Улитка - Эльга Мира

На безлюдных улицах почти не горели фонари. В воздухе, пыльном и тяжелом, витала тревога. Мы шли из ниоткуда в никуда, а за нами бежал старый лишайный пес. Он, осклабившись, вилял хвостом, надеясь, у нас есть для него что-нибудь съедобное. Для этого пса мы были сладкой иллюзией и горьким разочарованием.

ГЛАВА 3

Огромная кровать стояла в углу комнаты. «Сколько же их тут перекувыркалось», – проскользнуло у меня в голове.

– Обычно я сплю головой к стене, но если хочешь, мы можем лечь в другую сторону, – сказал Роберт, словно услышав мои мысли.

– Да хоть поперек, мне все равно.

Роберт посмотрел на меня пристально, наверное, желая понять, насколько искренни мои слова.

– Видишь, я все-таки изменилась.

– Нет, не ты, а твое отношение ко мне.

– И это тебя не задевает? – спросила я, садясь в кресло.

– Задевает. Но желание положить свою руку между твоих ног сильнее. Так что я придержу гордость до утра.

– Странно слышать от тебя такое.

– Если я еще могу удивлять тебя, значит не все у нас потеряно.

Он подошел к балкону и открыл его настежь.

– Пойдем подышим. – Роб подал мне руку, и мы вышли из комнаты.

Воздух наполнился яркими ароматами.

– Будет гроза, – от волнения мой голос начал слегка ломаться.

– Да, скорее всего. Только перед ней всегда так тихо и неспокойно.

Я улыбнулась.

– Чего ты?

– Не знаю. Странно все это. Мы стоим здесь, а я…

– Не испытываешь ни злости, ни раздражения, – перебил меня Роб.

– Да, что-то в этом роде.

– И еще думаешь: «Я не испытываю к нему нежности и давно уже забыла об этом человеке. Почему тогда я здесь?»

– Думала. Когда вошла сюда. Теперь уже нет.

– Это хорошо. Я все равно не отпустил бы тебя сегодня. Но так мне спокойней. Знаешь, может, это звучит глупо, но я все еще люблю тебя.

– Давай не углубляться в чувства, – замялась я.

– Как скажешь. Хотя, честно говоря, не вижу причин, по которым мы не можем поговорить о них.

Мы молча стояли, глядя в темноту.

– А ты по-прежнему пахнешь молоком и спермой,

– прошептал Роберт, не поворачиваясь.

Я затрепетала и испугалась своего волнения. Мое тело – предатель – забыло все унижения. Робу тоже было не по себе. Это чувствовалось по его подрагивающим пальцам. Он ушел с балкона первым на зов телефонного звонка, оставив меня наедине со своей нерешительностью. Через некоторое время я тоже вернулась в комнату и робко опустилась на кровать. Роберт погасил свет…

Позже, сидя под одеялом, я старалась не слушать дождь, старалась вовсе не думать, просто мысленно напевала первую пришедшую в голову мелодию.

Силуэт голого Роберта чернел на фоне окна. Мой любовник то поднимал, то опускал руку, и красный уголек сигареты плавно взлетал и падал, взлетал и падал, наполняя комнату едким дымом. Мне подумалось, что этот дым – всего лишь материальное воплощение нашего теперешнего состояния: глупой безнадежной тоски, студнем застывшей в груди. Ни капли раскаяния, сострадания или упрека, просто безысходность. Фигура на фоне окна – до омерзения чужая и вместе с тем близкая, глупое стечение обстоятельств, напрасная трата жизненных сил.

– Не смотри на меня так, – выдохнул Роб с очередным клубом дыма.

– Я вообще на тебя не смотрю.

– Смотришь, я чувствую.

– Ладно, смотрю. Но вполне обыкновенно, как всегда.

– Не бывает такого – всегда. Бывает только сейчас и никогда. Вот, например, сейчас ты смотришь на меня так, как никогда раньше не смотрела.

– Чепуха.

– Послушай, – сказал Роберт, присев на край кровати, – я прекрасно понимаю, почему ты сегодня здесь.

Его рука прошлась по моему голому бедру.

– Не комплексуй по поводу того, что Джудит обскакал тебя сегодня на любовном повороте. У нашего друга жизненное кредо – устраивать конкурсы «кто кого». Пусть лучше моя жалкая участь будет тебе утешением, – засмеялся он. – Мы оба не выдержали конкуренции рядом с ним. Вот такая комедия.

Роберт погладил мой живот. Я откинула голову.

«Его слова больно ранят меня. Так почему же я все так же позволяю ласкать себя, – подумала, дрожа. – Джудит! Как он мог со мной так поступить!»

Где-то из глубин души поднималась на поверхность чистая ярость. Я резко сдвинула ноги.

– Нет, ты не изменилась. Тебе все так же кажется, что ты хочешь быть счастливой, а на самом деле твою жизнь питают страдания, – сказал Роб после паузы.

