Ярче тысячи солнц - Александр Голодный

— В какое подразделение?

Оп-па, комендант очнулся.

— «Дельта».

Поразительно, и ему знакомо чувство удивления. А то своей невозмутимостью уже напоминал прибалта.

— Но особо повоевать не пришлось — я оказался в договорной зоне.

— В какой?

— Место, соратник Олег, где выжившие жители Чинь торгуют с Империей предметами роскоши и искусства своей погибшей страны. Мы обеспечивали безопасность сделок. Иногда налетали отряды патриотов, были перестрелки. В одной из них ранили офицера КИБ, я вытащил его в безопасное место, оказал помощь. За это был поощрен путевкой в санаторий. Дальнейшее, полагаю, вам известно.

— Все-таки не очень понятно, соратник, почему ты вступился за наших разведчиц?

— Одна из них очень похожа на самого близкого мне человека. И я больше не мог так дальше жить. Жить среди врагов и обманутых.

— Ты застрелил пятерых «дельтовцев»?

— Да.

— И добил подстреленных?

— Меня научили не оставлять врагам шансов.

— Сержант, мне кажется, ты отлично подготовлен. Наш отряд молодой, нам крайне не хватает опытных бойцов. Я предлагаю тебе стать инструктором по боевой подготовке — учить сражаться патриотов нашей страны.

— Я согласен, соратник Олег.

Повисла пауза. Спохватившись, оторвался от тяжелых раздумий и переживаний командир:

— Поздравляю с вступлением в отряд, боец.

Снова жму крепкую руку.

— Как тебе со стороны на первый взгляд наш лагерь? С точки зрения «дельтовца»?

— От наблюдения с воздуха замаскирован неплохо. Но не уверен, что маскировка спасет от инфракрасных камер беспилотников. Посты расставлены грамотно, но шаблонно. Не продуманы мероприятия по приему новичков.

— В смысле — не продуманы?

— Соратник комендант, я прошел от границы лагеря до штаба без единого досмотра. Если бы являлся боевиком КИБ или «Дельты», вы все были бы уже мертвы.

— А ты не слишком высокого о себе мнения?

Два шага влево, пистолет в руке смотрит на коменданта.

— Ваши револьверы в кобурах, командир сейчас на линии огня соратника Олега, отец Вениамин безоружен.

Опускаю браунинг.

— Часовой вбежит на выстрелы, с винтовкой ему быстро не развернуться, от этой стены он станет легкой мишенью.

— Ловко. Что скажешь, Петр?

— Гм-м. Его отлично выучили, Олег.

— Сержант, разреши?..

Улыбающийся Олег протягивает руку за пистолетом. Чуть помедлив, ставлю на предохранитель, отдаю.

— Из него расстрелял рейнджеров?

— Да, соратник Олег.

— Вижу, не чищен.

— Возможности не было.

— У нас только устаревшее российское вооружение. Твой пистолет послужит отличным пособием для боевой подготовки бойцов. Отдашь?

— Конечно, соратник.

Выкладываю на стол запасные обоймы.

— Петр выдаст тебе револьвер, форму, вообще разместит. Я рад, Сержант, что теперь в нашем отряде есть инструктор высокого класса.

— Постараюсь оправдать доверие, соратник Олег.

— Сержант, знай — теперь ты относишься к постоянному составу отряда. К любому из нас можешь обращаться в любое время. Сегодняшний день тебе на обустройство, уже завтра должна прибыть группа обучаемых, начнешь занятия.

— Есть.

— Что?

— Слушаюсь, соратник.

Олег поворачивается к священнику:

— Отец Вениамин?

— Сержант, я в отряде вхожу во власть мирскую, но принадлежу власти господней. Если что-то будет тяготить твою душу — помни, что есть таинство исповеди.

— Благодарю вас, святой отец.

— Петр, проведи парня по лагерю, выдай необходимое.

— Слушаюсь, командир.

— Да, еще не забудь отвести его к Светлане. Как твоя рана, Сержант?

— Нормально, соратник командир.

— Пусть Светлана посмотрит. Она наш отрядный врач, Сержант.

— Слушаюсь.

— Идите, соратники.

Петр ведет по территории лагеря, дает пояснения. Похоже, что это когда-то были склады резерва. С десяток стандартных полуподземных помещений, одно охраняет часовой — там хранится вооружение. Два пустых склада предназначены для размещения обучаемых, еще один — караульное помещение, другой — кухня-столовая. У густо заросшего кустарником склона ряд бачков умывальника на выкрашенной зеленой краской щитовой стене под навесом, ближе к обрыву, на выложенных камнями площадках неожиданные пластиковые будки туалетов. Над умывальником, туалетом и ведущей к ним заметной тропой натянуты маскировочные сети.

