Великолепие чести - Джулия Гарвуд

То, что произошло дальше, так поразило Мадлен, что она на время лишилась дара речи. Грети свалила миски на стол и поставила блюдо с мясом; кивком головы велела другим служанкам тоже освободиться от своего груза. Эдмонд первым принялся за еду, остальные мужчины последовали его примеру.

Мгновенно проснулись и окружили стол собаки. Сперва Мадлен не поняла, в чем причина их столь странного поведения, но все стало ясно, когда через голову одного из воинов собакам полетела первая кость. Ее тут же подхватил самый большой пес, который был раза в два крупнее поскуливавших вокруг грейхаундов. Раздался яростный рык, но вскоре еще одна обглоданная кость была брошена собакам, потом еще и еще. Каждый из псов получил свою долю; подобно хозяевам, они принялись жадно есть.

Мадлен оторопело смотрела на присутствующих не в силах скрыть свое отвращение; впрочем, она даже и не пыталась сделать это. У нее самой мгновенно пропал аппетит.

За столом никто не обменялся ни единым словом: были слышны лишь отвратительное чавканье да довольные восклицания насытившихся.

Поначалу девушке казалось, что все это задумано братьями нарочно, для того чтобы привести ее в смятение, но когда все вокруг продолжали набивать животы и казалось, что этому конца не будет, Мадлен поняла, что ошибалась.

— Почему ты ничего не ешь, Мадлен? — обсасывая кость, промолвил Джилард. — Разве ты не голодна? — Он только что заметил, что пленница Дункана даже не притронулась к мясу, которое лежало на тарелке между ними.

— Мне не хочется, нет аппетита, — прошептала девушка.

Когда Мадлен увидела, как Джилард отхлебнул большой глоток эля и утер рот рукавом, она прикрыла глаза.

— Скажи-ка мне, Джилард, — наконец проговорила она, — почему все эти люди не дождались Дункана? Я думала, начинать трапезу без хозяина не принято.

— А Дункан никогда не ест с нами, — ответил юноша. Отломив кусок хлеба, он предложил его девушке. Та покачала головой.

— Барон никогда не ест с вами?

— Нет. С тех пор как умер отец, а Мэри заболела, — сообщил младший Векстон.

— А кто такая Мэри?

— Она умерла. — Джилард рыгнул. — Мэри была нашей экономкой. Со дня ее смерти прошло уже много лет, — продолжал он. — Я-то думал, что она всех нас переживет. Адела и слышать не хочет о том, чтобы взять кого-нибудь на ее место, говорит, это ранит ее чувства. Перед кончиной Мэри стала терять зрение; она едва могла отыскать стол в зале. — Джилард сделал еще один большой глоток и бросил собаке кость так неловко, что Мадлен едва сумела увернуться. Волна гнева захлестнула ее. Так или иначе, ведь теперь хозяин замка Дункан. Но он все время отгораживается от семьи. Поэтому, видимо, и есть предпочитает в одиночестве.

— Да-а… — протянула Мадлен, с нетерпением ожидая возможности уйти из комнаты.

— А люди Дункана всегда едят с такой жадностью? — спросила она.

Казалось, Джилард смутился. Пожав плечами, ой промолвил:

— Да, когда бывают заняты весь день.

Мадлен казалось, что она больше не выдержит этого кошмара, но оргия внезапно прекратилась. Люди один за другим, рыгая, вставали из-за стола и удалялись. Ни один из них не подумал попрощаться. Если бы это не выглядело так омерзительно, Мадлен, наверное, расхохоталась бы.

Собаки, видно, тоже насытились и, потягиваясь, лениво направились к своему месту у камина.

— Ты ничего не съела, — заметил Джилард. — Может, тебе не понравилась наша еда? — тихо спросил он.

— Ты называешь это едой?! Ты хочешь сказать — вы ели?! — не сдержавшись, крикнула Мадлен.

— Что же, по-твоему, мы делали? — громко спросил до тех пор молчавший Эдмонд.

— Я бы сказала — вы жрали!

— Я не понимаю тебя… — промолвил средний Векстон.

— Постараюсь объяснить, — ответила Мадлен. — Я видывала животных, которые едят куда аккуратнее. Даже ваши собаки. — Она возмущенно покачала головой. — Воспитанные люди и вправду едят, Эдмонд! Но то, чему я стала свидетельницей, назвать едой невозможно. Нет, вы все жрали, как свиньи, одетые в человеческое платье! Такое объяснение тебя удовлетворяет?

Эдмонд побагровел. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не перегнуться через стол и не свернуть девушке шею. Но Мадлен была слишком рассержена, чтобы заметить его состояние и тем более испугаться. Ей было необходимо излить свое возмущение.

— Да, ты достаточно ясно выразила свои мысли. Ты согласен, Эдмонд?

Господи, это был голос Дункана, внезапно появившегося за спиной Мадлен. Она не решалась обернуться, чтобы не растерять только что обретенной смелости.

Он был так близко! Чуть откинувшись назад, Мадлен почувствовала, что ее плечо уперлось в бедро барона.

Девушка тут же подумала, что даже дотрагиваться до Дункана опасно: слишком хорошо она помнила его огромную силу.

Мадлен медленно встала, повернулась и тут же наткнулась на Векстона, который не сдвинулся ни на дюйм. Она уже хотела выложить ему все, что думает о варварском пиршестве, но совершила ошибку, взглянув в серые глаза Дункана. Ее решимость мгновенно испарилась. Дункан обладал какой-то магической властью над ней. «Он пользуется этим», — подумала девушка. Господи, у нее сразу все вылетело из головы, решительно все!

Не сказав ни слова, Мадлен повернулась и медленно побрела прочь.

— Мадлен, я не давал тебе разрешения уйти! — остановил ее крик Дункана.

Девушка застыла на месте, но, обернувшись и натужно улыбаясь, дерзко ответила:

— А я и не спрашивала его.

Увидев, что физиономия барона недоуменно вытянулась, девушка вновь демонстративно повернулась к нему спиной и направилась к двери, уж который раз повторяя про себя, что она тут не больше чем приманка и ей нечего разговаривать со своими похитителями.

Занятая своими мыслями, она не услышала позади себя шагов Дункана. Он быстро нагнал ее и схватил за плечи, слегка сжав их, но и этого оказалось достаточно, чтобы Мадлен застыла на месте и прижалась к барону; тот почувствовал, как она задрожала, но вдруг понял, что ее волнение вызвано не им. Мадлен уставилась на дверь — она смотрела на стоящую в дверях Аделу.

Глава 9

…отвращайтесь зла, прилепляйтесь к добру.

Мадлен пришла в ужас при виде этого существа. Она сразу узнала Аделу, потому что та была очень похожа на своего брата Джиларда. Те же русые волосы, те же карие глаза.

Но она была гораздо ниже брата и намного тоньше, к тому же сероватый цвет лица говорил о ее нездоровье.

На Аделе было платье, казавшееся вылинявшим, но на самом деле оно было до того грязным, что цвет нельзя было разобрать. Длинные спутавшиеся волосы висели клоками, и Мадлен невольно подумала, что в этих лохмах водится не только грязь.