Борисов Александр Анатольевич - Александр Борисов

   ...Этот проклятый звон опять налетел ниоткуда - незаметно возник из легкой вибрации корпуса. Легкие снова заклинило, но пропахший соляркой воздух продолжал проходить сквозь тело в заданном ритме дыхания, освежая сердце и мозг, трепетавший на грани обморока. Из далекой пространственной точки с каждым биением сердца нарастал, надвигался огромный огненный шар насыщенного красного цвета. В голове потемнело, как будто я глянул на солнце сквозь приоткрытые веки. Впрочем, видел все это я уже не глазами, а всем своим существом, распыленным на мыслящие субстанции. Каждая из пылинок была переполнена ужасом, болью, непониманием. И все это море эмоций эхом отдавалось во мне - центре сосредоточения, существующем отстраненно.

   Стремясь сохранить остатки рассудка, я куда-то рванулся, упал и... увидел себя со спины, застывшего в центре каюты в позе баскетболиста, атакующего кольцо. Пространство вокруг меня было окутано плотным розоватым туманом. В нем, то вспыхивали, то угасали зеленые огоньки.

   Да, это был, несомненно, я - у кого еще есть футболка с надписью на французском: "Луис Корволан. Солидарность"? Теперь их, получается, две? На удивление, или другие эмоции сил у меня уже не осталось.

   Туман постепенно схлынул, и нас в каюте осталось двое: я, по-прежнему оккупировавший верхнюю койку, и... я же, застывший в тесном загоне между столом и самодельным диваном. Часы над столом флегматично тикали, но секундная стрелка оставалась на месте.

   - Интересно, есть ли у него тень? - растерянно вымолвил я, почему-то озвучив именно эту фразу из целого вороха самых фантастических мыслей.

   - Интересно, есть ли у него тень? - произнес этот тип, старательно передразнивая все мои интонации.

   Ох, и сволочи эти подводники! Все-таки изловчились, подсыпали в кружку со спиртом какую-то гадость. Странно как-то она действует - таких ярких галлюцинаций мне еще видеть не доводилось.

   Года четыре назад, когда жена подала на развод, я чуть не допился до белой горячки. Судно стояло в ремонте у плавмастерской поселка Териберка. Минус тридцать на градуснике, снег и шквалистый ветер. А у меня перед глазами разная чертовщина. Бегаю по причалу в трусах, криком кричу. Поймали меня местные мужики, отпоили горячим чаем, залили стакан спирта и давай учить уму-разуму:

   - Ты, парень, еще слишком молод, чтоб по-дурацки сгинуть в сугробе, - сказал Вовка Грицай - заводской водолаз - мужик серьезный и обстоятельный. - Меня, когда крепко бухал, тоже иногда накрывало. Так я от этой беды хорошее лекарство придумал. Действует безотказно. Смотрю в полудреме на разные ужасы, да им же - и говорю: "Неинтересно, хлопцы. Видели мы уже подобные фокусы. Придумайте что-нибудь новое!" В общем, так, парень: воспринимай обстановку с юмором. Убегать и бояться не надо - от себя не уйдешь. Но если совсем уж невмоготу, нужно заставить себя просто проснуться...

   Ладно, попробуем:

   - Слышь ты, волосан? Подстригись! - мрачно сказал я своему двойнику, который упорно не исчезал. - Не позорь светлый образ советского начальника радиостанции.

   - В зеркало глянь, - отпарировал он, не разжимая губ, - и нижнюю челюсть свободной рукой придержи.

   Слова прозвучали в моей голове, моим же, заметьте, голосом.

   Нет, это мираж, фантом, безмозглая кукла из воздуха, - лихорадочно думал я. - Вон, даже губы не шевелятся. Да и ответ слишком уж очевиден, из моего лексикона. Скорее всего, он зародился в сознании чисто автоматически.

   Тот же голос хихикнул и опять прозвучали слова:

   - Насколько я понимаю, получка тебе без надобности - все равно уезжаешь. А я еще не развелся. Так что спасибо тебе от всей нашей дружной семьи!

   Нет, такого я точно подумать не мог!

   Тем временем, этот наглец по-хозяйски устроился на диване, взял со стола открытую пачку "Ватры", достал сигарету и закурил.

   Сказать, что я удивился - значит, ничего не сказать. С минуту я, молча, пожирал его взглядом. Где-то там, на периферии мозга, каждая новая информация тщательно взвешивалась, выстраивались логические цепочки. Опровергались и перечеркивались тупиковые варианты.

   Во, попал! - лихорадочно думал я. - Оно говорит, да еще и курит. Да нет, так не бывает! А если это не форма шизофрении? Значит, произошло раздвоение, временная накладка. Интересно, по чьей воле, надолго ли и зачем? Неужели хранитель должен уметь и это? Упаси Господь, Орелик нагрянет - куда прятать этого типа? Впрочем, то не мои проблемы. Пусть сам испарится, вернется в то время, откуда пришел.

