Огненные стрелы - М. Георгиева

— Отчего напрасно?

— Как вам сказать? Это, может быть, было совсем случайно и не заслуживает внимания.

Она покраснела и опустила взгляд.

В этот момент вбежал Петруша.

— Зарко! — внушительно обратился он к младшему брату, вбежавшему следом за ним. — Выйди на минутку, потом я тебя позову.

Веселая мордочка Зарко вытянулась, до он покорно вышел, низко опустив голову.

— Вы хотели что-то рассказать о воскресной радиопередаче? — начал Косев, внимательно глядя на Петрушу.

— Да кто только у нас в доме не занимается радиопередачами, — вдруг вмешалась в разговор Виолетта и обернулась к брату. — Это просто какой-то болезнью стало!

— Гм… опять все то же! — возразил Петруша.

— Оставьте, пусть Косев разрешит ваш спор, — примирительно заметил Огнянов.

— А вы лучше расскажите мне подробно о том случае, — обратился к Петруше Косев.

Тот бросил беглый взгляд на сестру, присел к столу и стал рассказывать.

— Я сидел тут, надев радионаушники. Записал первую передачу. После того на той же волне началась еще одна передача. Опять стал записывать, до сейчас же заметил, что текст совершенно тот же. Какой смысл записывать? Я и снял наушники. Вот тут я и услышал стук телеграфного ключа, как будто в трубе парового отопления. Встал, приложил ухо к трубе. Стало слышно еще яснее.

— А потом?

— В это время вошла Виолетта. Я ей сделал знак: молчи, слушай! Она тоже приложила ухо к трубе и тоже услышала. Правда, Виолетта?

— Да, и я слышала.

Огнянов и Косев посмотрели на трубу, находившуюся в углу комнаты.

— В котором часу это было? — спросил лейтенант.

— Первая передача — без десяти одиннадцать, — ответил Петруша.

— Я вошла в 11 ч., — добавила Виолетта. — Хорошо это помню, потому что… — поглядела она на брата.

— Почему? — поинтересовался Косев.

— Потому что, едва войдя, я посмотрела на часы и собиралась сделать замечание, отчего брат еще не спит, — сердито отозвалась Виолетта.

Косев вдруг вскочил.

— Мне нужно кое-что проверить. Пожалуйста, подождите меня здесь. И, конечно, никому ни слова о том, о чем мы тут говорили.

— Ну понятно, — кивнули Петруша и Виолетта.

Косев вышел. В наступившей тишине сильнее прежнего слышалось тиканье часов.

Прошло минут двадцать и раздался стук в трубе парового отопления. Все трое — Огнянов, Петруша и Виолетта — прислушались. Телеграфный ключ передавал что-то по азбуке Морзе.

Подполковник взглянул на часы.

— Приложите ухо к трубе, как тогда! — прошептал он.

Петруша и его сестра наклонили головы к трубе.

— Такой же звук, как в тот раз! — тотчас сказал Петруша.

— Ясно слышно! — подтвердила и Виолетта.

Стук продолжался недолго и оборвался. После небольшого перерыва он возобновился.

— Очень слабо слышно, — сказала девушка. — Не так, как в воскресенье.

Петруша был того же мнения.

Через несколько мгновений из угла, где проходила труба, вновь раздались тупые удары телеграфного ключа. Звуки снова были неясные.

Немного спустя звуки в трубе раздались в четвертый раз.

Брат и сестра обернулись.

— Ну а теперь как? — спросил Огнянов.

— Теперь похоже на воскресную передачу! — уверенно произнесла Виолетта.

— Не только похоже, а точно как тогда! — смело заявил Петруша.

Через минутку Косев вернулся.

Выйдя час назад из комнаты Петруши, лейтенант быстро поднялся по лестнице и позвонил в квартиру Абаджиевых. Открыла двери седая женщина в поношенном платье. Она угрюмо посмотрела на него, не здороваясь.

— Из милиции! — тихо произнес Косев. — Хочу навести справку.

Женщина смущенно впустила его.

Двери обеих комнат квартиры были настежь раскрыты, в них царил беспорядок, на диване лежало несколько стульев.

— Вы гражданка Абаджиева, неправда ли? — опросил Косев.

— Да! — односложно ответила та, все также хмуро смотря на него.

— Ваш муж и сын дома?

— Нет.

— Видите ли, — продолжал лейтенант, — вопрос, по которому мне надо справиться, несколько интимного свойства.

— Ах, вот как? Но он женится на ней!

— Что-о-о? — совершенно искренне удивился лейтенант.

— Это все опять происки Дацева. Уже целый год он преследует моего сына. И не только вы…

— Для нас не имеет значения, откуда и почему поступают к нам сведения. Нам важно только, чтобы факты были верны.

