Безжалостные Существа - Джей Ти Джессинжер

Единственное, как я могу на это отреагировать, – улыбнуться чуть шире.

Убийственно нежно Кейдж говорит:

— Осторожно, красавица.

Мне нравится, когда он так меня называет. Это заставляет все мои пустоты наполниться трещащим белым светом и начать петь.

Глядя в его горящие глаза, я шепчу:

— Нет. Думаю, что с меня хватит осторожности. Поэтому я бы хотела, чтобы ты поцеловал меня...

Кейдж прижимается своими губами к моим.

Его поцелуй дикий, требовательный, почти пугающий своей интенсивностью. Как будто он хочет заползти в мою душу прямо через рот. Кейдж запускает руку в мои волосы и держит мою голову, впиваясь в мой рот глубоким поцелуем, издавая негромкие стоны удовольствия, его большое твёрдое тело прижимается к моему.

Мой пульс учащается, а кожа горит, я запускаю руки в его волосы и позволяю ему взять то, что он так жадно требует.

Поцелуй длится бесконечно, пока я не убеждаюсь, что не смогу устоять на ногах.

Затем Кейдж резко отстраняется и стоит, обнимая меня, с закрытыми глазами и вздымающейся грудью, не ослабляя крепкую хватку, которой удерживает мои волосы, ни на дюйм.

Его выдох превращается в стон.

Я тоже хочу застонать, но в данный момент я не способна связно мыслить.

Меня никогда, никогда в жизни так не целовали.

Я даже не представляла, чего мне не хватало.

Кейдж скользит рукой по моей талии к бедру, которое затем сжимает. Потом он скользит рукой от бедра к моей заднице и берет её в охапку, сжимая. Кейдж притягивает меня ещё ближе, так что наши тела находятся максимально близко, что я чувствую каждый дюйм его возбуждения.

Тяжело дыша, Кейдж прижимается ртом к моему уху.

— На хрен поход в ресторан. Я просто жажду отведать тебя сегодня.

Возможно, потому что у меня голова идёт кругом, я начинаю нервно смеяться.

— О, нет, Ромео. Ты не сможешь пропустить часть ухаживаний. Тебе придётся оплатить мне ужин или два в дорогом ресторане, прежде чем ты доберёшься до второй фазы. Если ты ещё не заметил, я старомодна.

Кейдж кусает кожу на моей шее.

Не сильно, но от этого я задыхаюсь. Затем он перекрывает укус мягким поцелуем, всасывая кожу на моей шее и издавая при этом звук, очень похожий на мурлыканье.

Губы Кейджа словно бархат. Его язык изысканно тёплый и мягкий. От прикосновения его грубой бороды к моей коже у меня по коже бегут мурашки. Я дрожу, чувствуя себя одновременно горячей, ледяной и очень живой.

Кейдж снова находит мой рот, накрывая своими губами мои. На этот раз поцелуй нежнее, но от этого не менее страстный.

В том, как он целует, прослеживается удивительная глубина эмоций. В том, как Кейдж прижимает меня к своему телу, словно не хочет отпускать.

Думаю, Кейдж сказал правду о том, что не был с другой женщиной с тех пор, как встретил меня.

Он так изголодался по мне, что вот-вот разорвётся на две части.

Кейдж первым снова разрывает поцелуй. После чего он зарывается лицом в мои волосы и делает глубокий вдох, а затем выдыхает со вздохом.

Я шепчу:

— Для парня, который утверждает, что он такой плохой страшный преступник, ты большущая неженка.

— Только для тебя.

Его голос густой, а руки дрожат, и, черт возьми, я никогда в жизни не чувствовала такого напряжения. Кейдж заставляет меня чувствовать себя так, будто я – особый сорт наркотика. Как будто в моих венах вместо крови течёт огонь.

Как будто всё возможно.

— Кейдж?

— Что, детка?

Детка. Я убита наповал.

— Какая у тебя фамилия?

— Портер.

— Спасибо. Посмотри-ка на нас, мы уже делаем успехи. Очень скоро я буду знать все твои самые сокровенные секретики.

Кейдж поднимает голову и смотрит на меня. На моих губах расцветает широкая и счастливая улыбка.

Выглядя очень серьёзным, он смахивает мои волосы со щеки и хрипло произносит:

— Мне придётся заставить тебя влюбиться в меня, прежде чем я расскажу тебе все свои самые потаённые секреты.

Заставить тебя влюбиться в меня. Кейдж продолжает повышать градус в этом разговоре. Думала, что десять секунд назад была мертва, но теперь я и впрямь похоронена на глубине шести футов1 под землёй.

— О, серьёзно? С чего бы это?

— Чтобы ты не смогла бросить меня... как бы сильно тебе бы этого не хотелось.

Когда я пристально смотрю в его глаза, моя улыбка меркнет. Через меня проходит горячее, колючее чувство, похожее на разряд электрического тока. Кажется, что земля уходит из-под ног.

Я шепчу:

— Так что, либо не раскрывай мне свои секреты, либо не заставляй меня влюбиться в тебя. Потому что если я влюблюсь, то даже смерть не сможет заставить меня разлюбить.

Кейдж долго и пристально смотрит на меня, его желваки ходят ходуном. Когда он, наконец, говорит, его тон отрывистый.

— Две вещи.

— Какие?

— Первая: Я заставлю тебя влюбиться в меня. И это не обсуждается.

Я издаю небольшой, изумлённый смешок.

От наглости этого человека. От имени феминисток всего мира я хочу сказать ему, чтобы он засунул свои высокомерные предположения себе в задницу.

Но также... вау. Просто вау.

Потому что я знаю, что это чистая правда. Он собирается заставить меня влюбиться в него.

И я не думаю, что могу что-то сделать, чтобы помешать этому.

— Наряду с тем, что я не буду тебе лгать, это значит, что я не буду особо распространяться о себе. Считай это честным предупреждением, — произносит Кейдж.

Я закрываю глаза и выдыхаю.

— Боже, ты сильно давишь.

— Второе.

Когда Кейдж замолчал, я открыла глаза и посмотрела на него. Он смотрит на меня в ответ жёстким, ожесточённым взглядом, как будто мысль о чём-то очень его злит.

Думаю, что это я, пока он не говорит:

— Он тебя не заслужил.

Удивлённая этим, я смеюсь.

— Мы не были вместе. Имею в виду, мы встречались всего восемь недель...

— Я не о том ушлёпке помощнике шерифа.

Он говорит не о Крисе? Тогда о ком же...

Когда я понимаю, кого он имеет в виду, моё сердце учащённо бьётся.

Видя выражение моего лица, Кейдж кивает.

— Да. Твой пропавший жених. Он не заслужил той преданности, которую ты проявила по отношению к нему.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду такую женщину, как ты, пять лет своей жизни потратившую на