Заброшка №3. Первая часть - Сергей Белмелов

мучительных раздумьях. Коле стало даже смешно от такого мыслительного труда: столько они с братом переломали велосипедов, самокатов, конструкторов, радиоуправляемых моделей, детских и взрослых наручных часов, даже электронных весов, а тут не знают, как сломать одну несчастную машину. Но на самом деле различие между игрушками и «взрослыми» машинами было колоссальным: настоящие машины по-другому были устроены, и если игрушки ломались от того, что заканчивалась батарейка или деформировалась мелкая деталь, то настоящие машины ломались от более серьезных вещей. А что, если топливо у машины выкачать? Нет, у обезьян наверняка огромное количество этого топлива. Лучше поломать мотор машины, но как? И тут Колька вспомнил кадр из какого-то фильма, как пацаны вставили в выхлопную трубу автомобиля картошку, а потом двигатель взорвался. А что, если вместо картошки банан или яблоко взять?

– Эврика, я придумал! – прокричал Коля и поделился «гениальной идеей» с товарищем.

– Как ты это сделаешь незаметно? Там же солдаты постоянно торчат, – Петька глянул вниз на бетономешалку.

– Нужно сначала отвлечь надсмотрщиков. Мы можем подговорить Уба, чтобы его люди шум подняли.

– Ты серьезно? – возразил Петя. – Как ты им это объяснишь, жестами?

– А если попробовать?

– Хорошо, попробуем, – согласился Пётр.

Глава 14. Побег Тимофея

Тимофей Кругляков стоял в темном коридоре заброшенного здания с зажженной спичкой в руке и изучал бетонную стену, но дверь в секретную комнату просто исчезла.

«Куда делась дверь? Может, мне реально всё приснилось…» – думал мальчик, но мысли перебили голоса снаружи:

– Он не мог далеко уйти, вроде сюда забежал, проверим!

– В коридор!

Голоса скрипели и трещали, как старая калитка, напоминая Тимофею о реальности сна. «Неужели эта странная девчонка из гостиницы разыскивает меня со своими сестрами? Они что, тоже гастарбайтеры или училки? Вроде без акцента говорят, или опять сон?» – пронеслось в уме Круглякова. Спичка догорела и больно обожгла палец, Тимофей едва сдержался, чтобы не крикнуть. Он сел в угол и втянул голову в курточку.

– Чуешь запах? – раздался голос совсем рядом.

– Да, точно, он тута.

Тимофей увидел свет фонарика, бегающий по бетонным стенам.

– Здесь малец.

Когда Тимофея ослепил яркий луч, он бросился к выходу.

– Держи его! Заходи справа!

Когда Тимофей бежал по цеху, что-то похожее на зажимы или крючки, вцепилось в спину и дернуло его вверх. Мальчик попытался расстегнуть куртку и вырваться, но не смог, только неловко дернулся несколько раз, а потом беспомощно повис над землей. Темные круги поплыли перед глазами, и он потерял сознание.

Очнулся Тимофей в едва освещенной комнате, привязанный ремнями к кровати.

– Есть здесь кто? – закричал он и попытался освободиться. – Где я?

Мальчик лежал в помещении с высокими стенами и узким зарешеченным окном под потолком. «Тюрьма» – решил Темка.

– Зачем меня в тюрьму посадили? Я не преступник! Где моя мама? Отпустите! -закричал он.

Через несколько минут в комнату вошли.

– Успокойся, не кричи, – зазвучал женский голос. Тимофей увидел перед собой «подругу Яси», но она выглядела уже не так, как в первый раз, когда он увидел ее в своей квартире: у нее была странная кожа и нос с горбинкой.

– Ты же ведьма! – выпалил Тёмка.

– С какой стати ты так решил?

– Я сам видел, когда очки надел.

– Какие очки?

– Ты что, прикалываешься? Я крыс на нашей кухне и разную гадость в банках видел. Это ты принесла? Куда мама с Ясей делись? Где Колька с папой?

– Сначала успокойся, малец! – сказала рыжая. – Ты всё придумал, у тебя галлюцинации. Посмотри на меня!

Кругляков ещё раз окинул девушку с головы до ног презрительно:

– Ну, смотрю!

– Разве я похожа на ведьму?

– Ты так выглядишь, когда я без очков, а когда очки надевал, ты в ведьму превращалась. И сейчас тоже странная какая-то. Где твои подружки, которые меня схватили, тоже приснилось, скажешь?

– С тобой всё ясно, Тимофей! – рыжая ещё раз посмотрела на Круглякова и вышла из комнаты.

Тимофей грустно обвел взглядом помещение. «Окошко слишком высоко, вряд ли смогу залезть… Я точно в какую-то волшебную страну попал, вряд ли это сон, здесь всё настоящее, стены каменные, потолок… Куда я переместился?».

Тимофей стал вспоминать, в каком фильме был сюжет с перемещением детей, но эту мысль перебил скрип двери. В комнате появилось две девчонки в белых халатах, которые выглядели приблизительно так же, как и «подружка Есении», только волосы у них были темными. У одной на носу были желтые очки в роговой оправе. «Медсёстры» развязали ремни и пересадили сопротивляющегося мальчика к кресло-каталку.

– Вы куда меня?

– Куда надо, – отчеканила очкастая.

– Скоро будешь паинькой, – добавила другая, привязывая резиновым жгутом Тёмины запястья к подлокотникам.

– Вы ведьмы уродские! – выругался пленник и попытался освободить руки.

– Приятно слышать, – осклабилась очкастая.

Тимофея везли по узкому коридору: справа и слева тянулись белые стены, на потолке мерцали длинные лампы, затем пошли большие окна от пола до потолка – аквариумы, где вместо рыбок на кроватях лежали несчастные женщины и бородатые дядьки и безучастно смотрели вслед Тёмке. Женщины лежали справа, а мужчины слева. Вдруг один дядька подбежал к стеклу и закричал:

– Тимофей Кругляков, узнаешь меня? Я Ваня Петров, вместе в одной школе учились. Странно, что ты мальчик еще… Убегай, иначе тебе мозги вырежут!

– Не отвлекайся! – рявкнула очкастая и ускорила шаг. – Он сумасшедший, не видишь!

Тимофей удивился словам дядьки, так как был знаком с Ваней Петровым из параллельного класса, но тот был мальчиком, а мужчине за стеклом было лет тридцать. Когда кресло-каталку выкатили во двор больницы, Тимофей увидел стальные решётки на окнах и высокий забор, обтянутый колючей проволокой.

– Я в тюрьме? – спросил Кругляков конвоиров.

– Здесь не тюрьма, – проскрипела медсестра в очках.

– Или почти, – добавила вторая и хихикнула.

Тёма увидел перед собой открывающиеся автоматические ворота, а за ними белый микроавтобус, похожий на «скорую помощь, который въезжал на территорию больницы. Боковым зрением он также заметил, что сантиметрах в десяти от его правой руки находится карман очкастой, из которого торчат длинные ножницы. Тимофей потянул запястье – к счастью, после его попыток освободиться, жгуты ослабли – и двумя пальцами аккуратно вытащил ножницы, быстро надрезал жгут и, освободив правую руку, порезал резину на левой, затем резко оттолкнул очкастую, схватившую его за плечо и бросился к воротам.

Всё произошло так быстро, что медсестры не сразу поняли, что мальчик убежал. Не только они, но и он сам не осознавали, как это произошло, – он освободился машинально, автоматически, словно кто-то посторонний управлял его движениями. Конвоиры стояли как вкопанные, и только когда Тимофей выбежал за ворота, стали орать и