— Это правда, что девушка часто приходила к нам в гости. Вот, мы были в Тырнове, у моей сестры. И мы решили уже. Оттого-то все в доме перевернуто вверх дном. Чистим квартиру, готовимся к свадьбе.

— Когда возвратится ваш сын?

— Вероятно, через полчаса, через час. Если только не зайдет куда-нибудь.

— Я его подожду, мне надо с ним поговорить.

— Пожалуйста! Пройдите лучше в его комнату. Но у нас сейчас всюду беспорядок.

Косев прошел в указанную ему комнату, расположенную точно над комнатой Петруши.

— Ваш сын работает в артели «Победа», не правда ли? Не можете ли вы сообщить ему по телефону, чтобы, он с работы прямо вернулся домой?

Женщина ответила неохотно:

— Но у нас нет телефона. Надо побеспокоить соседей.

— Будьте так добры!

Она слегка поколебалась, но все-таки вышла и прикрыла за собой двери.

Косев быстро оглядел комнату. Влево, у стены, кровать. Около нее — платяной шкаф, дальше — книжный шкаф, возле окна — письменный стол.

Лейтенант взглянул на часы. Прошло 10 минут, как он вышел от Петруши. Он подошел к столу, вынул из кармана принесенный с собой телеграфный ключ и начал стучать. Две, три минуты. Слегка отодвинув стол на середину комнаты, подальше от отопления, он снова стал стучать. Потом спрятал ключ в карман и поставил стол на прежнее место.

Раздалось хлопанье входной двери, через мгновение вошла Абаджиева.

— Простите, что задержалась! Едва связалась с артелью. Но с сыном не смогла поговорить, он уже ушел с работы.

Лейтенант стал извиняться.

— Ничего, я в другой раз зайду или вызову его в управление.

Абаджиева только пожала плечами. Косев попрощался, спустился в первый этаж и позвонил Карагезовым.

— Вы Симеон Карагезов? — спросил он рыжеволосого молодого человека, открывшего дверь.

— Да, я.

— Я пришел к вам за справкой.

— Откуда? — спросил тот спокойно.

— Из милиции.

Косев внимательно смотрел на лицо молодого человека. Оно выражало удивление, но не тревогу.

— Пожалуйста, входите, — широко распахнул он двери.

В просторной комнате стояли две кровати — справа и слева. Длинный стол занимал почти всю стену у окна. Стол находился на полметра от радиатора. На нем было два радиоприемника, ящичек с инструментами, телеграфный ключ.

— Вы техник? — спросил Косев, подсаживаясь к столу.

— Да, радиотехник.

— Где вы работаете?

— На слаботочном заводе.

— А в свободное время?

— Не понимаю вас.

— Не работаете ли вы в свободное время еще где-нибудь кроме завода?

— Нет, не работаю, если не считать моей работы на дому.

— А чем вы занимаетесь дома?.

— Вы видите — ремонтом.

— Не занимаетесь ли вы сборкой целых аппаратов?

— Нет.

— Не монтировали ли вы радиоприемники для продажи?

— Нет. Даже мой собственный радиоприемник куплен в магазине.

— В прошлом месяце не продали ли вы собранный вами приемник некоему Димитру Колеву, а перед тем — еще одному лицу?

Рыжеволосый отвечал спокойно и уверенно:

— Нет, не продавал и не знаю такого человека.

— Странно, — задумчиво протянул лейтенант Косев и поднялся. — У нас есть положительные сведения, что вы изготовляете радиоприемники для продажи.

— Это неверно. Вас обманули.

Лейтенант взял со стола телеграфный ключ.

— А вы и морзист? — спросил он.

— Да, любитель.

— Это необходимо при вашей работе?

— Конечно. В нашем деле нужно владеть азбукой Морзе.

— Как это идет у вас, успешно?

— Упражняюсь понемногу. И дома, и на заводе.

Лейтенант опять присел к столу и застучал телеграфным ключом.

Рыжеволосый внимательно следил за каждым движением его руки. Когда Косев остановился, тот с явным удивлением заметил:

— Да вы работаете, как профессионал.

— Что ж, азбука Морзе необходима и в моей работе, — засмеялся лейтенант.

— Вы давно работаете на телеграфном ключе?

— Еще со школьных лет. Я тоже подвержен вашей болезни, — он показал на два радиоприемника.

— Эта болезнь становится эпидемией! — рассмеялся и хозяин. — Надо мной живет школьник из техникума. Вот два-три месяца, как он непрестанно стучит.

— А у вас слышно?

— Довольно ясно. Звук передается по трубам парового отопления.

— А может быть, это с верхнего этажа? — осторожно вставил Косев.