– Я устала и хочу спать. Так что кончай разводить демагогию и, пожалуйста, прекрати курить. В комнате уже нечем дышать.

– Малыш! Кто сказал, что я дам тебе спать?!

Роб схватил меня за волосы и жадно впился в мои губы. Одним движением отбросив одеяло, он навалился на меня всем телом… Внезапная сладкая боль от яростных толчков внутри, дрожь и спазм мышц влагалища, конвульсии, слезы. Еще и еще – Роберт всегда был неутомим. Пусть на время, пусть назло, я закрыла глаза и поплыла за огнями, за запахами, за пожаром в низу живота, за криками зверя. Завтра я буду некрасивой, уставшей, замученной, с раздражением от его щетины, но сейчас – агрессивное мужское тело, терпкий запах пота, ладонь, зажимающая мой рот… Горячо… Сгореть бы!

ГЛАВА 4

Он появился утром без пятнадцати десять как раз в тот момент, когда я в угрюмой задумчивости рассматривала пустое дно кофейной чашки.

– Привет, – небрежно бросил Джудит по дороге в свою комнату.

Я промолчала, не повернув даже головы. Совершенно глупая мысль о том, что сейчас этот вор чужих надежд расправится с остатками кофе, привела меня в бешенство.

«Черта с два! Сам себе сварит!»

Вскочив со стула, я стремглав бросилась к кофеварке и вылила содержимое в раковину. Затем пулей вылетела из кухни, чтобы занять позицию для наблюдения.

Джудит, уже в домашней одежде, прошествовал мимо.

– Эй, мать, а где мой кофе? – услышала я раздосадованный голос. – Ты что, все выхлебала?

Я злорадно ухмыльнулась.

Десятью минутами позже Джу появился в зале с чашкой в руках и, вальяжно развалившись в кресле, подкурил сигарету.

– Хочешь получить от Стефании по шее? Запах до вечера не выветрится. – Я метнула в друга ядовитый взгляд.

– А я скажу, что это ты. – Он уставился на меня, нахально улыбаясь.

«Думаешь вывести меня из равновесия? Ничего не выйдет, козел! Я задушу тебя позднее, когда ты уснешь!»

Мы сидели в полном безмолвии, испепеляя друг друга взглядами, – друзья, за одну ночь ставшие врагами. Каждый из нас ждал, что другой не выдержит и первым начнет огонь на поражение.

– Как провела ночь? – ехидно прищурившись, спросил Джудит.

Его пальцы отбивали по подлокотнику кресла рваный ритм, нервным эхом отзывающийся в моих висках.

– Отлично, а ты?

– Лучше не бывает. До сих пор бока болят. – Он демонстративно погладил ребра. – Грек оказался прытким малым.

Скулы свело.

– Южане – горячий народ. Силенок хватило?

– Как видишь! В отличие от тебя! Со мной он оказался сговорчивей. Хотя, надо отметить, клеила ты его весьма профессионально!

Меня передернуло.

– Думаешь, ты сейчас король положения? – процедила я сквозь зубы, впившись ногтями в жесткую ткань дивана.

Мне стало ясно: игра проиграна. Начинались бои без правил, в которых Джу был непревзойденным мастером, безжалостным и беспощадным. Почти готовая разреветься, я натянулась, словно тетива, выпускающая последнюю стрелу. Но кто-то свыше вдруг позволил взглянуть со стороны на нашу комичную схватку за право разделить ложе с совершенно неизвестным человеком, к которому ни я, ни Джудит не испытывали серьезных чувств.

– Знаешь, оно и к лучшему, что все сложилось именно так, – призналась я, вставая с дивана. – Хотя, не скрою, еще пять минут назад мне хотелось поджарить тебя живьем. Но… Ты был счастлив этой ночью, и это главное. Пусть даже путем моего несчастья. Хотя, если задуматься, о каком несчастье я говорю! Не получилось переспать с первым встречным? Все это настолько неважно… Да и моей вины во вчерашнем конфликте предостаточно. Давай просто забудем все это – наша дружба выше всяких дрязг.

Джу с недоверием заглянул мне в лицо. Война, на которую он рассчитывал, предполагала море крови и оторванные головы, но никак не столь быструю капитуляцию.

«Эй! Ты не можешь так уйти!» – читалось в его крайне разочарованном взгляде.

И в эту секунду до меня дошло: да ведь это победа! Молча я вышла в коридор, надела пальто и отправилась на улицу. На работу идти не хотелось – слишком многое стоило обдумать. Присев на скамью, я стала размышлять над тем, как быстро в жизни меняются роли – от пораженного до победителя всего один шаг. Сегодня ты король, а завтра шут, и наоборот.

– Здравствуйте. С вами можно познакомиться? – послышался мягкий голос за спиной.

Обернувшись, я увидела друга с виноватой физиономией .

– Все будет хорошо, правда? – спросила я, сморщив по-детски нос.