Принцесса Азии - Юлия Алейникова

Но настроение Василия снова изменилось. Едва он обрел гармонию души и тела, как зазвонил мобильный телефон, и Аркадий Викторович Убойников прохрипел в трубку дрожащим, придушенным голосом:

– В офисе полиция. Опрашивают всех подряд, меня в том числе, что случилось после гибели Стрельцова, ничего ли не пропало и никто ли не появлялся! – После этой фразы, выданной со скоростью пулеметной очереди, Аркадий Викторович сглотнул и продолжил: – Я им ничего не сказал, встречаться с вами больше не могу, искать ничего не буду. Возможно, за мной следят. – И он тихонько завыл.

Ну вот. Вторая истеричка в штанах. Юля закатила глаза, слушая этот крик души по громкой связи.

– Полиция еще там?

– Да. Опрашивает служащих.

– Зачем вы им наврали? Зачем скрывать пропажу документов? Немедленно отправляйтесь и расскажите все как есть, – командным голосом велела Юля. – Про вчерашнее, естественно, говорить не надо, про нас тоже. Но о визите Криеля в фирму знает куча народу, возможно, кто-то слышал о пропавших документах. Например, секретарша.

– Точно! – заголосил пуще прежнего Убойников. – Наверняка она меня уже заложила!

– Да расслабьтесь вы! Ничего плохого вы не сделали. Никаких убийств не совершали. Ну, забыли про документы, ничего страшного! Вы были в шоке в тот день, только что узнали печальную новость, состоялся тяжелый разговор с семьей покойного, а тут Криель требует документы, вы закрутились и забыли об этом эпизоде. А сейчас вот вспомнили и по доброй воле все рассказали. И не надо сходить с ума. И еще, – сказала Юля, немного подумав, – в полиции считают, что мы погибли во время тайфуна. Не надо их разубеждать. Ни в коем случае, – и после секундной паузы добавила, на всякий случай: – У Василия в России длинные руки, а у вас семья, дети.

Повисла тяжелая пауза. Василий, осуждающе качая головой, смотрел на жену.

– Вечером мы вам позвоним. Будьте готовы, – холодно сказала Юля и закончила разговор.

И вот теперь, сидя за изящно сервированным столом и поедая с аппетитом ароматные пряные блюда, Юля вспомнила об Убойникове.

– Вась, может, Убойникова на ужин пригласить, он, горемыка, от страха, наверное, ни есть, ни пить не может? – спросила у мужа Юля, в которой вдруг проснулось человеколюбие.

– Какой смысл приглашать его на ужин, если он ни есть, ни пить не может? – не оценил ее порыв черствый Василий.

– Это он в одиночестве не может, а с нами, вероятно, и передумает, – рассудительно заметила Юля.

– С тобой вряд ли, – усмехнулся Василий. – К тому же, пока он едет, мы уже все съедим.

– Все равно приглашу. Пусть знает, что я человек добрый, дружелюбный и искренний.

Убойников примчался через пятнадцать минут, растрепанный, с дрожащими руками, лихорадочным блеском в глазах и красными пятнами по всему лицу. Последние его особенно не красили.

– О, голубчик, как вы нехороши сегодня, – сыто развалившись в кресле этаким барином, добродушно прогудел Василий.

Несколько бокалов хорошего коньяка окончательно его расслабили, он был мирен и светел душой и того же желал всему человечеству в целом и Убойникову в частности.

– Садитесь с нами и поешьте, голубчик. Но сперва непременно коньячку! – продолжал картинно благодушествовать Василий, очень раздражая этим свою жену. Она терпеть не могла дешевого позерства и уже дала себе слово в случае еще одного «голубчика» надеть мужу на голову ведро со льдом. За соседним столиком как раз распивали шампанское.

Убойников, воровато оглянувшись, видимо, проверял, нет ли хвоста, скользнул за столик. Василий сделал знак официанту, сам сделал заказ, велев первым делом принести им выпить.

Убойников так жадно лакал коньяк, словно загнанная лошадь воду. Но после третьей порции расслабился и он. Юля окинула обоих тревожным взглядом. Идти в ночной клуб с сомнительной репутацией в компании двух пьяных в стельку мужиков ей не хотелось. Но выбора у нее не было.

Глава 34

Юля была единственной женщиной в этом сомнительном заведении. Единственной одетой. Танцовщицы возле шестов, официантки, слоняющиеся между столов, и липнущие к клиентам девицы были почти абсолютно голы.

Все трое – Юля, Василий и Убойников – стояли в дверях, изучая обстановку.

– Значит, так, – рассуждал Василий, – сейчас проходим, заказываем отдельный кабинет и вызываем какую-нибудь девицу. Ты знаешь, с кем тут Стрельцов предпочитал общаться? – обернулся он к Убойникову.

