Кодекс Охотника. Книга II - Юрий Винокуров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Благо, поражением тут и не пахло, опыт я не пропил, а еще Карамелька обошла и ударила муравьев с фланга. Моя пантера была неслабой, и рвала насекомых не хуже, чем я. А самое главное, она получала от этого такое же удовольствие, как и я.
Увернувшись от плевка кислотой, я ткнул мечом ближайшего ко мне коричневого муравья, и в один прыжок оказался возле зеленого. Ему мое появление не понравилось. Возможно, он людей не любил, или меч мой ему не понравился, которым я пригвоздил его к земле. Но факт остается фактом.
Постепенно я призывал иллюзии муравьев и переносил в них души. В бой их не пускал, а копил свою армию.
В общей сложности, от наших с Карамелькой рук и лап полегло не меньше тридцати особей, а призвал я тридцать пять. Дожился... Своим Даром работаю быстрее, чем руками! Но в свое оправдание скажу, что я всё еще развлекался.
Перебив эту волну, я смог выдохнуть, и продолжил создавать муравьев.
Семьдесят пять! И три в уме... В смысле, в душе! Люблю красивые числа. Ха-ха!
Вот это дело!
— Так, мои верные воины! Слушаем меня внимательно! — стал ходить взад-вперед перед маленькой армией, оглашая им свою волю. — Сейчас делимся на отряды по двадцать пять, и идем всех убивать. Да-да! Убиваете всех и получаете свободу!
Они все прекрасно поняли и это здорово. Люблю свой Дар, да и вообще, во мне погиб великий полководец.
Вот только не обошлось без косяков.
Они очень странно поделились. Двадцать пять... Двадцать пять... Двадцать четыре... один...
Долбанные вы мурашки... Вы что там делаете у себя? Совсем в школу не ходили, вас что, сразу после детского сада тоннели заставили рыть?
— Я вообще-то сказал по двадцать пять, двоечники вы мои!
Они смотрят на меня, и никак не реагируют. А нет, глянули все на того, что стоял один, и дружно отвернулись. Это что, они не хотят быть с ним в одном отряде? Хм... Дедовщина, однако, у них тут.
И чем только им этот странный муравьишка не понравился. Ну и что, что он розовый? Хм... Странно! А ведь он тут один такого цвета!
— Ладно, можете выполнять задание в таком составе. Разойтись! Все, кроме тебя, нарядный ты мой отщепенец.
Ну, и что с ним делать?
Моя муравьиная армия разбежалась во все стороны, уничтожая своих собратьев. Души непрерывным потоком вливались в моё тело, вызывая удовольствие в голове и всё увеличивающееся давление в паху. А вот я пытался найти путь наверх. Пока что я видел абсолютно обычных муравьишек, но моя интуиция буквально вопила о том, что не всё здесь так просто, и что нужно побыстрее отсюда выбираться.
Ну, выбираться нужно в любом случае, какие бы противники здесь не были. Остаться жить в муравейнике на всю жизнь — идея так себе. Хотя, помнится, был один Охотник, который ассимилировался в общество монстров, вместо того, чтобы их убить. Они его, кажется, ещё своим королём признали! А с другой стороны — почему бы не интегрироваться в общество русалок, ведь у них такие сись... чёрт, опять меня не туда понесло.
Расстроенный Шнырька, которому я в сердцах наговорил лишнего, рыскал в тени в поисках выхода наверх. Я же вместе с Карамелькой просто держал оборону. Предварительно посмотрев в планшет, я увидел частичную карту шестого яруса. Вот только открытые его части были в километре отсюда. Я же, согласно карте муравейника, находился в чёрном пятне, что означало лишь одно — до меня человеческая нога сюда не ступала.
Первая проблема возникла, когда я почувствовал, как одна из моих мини-армий мгновенно умерла, и души окончательно улетели в муравьиный рай. Отозвав Шнырьку, я отправил его на место гибели и увидел, что мои муравьишки напоролись на того самого стража, которого я видел на четвертом ярусе. Здоровенная трехметровая бронированная дура сразу сожрала всю мелочь.
Буквально в это же время пропала вторая группа. Шнырька метнулся туда, и увидел еще одного стража, который защищал очередной проход.
Я хмыкнул и попросил Шнырьку посмотреть, что находится с той стороны, которую защищают стражи. И что же я там увидел? Правильно — подъем на пятый ярус! То есть, для того, чтобы мне выйти наружу, мне нужно пробраться через эти «танки». Я отозвал малого, и попросил найти более безопасный подъем. Сам же с Карамелькой всё-таки двинулся в сторону пока что единственного известного мне выхода.
И да, за нами, как собачонка, поплелся розовый отщепенец, который категорически не хотел уходить от меня и вступать в бой. Карамелька неприязненно косилась на него, но я решил его пока не убивать. Ну, странная тварюшка, пускай пока живет.
Почти два часа понадобилось Шнырьке, чтобы найти переходы на другие этажи, и он нашёл. Правда, не подъем, а спуск, прямо на восьмой ярус. А напротив выхода сидели два уже пятиметровых муравьишки. Нет, туда мне точно не надо.
Я сидел на жопе ровно, и грустно смотрел на замершего, как статуя, стража. Последние полчаса я развлекался тем, что призывал по одному муравью, и отправлял их вперёд, дабы выяснить радиус реакции стража. Он был совсем небольшой — всего на пять метров дальше выхода из туннеля, то есть, основной его задачей была как раз защита туннеля.
В итоге, когда расстроенный Шнырька появился рядом, я посчитал сколько душ у меня есть. Оказалось, что снова около сотни. Я призвал пятьдесят и натравил их на стража. Ну и сам пошёл вперёд. Маленькие муравьи облепили большого, который без труда махал своей башкой, клацая жвалами. Один клац — один труп. Но зато, по крайней мере, он был занят этой мелочью. Я сначала влепил в него огненный шар, потом добавил молнии. Муравей ослеп на один глаз. В итоге я зафигачил в него напитанный в режиме разрывной кинжал. Это подкосило исполина. Я уж было собрался идти дальше, как вдалеке послышался шум, и в проходе показались еще два таких стража.
Я отошёл в сторону, с грустью наблюдая, как остатки моих призванных муравьёв перемалываются здоровяками, и присел на камешек, разрабатывая новую стратегию. Вот только тут меня ожидала засада — если один муравей остановился на позиции своего павшего товарища, то второй, презрев какую-либо «охранную зону», сразу ломанулся на меня тараном.
Я перекатом ушел в одну сторону, Карамелька сиганула в другую. Муравей, как локомотив, пробежал мимо, и врезался башкой в стену. Совсем по-собачьи тряхнув головой,
