Операция «Переброс» - Павел Иевлев

На мониторах слежения отчетливо просматривалось окружающее замок пространство, и, понаблюдав минут десять, Борух убедился, что немедленный штурм им не грозит. Более того, дорога перед воротами оказалась совершенно пуста – никакой, даже самой мелкой и блохастой шавки. Вокруг стен тоже не было заметно никакого движения. Похоже, на какое-то время осажденных оставили в покое, а может быть, урон, понесённый противником перед собором, оказался слишком велик. Хотя в это Боруху верилось с трудом. Поэкспериментировав с прожекторами (мощные лампы заливали беспощадным светом любой сектор перед стенами на выбор), Борух переключил систему на звуковую сигнализацию и вышел из помещёния охраны.

В гостиной Артём пытался сварить кофе в камине, примотав рукоять джезвы к кочерге. Получалось плохо – в посудину летел пепел, и держать было неудобно, – но Артём не сдавался.

– Утро без кофе – не утро, – бодро сказал он Боруху. – Тебе сварить порцию?

– Да, не помешало бы, – ответил тот, – это вы с батюшкой всё продрыхли, а я так и не ложился.

– Тогда этот тебе – я себе ещё сварю. Только сахара нет. Кофе-то я из машины прихватил, а сахар забыл. И завтракать, кстати, нечем. На здешней кухне пусто, а без газа и плита не работает.

Артём, не утруждая себя поисками чашек, налил кофе в толстый стакан для виски и, выплеснув остатки гущи в камин, насыпал новую порцию.

В гостиную вошёл отец Олег, стряхивая воду с бороды и утираясь рукавом подрясника.

– Необжито у вас тут, – укоризненно сказал он, – в ванной полотенец нету, в сортире – бумаги, да и вода зело холодная!

– Отчего же это «у нас»? – обиделся Артём. – Оно и у вас, батюшка, также. Или вы задумали нас покинуть?

– Нет уж, – ответствовал священник с достоинством, – не покину. Пропадёте вы без меня! Свари-ка мне лучше кофию, чадо!

Артём, обалдевший от такого заявления, молча налил закипевший кофе во второй стакан и подвинул к Олегу. Вздохнув, он принялся готовить третью порцию, твёрдо рассчитывая, что уж её-то он выпьет наконец сам. Нагревшаяся кочерга начинала жечь руки, и её пришлось прихватить рукавом, что вовсе не добавило процессу удобства.

– Вы, батюшка, оставьте эти замашечки, – недовольно сказал Борух, – нашли, понимаешь, «чадо»… Мы тут все в одной осаде сидим, и полковой капеллан нам без надобности. Вы, к слову, стрелять-то умеете? Или только щеку подставлять?

– Вот тебе щеку! – Священник продемонстрировал неожиданно немаленький для его скромного роста волосатый кулак. – Мало не покажется! И вообще, притчу о щеке многие понимают совершенно неправильно. Ведь как сказано: «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую». Именно по правой! Как может ударить правша по правой же щеке? Только тыльной стороной ладони, а отнюдь не кулаком. Так что речь идёт о действии оскорбительном, а отнюдь не о членовредительном. О пощёчине речь идёт. Отвечать же на оскорбление оскорблением, а уж тем паче в драку лезть для христианина неприлично. Но защищать свою жизнь не только можно, но и должно, равно как и жизни окружающих. И стрелять я, кстати, обучен – в армии послужить успел. Не белку в глаз, но и не в белый свет.

– Какое-то в этом, простите, батюшка, буквоедство, ей-богу, – протянул Артём, – правая… левая… нельзя ж так буквально!

– Библия тем и великая книга, что ко всякому случаю пригодна! В книге Бытия сказано: «Кто прольёт кровь человеческую, того кровь прольётся рукою человека…»

– Так, кончаем теологический диспут! – веско сказал Борух. – Артём, у тебя кофе убежал!

