Изменщик! Я преодолею боль - Карина Истец
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— …а я не устану повторять, что он — талант мира камерного кино, — щебетала Анна Александровна, — И пусть в наш век меценатство уже таких оборотов не имеет. Я верю, что он еще найдет своих споконсоров. Chaque chose en son temps. (фр. всему свое время).
— L’argent ne fait pas le bonheur (фр. не в деньгах счастье), — ответил ей Виктор Анатольевич, — Человек живет своим ремеслом. И даже не имея за душой ни гроша, снимал очень глубокие картины…
— А Вы, голубушка, — обратилась Анна Александровна ко мне, — Какого мнения придерживаетесь?
Очень наивно было полагать, что меня не постараются втянуть в разговор. Хорошо, что я занимаюсь журналистикой. И лить воду из пустого в порожнее — мое призвание.
— Как показывает история, любое искусство нуждается в покровителях. Не потому ли мы никак не достигнем расцвета подобного эпохе Ренессанса? Можно придерживаться мысли, что художник должен быть голодным. Но вот сторонники Маслоу с этим не согласны.
— Теория Маслоу не раз подвергалась критике, — отвечает мне хозяйка, — Насколько мне известно, она не один раз разбивалась о результаты практических исследований. Тем не менее, есть закономерность в том…
Больше в разговор меня никто не втягивал. И я была искренне этому рада. После завтрака Дима был вынужден куда-то уехать. Ох уж эти внезапные дела! Привез свою любимую знакомиться с родителями и бросает ее одну. Мне не нравится такое поведение. Я напряжена. Чувствую себя не в своей тарелке.
Никита бы меня так не оставил. Он не позволил бы никому со мною так острить, как это делала Анна Александровна. Я уверена в этом. На душе становится гадко. Тяжело вздыхаю. Роняю голову на руки. Не совершила ли я ошибку, сделав выбор в пользу Димы? Нет, конечно нет! Он ведь такой заботливый. Такой внимательный. Он не оставил меня наедине со своим горем. Зато оставил наедине со своей матерью, да. И дает ей возможность издеваться надо мной! Никита бы ее заткнул. Он бы меня защитил.
"Черт, да что я делаю?" — одергиваю я саму себя, — "Вспоминаю этого бессовестного эгоиста?! Да что со мной не так? Он убил Мону! Он воспользовался мной! Да если бы не Дима…"
Стараюсь успокоиться. Делаю глубокий вдох и выдох. Внезапно раздается стук.
— Разрешите войти? — обратился ко мне дворецкий.
— Да, конечно, — растерянно отвечаю я. Отчасти даже радуюсь, что кто-то отвлек меня от возникших из ниоткуда сомнений. Дворецкий вошел неспешно. Выглядел он крайне растерянным. Видно, хотел поговорить, но отчего-то никак не решался. Впрочем, да, я ведь абсолютно незнакомый ему человек. И ему пока что непонятно, как отреагирую на такую инициативу со стороны прислуги. Вдруг разозлюсь? Особенно после утреннего происшествия. Пришлось взять инициативу в свои руки. Начать говорить на нейтральные темы: о погоде, о планах на день. И только после этого задать действительно беспокоющий меня вопрос.
— Я сделала что-то не так?
Дворецкий удивился. Он сказал, что совершенно не понимает, что я хочу услышать в ответ.
— Нет, Вы понимаете меня. И, может, я выгляжу крайне бестактной сейчас, но в чем моя вина? За что меня пытаются так… потопить?
Дворецкий сделал глубокий вдох. Ему было что мне казать, но он никак не решался. Возможно, не хотел в плохом свете выставить хозяйку дома. Или, может, был достаточно воспитанным — меня не желал задеть суровой правдой.
— Постарайтесь допустить мысль, что Вы все делаете правильно. И что дело все-таки не в Вас.
— Вы стараетесь меня утешить? — я грустно улыбнулась.
— Человек ожесточается не от хорошей жизни, — продолжил говорить загадками дворецкий, — Посмотрите на Анну Александровну немного под иным углом. Предположите, что за ее плечами находится какая-то история. И постарайтесь ею проникнуться. Возможно, тогда Вы сможете ощущать себя в ее обществе куда более… комфортно.
Я благодарю дворецкого за совет. Убеждаю его, что приложу все усилия, чтобы найти с хозяйкой дома общий язык. Пересиливаю свое нежелание. Привожу себя в более призентабельный вид и спускаюсь снова вниз. Она стоит в зале. Возле открытого окна. Неспешно подносит ко рту мундштук с тлеющей на другом конце сигаретой.
— Вы не против, если мы поговорим? — обращаюсь я к ней и терпеливо жду реакции. Анна Александровна отвечает не сразу. Она словно пытается распробовать мои слова на вкус и понять, нет ли в них скрытого подтекста.
— Поговорим? О чем? — она выпускает облако дыма и резко разворачивается ко мне. Я застываю при взгляде на нее. Чувствую себя лягушкой, на которую внимательно глядит змея.
— О Вас, — еле выдавливаю я. Мне кажется, она сейчас набросится. Вонзит в меня свои клыки и поразит страшным ядом. Но вместо этого Анна Александровна заливается смехом. Я не знаю, как на него реагировать. Но по рукам у меня ползут мурашки.
— Значит, обо мне? Ну спрашивай.
И все. Я в тупике. Стоило мне приготовиться заранее, да. Хотя бы попытаться сформулировать все то, что сейчас хаотично проносится в моей голове. На что я вообще рассчитывала? Что эта женщина присядет со мною на диванчик и начнет повествование о незавидном детстве? О какой-нибудь давней неразделенной любви? Что именно я хочу я узнать и как это спросить? "Почему Вы стали такой стервой?" "Кто Вас так обидел?"
— Ну что молчишь? — прерывает она мои панические мысли, — Поговорить со мною посоветовали, но слов не подсказали?
Усмехается. Насквозь меня видит. И я понимаю, что никогда угодить ей не смогу. Как бы ни пыталась.
— Нет. Мне интересно, за что Вы меня так невзлюбили?
— Задам вопрос встречный. А за что тебя любить?
Я снова чувствую себя в тупике. Меня всегда любили просто так. И родители, и друзья, и Никита, и Дима. Я не блистала особой красотой или яркой индивидуальностью, за мной не наблюдалось каких-то громких побед или отличительных идей. Но если копнуть глубже? Если задаться вопросом, а что именно людей привлекало во мне — я даже не могла дать вразумительного ответа. Может, личностные качества?
— Я стараюсь быть искренней.
— Многие из критиков стараются быть искренними. Но их не любит никто, — она делает тяжку и пускает в окно струйку дыма. Я задумываюсь снова. Анна Александровна меня не торопит. Кажется, ей даже интересно становится, что я выдам на следующий раз.
