Сфера-17 - Ольга Онойко

Узурпатор этим начинался. Голди заканчивалась.

Миг абсолютной славы человечества, в определённом смысле более величественный, нежели капитуляция Манты. Ко дню Победы власть в Сверхскоплении была узурпирована, ойкумена управлялась железной рукой. Почему-то такие победы ценятся меньше, чем победы демократических обществ. Во время Битвы за Сердце общество ещё оставалось демократическим – хотя, по сути, в нём уже царствовал Тикуан.

Двести тридцать второй этаж Главного офисного города, западное крыло, район Серебро, улица Фонтаны, помещение двадцать. Непривычно выглядели адреса на Сердце Тысяч, так же непривычно, как выглядели сами здания. Всё казалось чрезмерным и странным. Головной офис Неккена занимал целый горный хребет в субтропическом поясе. Корпорации же принадлежали, естественно, горнолыжные курорты на этих пиках и внутреннее море внизу. Роскошные пляжи и россыпи белых бунгало на морских берегах бросались в глаза даже раньше, чем колоссальных размеров голографический логотип над хребтом.

«Здесь можно прожить всю жизнь, – думал Николас, пока машина неторопливо спускалась, выписывая круги над живописными горами. – Родиться, получить профессию, найти друзей, работать и отдыхать, не покидая пределов офиса. Любопытно, где хоронят упокоившихся сотрудников. Нет ли в недрах планеты, у корней этих гор, торжественного склепа, куда водят новичков, только-только готовящихся присягнуть корпорации?.. Тут непременно должны ходить легенды о хитроумных сейлз-менеджерах и отважных региональных директорах.

Что думают, о чём тревожатся люди, загорающие на этих пляжах? Они смотрят фильмы о войне и каждый день здороваются с настоящими, природными мантийцами. Они боятся диктатуры и боготворят Роэна Тикуана. Они покупают астероиды, чтобы перепродать дороже, и живут в офисе Неккена, где для сотрудников всё бесплатно, словно при коммунизме».

Николас отвёл глаза и сложил руки на коленях.

Ему до безумия хотелось, чтобы Эрвин взял его за руку, но напротив, возле мини-бара, сидел курьер-представитель, посланец Йеллена… Три недели безмятежности остались в прошлом.

Курьер, господин Сайрус Грэй, смотрел в окно с лёгкой улыбкой. На лице его выражалась нежность. Всегда приятно посмотреть на собственный дом из стратосферы. Впрочем, вокруг уже цвела тропосфера, и даже вечные снега на офисных вершинах ушли ввысь. На склонах гор буйно зеленели леса. Тень машины скользнула по горной реке. На миг показались и скрылись за скалами люди в ярких жилетах, в оранжевой лодке, сплавлявшиеся по бурному потоку… Курьер едва слышно мечтательно вздохнул. Он был в строгом костюме, но явно чувствовал себя в нём неуютно.

«Рай, – подумал Николас, краем глаза следя за господином Грэем. – Они живут в раю. Директора корпорации сознательно тратят огромные деньги на то, чтобы обеспечить рай для сотрудников. В этом должен быть смысл… И дело не только в лояльности, лояльности добиться гораздо легче, в особенности учитывая, что Неккен – монополист. Их цели шире.

Не потому ли с Сердца не высылают мантийцев? Неккен создал рай для миллионов избранных, и этих избранных Манта не в силах соблазнить ничем. У Манты просто нет для них достаточно сладкого яблока.

Нет, – сам себе заметил Николас, – это глупо. Тысячи планет внешних сфер задыхаются в долговой петле, чтобы корпорация получала сверхприбыли. Манта это знает слишком хорошо. Мантийский Комитет Коррекции отправляет туда агентов, и интервенции далеко не всегда заканчиваются провалом. На редкость непрофессиональная получается пропаганда.

Тогда почему?

…Это просто паранойя, – подумал Николас, – я всюду ищу скрытые причины. Мир устроен несколько проще. У корпорации достаточно денег, чтобы головной офис радовал глаз, а мантийцев не высылают просто потому, что это резкое силовое решение, не в стиле текущей политики».

Он кинул взгляд в окно. Внизу уже показалась посадочная площадка.

– Господин Грэй, – окликнул он негромко, – вы не в курсе, сколько времени господин Йеллен нам выделил?

Курьер задумался. Николасу пришло в голову, что он на удивление вежлив и приветлив – должно быть, не получил других указаний.

– Я не видел его расписания, – дружелюбно ответил Грэй. – Но у директора время эластичное. Вряд ли он будет торопиться.

– Спасибо.

Эрвин повернул голову. Николас почувствовал его взгляд и встрепенулся. С самого вылета Фрайманн сидел неподвижно, замкнутый, хмурый и спокойный тяжёлым спокойствием камня; Николас уже забыл, что он бывает таким, и чувствовал себя неуютно. Он успел привыкнуть к иному, настоящему лицу Эрвина.

