Веревочная баллада. Великий Лис - Мария Гурова

от счастья лицо и спросил: «Честно?», внутри Тристана с грохотом упал рояль. Он точно знал, с каким звуком это происходит – так звучит задушенная истерика. Но рыцарь подтвердил свое намерение коротким наклоном головы. Илия съел все быстрее, чем рекомендует потреблять пищу главный лекарь. А вот аппетит его адъютанта был изрядно подпорчен.

С каждой захлопнутой позади дверью уменьшался топот. В конце концов в приемной короля слышался стук каблуков Илии, который несся вперед, уверенная и широкая поступь Тристана и цокот поспевающей за ними королевы.

– Надо поговорить, – окликнул Тристан.

– Нет! Я переоденусь и пойдем фехтовать! Ворот так колется, мам! – возмущался Илия, по дороге разбрасывая священные регалии – корону, перевязь с Лоридалем и орден высшей степени, висящий на ленте. А Лесли в ужасе смотрела на его бесчинства и подбирала брошенные вещи, будто он раскидывал по комнате самые обычные носки и рубашки.

– Илия, – строго призвал Тристан.

Тон, совершенно неуместный при обращении к монаршей особе, но другого выхода не оставалось.

– Хочу фехтовать на мечах! Ты обещал! – требовал он.

Тристан согласился, выгнал всех слуг из зала и смирился, что расспрашивать Илию придется во время дуэлей.

– Объяснись! – Тристан сделал ленивый выпад.

– В чем?

– Что с тобой происходит? Что было на совете? – выпад. – На ужине? – выпад. – Что сейчас происходит?

– Не нуди! Совет скучный, суп мерзкий, а ты – нудный.

Они сошлись, Тристан парировал удар, зашел за спину соперника и толкнул Илию вбок так, что тот пробежался на несколько шагов в сторону.

– Допустим. И часто ты ощущаешь отвращение к обязательным вещам?

– В последнее время да, – честно ответил Илия и, пожав плечами, сделал новый рывок.

– Что предшествует этому?

Илия бился с азартом и не отвечал.

– Когда тебе меньше всего хочется есть суп и слушать Лоретта? – настаивал Тристан.

– И тебя, – веселился Илия. – Ближе к вечеру. Когда хочу спать. Перед сном вообще все это нервирует.

Задумавшийся над услышанным Тристан пропустил удар, разозлился и через серию коротких атак обезоружил Илию. То, что друг стал сдавать, было очевидно: он сделался невнимательным, раздражительным и недальновидным, – заимел все неприемлемые качества для короля.

– Ты надел траур месяц назад. Тогда держался весьма неплохо. Надо вспомнить, что случилось, – Тристан кружил над ним вороной.

Илия поднял тренировочный меч и снова вступил в бой.

– Дело в сезонных ассамблеях, – расстроенно припомнил он.

– Не понял.

– Я ведь надел ленту, объявил траур, а они спустили на меня стаю гончих.

– Каких еще гончих?! О чем ты вообще? – Тристан лениво отбивался и не торопился нападать.

– Девчонок! – вспылил Илия. – Они спустили на меня своих дочерей и внучек. Знаешь, что самое невыносимое? Они все оделись, как Гислен, даже прически сделали, как у нее! А ведь все они ее ненавидели и осуждали. Каждая! Это было отвратительно.

Он почти кричал и размахивал мечом без энтузиазма. Тристан перестал фехтовать, и Илия безучастно сражался с воздухом.

– Все девчонки – дуры! Кроме мамы. И Гислен. И Ронсенваль, конечно.

При упоминании возлюбленной Тристан по привычке накрыл лавандовую повязку ладонью, надеясь, что память о ней поможет найти ответы. Но единственный совет, который бы его леди дала, звучал очевидно – терпеть и ждать.

– И Ренары, – надувшись, добавил Илия.

– Кто такая Ренара? – ухватился за новое имя Тристан.

Король понял, что проболтался, и постарался уйти от подробностей, снова ринувшись в бой.

– Кто такая Ренара? – наседал Тристан, отбивая удары.

– Неважно! Я обещал молчать, – буркнул Илия.

– Кому ты обещал? Илия! – одним ударом рыцарь выбил меч и отгородил Илию от него, чтобы тот не кинулся поднимать оружие. Он сурово смотрел и настаивал. – Я жду.

Загнанный в угол в прямом и переносном смысле, Илия смирился и сел на пол.

– Я правда не могу о ней говорить, я ей обещал, – уже тише объяснил он. – Но если для тебя так важно, я сегодня спрошу у нее, могу ли я тебе рассказать.

Брови Тристана приподнялись, а губы плотно сжались. Но он почуял, что оборона Илии рухнула, и он готов к дружеской беседе. Тристан присел рядом, поджав колени к груди.

– Где ты собрался с ней сегодня увидеться, если мы скоро пойдем спать? – невзначай поинтересовался он.

– Нет, я и без того проболтался. Достаточно, – помотал светлыми кудрями Илия.

Лампы пару раз мигнули: перепады электричества участились в последнее время. Тристан тяжело вздохнул: любое промедление грозило скандалом, и он не был уверен, что завтра Илия не одарит двор новым фортелем.

– Что вообще с тобой происходит? Мы просто хотим помочь – я и королева – мы видим, что-то не так, а сделать ничего не можем из страха навредить. Я что только не думал: и про Эльфреда, и про «эхо окопов»…

– Окопов? – переспросил Илия.

– Да. Мы были на войне, ты помнишь? – опасливо спросил Тристан. Илия в ответ морщил нос, и Тристан с замиранием сердца повторил: – Ты помнишь войну?

– Да! Было забавно! – улыбнулся Илия и комично передернул плечами. – Помнишь, как мы победили тогда в окопном городке? Авиация вообще вовремя… Я бы полетал на самолете. Еще…

Рыцарь не выдержал неуместной бравады. Жар, такой же, какой приливает к лицу, когда волны слез подкатывают к векам, готовые вот-вот сорваться, обдал его щеки и лоб. Он резко схватил короля за плечи и встряхнул. Тристан взмолился:

– Илия, прошу! Я тебя Истиной заклинаю, объясни мне – все! Что за Ренара? Почему ты ведешь себя так, будто сошел с ума? Почему ты все вокруг воспринимаешь как игру? Я сам свихнусь… Я молю…

Встряска ли, чужая ли паника, но Илия нахмурился и на мгновение осознал сказанное.

– Мне легче наедине с собой, когда никто меня не отвлекает, – начал он исповедоваться. – Поэтому я урвал месяц покоя. В тишине комнаты я думал, только и делал, что спал и думал, а потом все обрушилось: едва от меня что-то требуется, я начинаю в это играть. Любые обстоятельства я воспринимаю как игру, и мне сложно понять, что я вытворяю, и остановиться.

– Почему? – в ужасе спросил Тристан.

– Я не знаю, – сам Илия находился в не меньшем шоке. – Мое внимание переключается мгновенно: я только поймаю себя на мысли, что это дико, и попытаюсь решить что-то, как меня снова уносит. Так страшно!

Тристан все еще держал его за плечи, а Илия сбивчиво дышал. Его охватила паника, глаза бегали, а руками он шарил по полу, себе и фехтовальному дублету рыцаря, пока не ухватился за нарукавную повязку. От Тристана не ускользнул момент перемены.

– Тебе сейчас легче? – уточнил он.

Сначала Илия хотел закивать,