— Воду берете в ущелье, соратник Петр?

— Можешь просто Петр. «Соратник» — при обучаемых. Да, в источнике. Сменившийся караул занимается хозяйственными работами, Сержант.

— Петр, что — эти пареньки из караула здесь всегда?

— Практически да с момента образования отряда. У них нет родственников и дома, их семья — отряд, отец — командир. Вот здесь у нас лазарет, тут принимает больных Светлана. Заходи.

Однако наша врач похожа на Лауру, тоже присутствует изрядная толика восточной крови. Немного ниже меня ростом спортивная шатенка. Тридцать — тридцать два. Камуфлированная футболка подчеркивает небольшую грудь, имперского военного образца брюки — стройные длинные ноги и неширокие бедра. Правильные черты лица, миндалевидные восточные глаза. Когда надевала халат и мыла под рукомойником руки — оценил пластику. Тренирована на совесть. Не иначе — героиня грез местных партизанских парнишек. Улыбается, только как-то чуть натужно, и губы тонковаты, а так весьма привлекательная девушка. Петр представил меня, вышел на улицу.

— Показывай, Сержант.

Длинные прохладные пальцы умело проходят по рубцу. М-да, Оля была нежнее.

— Неплохо. Чем обрабатывали?

Подаю пакет.

— Ага, понятно. Это я забираю, каждый день после завтрака и перед ужином ко мне на перевязку.

— Слушаюсь, соратница.

— Просто Светлана, парень. Тебя-то как звать, герой?

— Так и зови — Сержант.

— А имя?

— Если надо — выбери любое, Светлана. У меня их было много.

— Интересный ты.

Девушка закончила обработку раны, привычно и ловко наложила заплатку:

— Иди, боец.

— Спасибо, Светлана.

Петр беседует с пареньком у двери.

— Как, соратник Сержант?

— Норма, соратник комендант.

— Тогда на завтрак.

Первый раз в этом мире мыл руки настоящим куском мыла. Темно-коричневое, но с едва уловимым парфюмерным запахом.

— Ты смотри — знаешь, что это такое. А новички всегда теряются — жидкое ищут.

— Откуда такая редкость, Петр?

— С местных складов. Военным выдавали. Универсальное — помыться и постирать можно. Позавтракаем — и тебя обеспечу.

Некрашеные вымытые деревянные полы, обычные пластиковые столы и стулья, отделенная знакомыми оружейными ящиками кухня. Парнишка на раздаче по команде Петра подает… котелок. Точь-в-точь наш армейский котелок. Тушеный картофель с сосисками, три ломтя хлеба, пластиковая кружка с чаем, металлическая ложка. Подхватываю, направляюсь к ближайшему столику.

— Сержант, столик командования вон тот, у окна.

— Понял.

Не спеша, с удовольствием завтракаю. Петр разделяет компанию.

— Петр, как доставляются продукты?

— Это продумано. Много приносят обучающиеся бойцы, есть несколько мест, куда отправляем своих людей — встречать транспорт из Сити. Патриотов много, они всегда помогают.

— А зимой?

— На зиму тут почти никого не остается, с едой проще.

М-да, не партизанский отряд, а пионерский лагерь. На зиму закрываемый.

Откушав, выходим. Нагретые солнцем сосны дают особый, ароматный и полезный для здоровья смолистый запах. Курорт. И до моря относительно недалеко.

Ощущение пионерского лагеря усилилось после получения имущества. Тонкое одеяло, простыни, наволочка, полотенце, мыльно-рыльные, даже дешевенькие бритвенные станки и рулон туалетной бумаги… В чем будут тогда тяготы и лишения? А, стирать самому и мылом, в холодной воде. Ну да, конечно. Замечательные условия жизни у партизан общества потребления. Форма. На этот раз полный комплект, включая берцы с брезентовым верхом. Подумав, Петр щедрым жестом выложил две маечки-тельняшки. Вот за это — спасибо!

— Эх, а с носками у нас трудно, Сержант. Заказываем в Сити, изнашиваются быстро…

— Печально. Кстати, Петр, а что носили военнослужащие России?

— Что? Смотри.

Комендант подает кусок полотна. Лицо невозмутимо, в глазах прячется легкая насмешка. Портяночки! Рывок, две равные половинки. Наматываем, надеваем берцы… Класс! Вот теперь эмоции у Петра проявились.

— Что, так больше никто не носит?

— Только командир, Сержант. Мы пробовали — сбиваются, ноги натирают.

Интересная информация. В принципе правильно, Олег и Петр могли в российской армии не служить. Вместе относим имущество к месту моего нового проживания. Совсем небольшой склад возле лазарета, одно окошко, четыре топчана со свернутыми матрасами, четыре фанерных шкафчика для вещей, табуретки.