Чёрные глаза Фрайманна были холодны и не выражали совершенно ничего. Он коротко посмотрел на Реннарда и перевёл взгляд на курьера.

– Господин Грэй, – произнёс он отчётливо, – верно ли я понимаю, что в офис имеют доступ мантийцы?

– Имеют, – лениво ответил тот. – Гостевой допуск. А знаете, скучные они…

Двести тридцать второй этаж головного офиса оказался целиком посвящён спорту и красоте. Корпорация поистине заботилась о своих сотрудниках, как мать. Этаж переполняли бесчисленные фитнес-клубы, танцевальные студии, бассейны, салоны, диет-рестораны – всё, что только было придумано для того, чтобы держать в форме расплывающиеся от сидячей работы тела. Отовсюду гремела музыка, смешиваясь в сущую какофонию. Толпились люди в спортивной одежде, смеялись, подначивали друг друга, пили кислородные коктейли.

Грэй шёл впереди, по-прежнему весёлый и благожелательный. Без него посольство Циалеша мгновенно заблудилось бы в переплетении улиц, переулков и коридоров. Целые крытые проспекты вдруг сменялись обычными офисными закоулками, а те – узкими тропками в садовых гротах, поросших лианами и мхом. Били фонтаны, в бассейнах плавали карпы.

– Вот чёрт, – пробормотал Николас, проходя мимо очередного клуба. Стеклянные двери разошлись, изнутри вывалилась толпа мокрых, раскрасневшихся от усердия клерков. – Я так и знал.

– Что? – спросил Эрвин. Он смотрел по сторонам – без раздражения и без любопытства, с холодной настороженностью, точно шёл по простреливаемой зоне, а не по зоне отдыха.

Было шумно, курьер ушёл вперёд, поэтому Николас ответил вслух.

– Это место меньше всего подходит для деловых переговоров. Хорошо ещё, если Йеллен пригласил нас в какой-нибудь ресторан… Если «помещением двадцать» окажется салон-маникюр, я не удивлюсь.

– Это проблемы Йеллена, – внезапно сказал Фрайманн. – Мы встретили уже двух мантийцев, Ник.

– Что? – Николас вздрогнул. – Где?

– Здесь.

– Как ты их…

– С помощью ки. Люди, которых «дыхание флейты» продувает насквозь.

Николас усмехнулся краем рта и отвёл глаза: «дыхание флейты» он так и не освоил. Фрайманн его понял и собрался сказать что-то ещё, но в этот момент курьер обернулся.

– Мы пришли, – сказал он. – Подождите секундочку.

Впереди центральная улица этажа превращалась в площадь. Посреди площади бил фонтан, впятеро больше тех, мимо которых они проходили. Потолок круто уходил вверх, а одна из стен была полностью стеклянной. Николас прикрыл глаза ладонью. Судя по яркости солнечного света, наполнявшего огромный зал, это было настоящее окно, не имитация. Когда глаза чуть притерпелись, Николас увидел, что понизу в стекле отворяются двери, а за окном раскидывается обширный балкон.

Он вздохнул и надел очки. Оконное стекло немного пригашало свет, но он всё равно нестерпимо резал глаза.

Курьер куда-то пропал.

На площади было немноголюдно. Николас огляделся. «Помещение двадцать» оказалось летней верандой ресторана, сплошь увитой цветущими орхидеями, и он подумал, что это не худший вариант. Потом он подумал, что у корпорации собственная мода, элегантный неброский стиль очень богатых людей, и, должно быть, гость с другой планеты для них прежде всего чучело, а потом уже всё остальное. «Мы правильно сделали, что пришли сюда в форме, – решил он. – Человек в форме никогда не выглядит смешным».

– Ник, – едва слышно сказал Эрвин за его плечом, – смотри: это мантийка.

Николас зябко повёл плечами и глянул в указанную сторону.

У фонтана стояла большеглазая коротко стриженая девушка с пушистыми ресницами и по-детски узкими бёдрами, без капли косметики на лице. На ней был белый комбинезон, украшенный причудливыми ремешками. Она походила на ребёнка или котёнка и была так мила, что Николас ею залюбовался.

– Она? – невольно переспросил он. Он помнил, что мантийцы выглядят исключительно безобидно, но чтобы настолько…

– Да.

Девушка села на край бассейна и протянула руку над водой: кажется, приманивала рыб.

По стеклу стены снаружи проскользил лифт.

И Николас мгновенно забыл о мантийке. Он увидел, что внизу лифта ждёт курьер Грэй; в опускающейся стеклянной кабине обрисовывался смутный силуэт, и был это, бесспорно, сам Алан Йеллен, царь и бог, исполнительный директор корпорации.