   Не прерывая процесс осмысления, я задал самый емкий для таких ситуаций вопрос:

   - Ты кто такой?

   - Проняло, - констатировал мой двойник с ехидной усмешкой. - Крепкий табак, даже волосы шевелятся. А ты ведь, Антон, сам обо всем догадался. Просто держишь в уме: если я продублирую все твои мысли вслух, у тебя к ним будет больше доверия. Так вот, можешь не сомневаться, я - это действительно ты, существующий в другой вероятности. Только это не раздвоение. Нет в языке, на котором мы с тобой говорим, словесных значений тому, что произошло. Но мне почему-то кажется, что я тоже прошел по Пути Прави.

   Последняя фраза прозвучала довольно хвастливо.

   - Поздравляю! - сказал я со скрытым сарказмом. -

  Ну, и как, не трясло?

   А про себя подумал: есть собеседник, есть интересная тема. Пусть он трижды галлюцинация, почему бы не пообщаться? Врет, вроде, складно. Вот только насчет Пути Прави имеется встречный вопрос. Дед говорил по-другому: "Добро считает, что день это хорошо, а ночь - плохо. Зло утверждает, что ничего кроме ночи и быть не должно. А правь знает, что за ночью должен приходить день. А если этот круг разрывается, то все в этом мире не так".

   - Слово - твердь. Сочетание слов - ступень. Чтобы распахнуть горизонт, нужно сначала встать на нее, -прервал мои думы двойник. - Путь Прави открылся тебе в момент Посвящения. Это ты должен помнить...

   Как наяву, я увидел со стороны мрачные своды пещеры, отблески пламени и себя, распростертого на каменном ложе.

   - Дети Пеласга! - звучали слова. - Драгоценная чаша Отца и Учителя по-прежнему светит в ночи. Да не прервется нить человеческого разума, не разомкнутся ладони, согревающие ее. Оставим же последнему из Хранителей наше благословение...

   - Все было немного не так, - возразил я. - Куда подевались теплые, мягкие шкуры? И вообще... здесь я почти взрослый, а дед говорил совсем по-другому.

   - Ничего удивительного, - улыбнулся двойник, - Так было со мной, а я из другой вероятности. Тут важно другое: каждый из тех, чьи факелы горели в пещере, оставил тебе в подарок нечто свое, особенное. То, что знал и умел лучше других. И если с тобой что-то случится, эти знания безвозвратно исчезнут. Вот почему я здесь.

   Что ни фраза - то повод задуматься.

   - Разве ты не такой же Хранитель, как я? - спросил я с подковыркой и добавил до кучи, чтобы сразу все прояснить. - Какой он, Путь Прави? И много ли на нем вероятностей?

   Фантом (или как его там?) сразу поплыл. Бросил окурок в пепельницу и нервно зашагал по каюте.

   - Ты задаешь такие вопросы, ответ на которые можно искать всю жизнь.

   - Что, слабо? - я сплюнул и сел, свесив ноги с кровати. - Отойди, зашибу!

   Он шарахнулся в угол:

   - Между прочим, ты первым из нас прошел по Пути Прави. Что, совсем ничего не помнишь?

   - Совсем ничего! - я пристроился рядом с ним и тоже закурил сигарету. - Иногда вижу сны, которые сразу же забываются. Просыпаешься утром с ощущением покоя и счастья, но не знаешь, чем эти чувства вызваны.

   - Ладно, - сказал двойник - попробую объяснить. Понять - все равно не поймешь, так может, хоть вспомнишь? Представь себе маленькую петлю в бесконечном клубке Мироздания. Там нет ни границ, ни граней. Там нет ни добра, ни зла в человеческом их понимании. Там все существует вне эталонного времени, вне оценок стороннего наблюдателя. Это и есть Путь Прави - акупунктурная точка пересечения двух наших Вселенных, наложенных друг на друга - одна навстречу другой. Отсюда заглянуть в будущее так же просто как вспомнить прошлое. Ведь время - всего лишь скользящая линия перехода из одной такой точки в другую. Петля за петлей: настоящее, прошлое, будущее - такими стежками и вышит Путь Прави. Здесь каждый реальный миг обусловлен жесткими рамками: с одной стороны общим и личным прошлым, перетекающим в память, с другой - интуицией - точно такой же памятью, только о будущем. Но все это в узких пределах одной вероятности, одного эталонного времени, где нельзя ничего изменить. Изменения канут в новую вероятность, а тело времени прирастет новыми клетками. Отсюда библейское "не возжелай зла". Ибо посылом своим, человек создает сгусток черной энергии в новом вероятностном поле. Особенно лихо это получается у тебя.

   - Это хорошо или плохо? - я прервал его монолог, потому что запутался, заблудился в мудреных словах.