные, ни назначенные деятели не знали, что попало в досье, однако не сомневались: там самое худшее, что они совершили в жизни. И поэтому не собирались поддерживать начальника полиции до тех пор, пока у них не было уверенности, что он возьмет верх.