Рыжее солнце любви - Эдриан Маршалл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Молодой человек был одет в плащ, явно позаимствованный у более крупного мужчины, а на голове у него красовалось нелепое серое кепи, надвинутое на лицо так сильно, что миссис Тэнсон не смогла разглядеть ни глаз, ни носа.
Больше молодой человек не заходил, во всяком случае пока миссис Тэнсон находилась в доме. Вчера, около шести вечера, она отправилась в гости к соседке, с которой они каждую неделю играют в покер. Миссис Тэнсон обмолвилась, что кроме нее и соседки с ними играла и Констанция Донелли, которая тоже может подтвердить «ее невиновность, если кто в ней сомневается».
Лиси утешила миссис Тэнсон, сказав, что никто не сомневается в ее честности и порядочности, а детектив Макнайт попросил пожилую даму показать им комнату, в которой писатель работал над своими книгами.
Около пяти часов утра, подключив к поискам Билли, который слонялся без дела вокруг дома Малколма, они нашли наконец то, что искали. Правда, Клиф, о «звукописи» которого говорила миссис Тэнсон, оказался вовсе не Бамбальманом, а Ван Кальманом.
С Ван Кальманами Лиси не сталкивалась ни разу в своей жизни, но все-таки один Клиф, связанный с Кшесински, был ей известен. Лиси поделилась своей догадкой с Макнайтом, который сразу же позвонил в участок и полюбопытствовал, не ушел ли домой писатель, решивший устроить голодовку в полицейском участке.
Дрю, задремавшего на скамеечке возле кабинета детектива, разбудили и подозвали к телефону.
— Только не говорите, что у вас снова дрянные новости, — усталым голосом пробормотал он. — Я этого не вынесу.
— У меня есть одна новость, которая вас обрадует, — сообщил ему детектив Макнайт. — Стеллу Линдсей нет никаких оснований держать в участке. И сержанту Бригглсу придется с этим согласиться.
— Вы что-то узнали о смерти Арчи? — взволнованно спросил его Дрю. — Он тоже убит?
— Тоже. Мало того, тем же человеком, который убил Стэнли Кшесински. Стелла уж точно вне подозрений. В тот момент, когда Арчибалд Малколм выпал из окна, мы были у нее в гостях. Но большего сказать не могу, вы уж простите, Дрю. Ответьте только на один вопрос: вы что-нибудь слышали о писателе Клифе Ван Кальмане?
— Клифе Ван Кальмане? — В голосе Дрю сквозило неподдельное удивление. — Во-первых, это псевдоним. Во-вторых, он пока опубликовал только крошечный рассказ в мало кому известном журнале. А в-третьих, этот Клиф Ван Кальман, которого на самом деле зовут Клифом Уореном — племянник Кшесински, сын сестры Матильды. А почему вы так им заинтересовались?
— Простите, Дрю, но об этом в другой раз, — коротко ответил Джад и, пообещав, что освобождение Стеллы дело какого-нибудь часа, положил трубку. — Ну, Фокси, нас можно поздравить, — мрачно усмехнулся он. — Вместо любовницы у нас появился племянник. Если у Стеллы был хоть какой-то, пусть и не очень-то веский мотив, то у этого Ван Кальмана, а точнее Клифа Уорена, мотив и вовсе отсутствует. Укокошить дядю и его приятеля из-за какой-то рукописи — это, в конце концов, просто смешно.
— Да, — согласилась Лиси, перебирая страницы распечатанной рукописи. — А еще эти буквы… Что они могут означать?
— Может, наш шутник просто решил поиграть в маньяка? — предположил Джад. — Или это какой-нибудь ярый ненавистник писателей вроде Бригглса?
Лиси захлопнула папку и пристально посмотрела на Джада.
— Знаешь, меня не оставляет ощущение, что нас просто ведут по ложному следу. Вначале убийца подставил Стеллу, теперь предлагает нам заняться племянником Кшесински. Что-то подсказывает мне, что даже если мы найдем Ван Кальмана, или Уорена, то все равно не сдвинемся с мертвой точки. Мне кажется, смерть Кшесински и Малколма никак не связана ни с «Сердцем ангела», ни с этой рукописью. Как будто убийца сам подсказывает нам ложные мотивы.
Джад Макнайт позвонил Бригглсу и, получив очередную взбучку за то, что «несчастная жертва полицейской халатности до самого утра куковала в участке», в который уже раз поклялся, что Лиси работает в полиции последний год.
Когда они с Макнайтом вернулись в участок, уже рассвело. Лиси надеялась, что Дрю со Стеллой успели уехать, но, увы, столкнулась с обоими практически на пороге участка.
Дрю с какой-то ласково-горькой улыбкой держал за руку Стеллу, показавшуюся Лиси ослепительно красивой. Эти двое выглядели влюбленной парой, только что открывшей, какой скучной была их жизнь до знакомства друг с другом.
Лиси стояла, сжимая в руках коробку с пончиками, купленными по дороге Джадом, и, наблюдая за этой красивой парой, чувствовала, как ее сердце проваливается в пустоту.
Она совсем забыла, что хотела извиниться перед Стеллой, поэтому за нее это сделал Джад. Но счастливая Стелла вовсе не требовала извинений — напротив, она даже позабавилась, получив новые впечатления.
Лиси не вслушивалась в разговор, она стояла истуканом, и больше всего ей сейчас хотелось, чтобы вместо одной коробки с пончиками в ее руках лежали все десять: они прикрыли бы ее лицо, которое с легкой усмешкой на губах рассматривал жестокий, но такой дорогой для нее человек…
10
Стелла оказалась восхитительной любовницей, но Дрю почему-то не чувствовал себя счастливым человеком, получившим в награду за свои страдания лучшую из женщин.
Возможно, насладиться радостью этой близости — не сказать, чтобы уж очень неожиданной, — ему мешали мысли о смерти Арчи Малколма. Конечно, Арчи не был таким близким другом Дрю, как Стэнли, но все же Дрю неплохо его знал и всегда считал добрым, умным, хотя и несколько наивным человеком.
Эта очередная внезапная утрата, конечно, не могла оставить Дрю равнодушным, но кроме нее он испытывал и другое, доселе незнакомое чувство, которое заставило его проснуться, встать с мягкой постели, еще хранившей тепло их со Стеллой близости, одеться и, написав коротенькую записку, снова отправиться в треклятый участок.
Сонный, еще не до конца осознавший причину своего беспокойства, Дрю чувствовал себя человеком, надкусившим спелое красное яблоко и ощутившим после этого во рту горькую и вязкую мякоть совсем другого, к тому же незрелого, плода.
Добравшись до участка, Дрю несколько минут простоял на крыльце, пытаясь понять, зачем он все-таки сюда приперся. Мысли после вчерашней ночи напоминали клубок ниток — вроде тех, что он в детстве помогал распутывать бабушке.
Так и не придумав ничего вразумительного, Дрю заглянул в кабинет детектива Макнайта и, не застав там ни его, ни Лиси, узнал, что оба проводят какое-то опознание. Какое именно, Дрю не объяснили, поэтому он битый час проторчал на своей любимой скамеечке возле макнайтовского кабинета, только на этот раз он совершенно не понимал, с какой целью тут торчит.