Писатель, чертыхаясь, потащил из камина посудину с остатками кофе. Осталось его, надо сказать, немного…

– Итак, – продолжил Борух, – надо признать, что к осаде мы совершенно не готовы. Еды нет, боеприпасов почти нет, оружия мало. Вон батюшке пипифакса в сортире недодали, опять же… Пора нам озаботиться пополнением запасов.

– Мародёрствовать будете? – ехидно осведомился Олег.

– Фуражировкой заниматься, – отрезал Борух, – патроны и еду солдату добывать незазорно. Но мы с писателем возьмём это на себя, а вы, батюшка, останетесь крепость охранять.

– Вы дадите мне парабеллум? – усмехнулся священник.

– Получите автомат Калашникова модернизированный, калибра 7,62. Спуск сами найдёте или показать?

– Не трудитесь, уважаемый, соображу как-нибудь…

Глава 9

Еда и патроны

Когда ворота Рыжего замка закрылись за кормой БРДМ, Борух направил машину в сплетение тёмных улиц в поисках какой-нибудь военной части. Набранный Артёмом в охотничьем магазине арсенал остался в багажнике брошенного возле церкви пикапа, при нём оказались только дробовик и уродливый полугражданский револьвер, насчет которого Борух сказал кратко: «Выкинь и не позорься». Нужно было настоящее оружие, способное хотя бы частично компенсировать низкую численность защитников. Оружие требовалось в первую очередь – прапорщик отчётливо понимал, что, покинув стены замка, импровизированная команда фуражиров подставляется под удар. Борух уверенно направил машину на юг. Артём смутно припоминал, что вроде видел многообещающие ворота со звёздами в этой части города, но это вполне мог оказаться и какой-нибудь призывной пункт, где всего оружия – старый пистолет Макарова в сейфе военкома. Однако у Боруха явно имелись на этот счёт более точные данные.

Следуя его указаниям, они прибыли на окраину города, где широкая выщербленная бетонка упиралась в большие ворота без всяких табличек и опознавательных знаков. Бетонный забор в два человеческих роста с «колючкой» поверху, маленькая железная дверка КПП, торчащие скаты караульной вышки… Но самым главным признаком для понимающего человека были выкрашенные бордюры и урны, а также чисто подметённая подъездная дорожка – явный признак наличия рядовых, которых надо чем-то занять. Если бы это был гражданский склад, то уж несколько «бычков» перед воротами непременно валялось, а в армии, как известно, бесхозных окурков не бывает.

Бросив Артёму небрежное: «Прикрывай», Борух вылез из машины и скрылся за подсвеченной фарами дверью КПП. Артём сидел на броне с дробовиком в руках – автомат остался у священника – и ожидал непонятно чего. Его сильно напрягала воцарившаяся бессрочная ночь – за пределами освещённого фарами сектора стояла стеной чернильная тьма, и постоянно казалось, что в спину кто-то смотрит. А может, и впрямь смотрит – поди пойми. От этого Артём нервничал и злился. Да и холод начинал пробирать уже вполне ощутимо – температура была совсем не летняя, а разгрузочный жилет поверх майки трудно отнести к тёплой одежде. «Градусов десять, наверное, – прикинул Артём. – И похоже, ещё похолодает… Если солнце не будет появляться ещё пару суток, вымерзнем, как мамонты…» Вообще, он с утра удерживал себя от неприятных мыслей по поводу будущего, но сейчас, в тёмноте и одиночестве, это было намного тяжелее. Честно говоря, вся эта бодрая армейская суета вокруг оружия, затеянная Борухом, казалась ему сильно надуманной – да будь у них хоть ядерная бомба, что с ней делать? Собаки были страшны как неожиданный фактор, для неготовых и невооруженных людей, а теперь – чего их бояться? Хватило бы патронов, вот и всё. А вот с неизвестной причиной происходящего бороться оружием явно не с руки – масштаб не тот. Сила, способная оставить город без солнца и луны, пулемётов не испугается… «Горе, горе – крокодил солнце в небе проглотил!» – вспомнилось ему неожиданно. Где б найти того крокодила?