Убойников лишь презрительно фыркнул.

– Ладно. Выберем первую попавшуюся. – Василий обшаривал зал плотоядным взглядом. – Например, вон ту, в красной юбочке.

– Ты имеешь в виду – в красном поясе? – уточнила на всякий случай Юля.

– Да какая разница, когда у нее такая…

Договорить Василий не успел. Юля со злостью встала ему тонким каблуком на ногу.

– Ой! Ты что! – подпрыгнул от боли и неожиданности Василий. – Я имел в виду, что такая могла Стрельцову понравиться! А мы ее просто допросим. Аркадий, ты взял с собой фото Стрельцова?

– Вы же не просили, – проныл за их спинами Убойников.

– Ах ты господи! Что же теперь делать? Жаль уходить с пустыми руками, – расстроился Василий, продолжая шнырять глазами по залу.

– Ой, кажется, у меня в бумажнике наша с ним общая фотография есть! – оживился Убойников, доставая бумажник.

Василий повеселел и шагнул в зал. Юля, стоя рядом с мужем, прищурившись, разглядывала девиц. Они были сдобными, нахальными, что естественным образом обуславливалось их профессией, бесстыже навязчивыми и чрезвычайно приметливыми. Так, например, из их троицы они безошибочно вычленили Василия и облепили его, как тля молодую яблоню.

Василий как-то быстро одурел от такого напора, и все худшие Юлины прогнозы начали сбываться прямо у нее на глазах. Она с глубоким возмущением наблюдала, как у Василия одно за другим отключились оба полушария. Отвисла челюсть, и слюна закапала на рубаху.

Зато Убойников, брезгливо поджав губы и застегнув наглухо пиджак, гордо вздернул подбородок и, подхватив Юлю под руку, героически прикрыл ее собой от царящей вокруг вызывающей непристойности.

Юля порыв Аркадия Викторовича оценила. Но трусливо прятаться за чужой спиной, когда голозадые пигалицы покушаются на ее собственность, она не собиралась. И плевать ей на все расследования на свете. А Василий еще собирался сюда один идти!

Юля выдвинулась из-за Убойникова и, схватив ближайшую к ней девицу за хвост, отодрала ее от Василия.

– А ну брысь отсюда! Пока я всем волосы не повыдирала! – Девиц Юля не боялась, она чувствовала себя этакой европейской царицей в этом убогом притоне и никаких ответных действий в свой адрес не ожидала да и не особо об этом задумывалась.

Поэтому бесстрашно опустила свою шпильку на босую ногу второй девице, а третьей отвесила удар под дых, почти полностью освободив Василия от засилья агрессорш.

Сколь же велико было ее удивление, когда девицы, взвизгнув, словно дикие кошки, накинулись на нее и стали рвать на части, пользуясь численным превосходством.

Убойников бестолково топтался рядом, раскинув руки, как наседка крылья. Толку от него не было никакого. Девиц он боялся, а они его нет, поэтому беспардонно отшвыривали в сторону и бросались на Юлю. Убойников возвращался, пытался оттеснить противника, не вступая с ним в рукопашную, его опять отфутболивали, и все повторялось.

Посетители заведения, в основном европейцы и, как ни странно, в основном русские – на улицах Пномпеня Юля такой плотности соотечественников как-то не замечала, – кричали и улюлюкали, получая бесплатное удовольствие. Ну еще бы! Полуголые девицы принимали во время драки самые замысловатые позы, радуя зрителей неожиданными ракурсами. Юля дралась как тигрица, но перевес был не на ее стороне.

Василий все еще пребывал в безмолвном ступоре. Вдруг Юля потеряла равновесие и вместе с девицами рухнула на пол, изловчившись во время падения пнуть ногой Василия. Он с громким матом согнулся пополам. Но зато в глазах его наконец загорелся огонек, свидетельствовавший о присутствии здесь и сейчас.

Между тем Юля с девицами катались по полу, она брыкалась, царапалась, лягалась, кусалась, в общем, не стеснялась в средствах. Рядом скакал Убойников, требовавший немедленно растащить дерущихся и молящий зрителей о помощи. Те от него отмахивались – не мешай веселиться.

Василий окончательно пришел в себя и с воплем «Я тут! Я вернулся!» схватил одну из дерущихся с женой девиц и отшвырнул ее метров на пять в публику. В месте приземления девицы сразу же началась новая потасовка. А Василий уже схватил следующую смуглую жрицу доступной любви и отправил ее в другой конец зала.

Минут через пять в клубе началось настоящее веселье. Все били всех. Охранники раздавали тумаки направо и налево без разбора, их отоваривали соответственно.