Подставных игроков губит жадность - Эрл Гарднер

Я протянул руки. Шеф полиции защелкнул наручники.

– Ты арестован, – объявил он. – Ты – мой арестант. Хочу, чтобы ты знал, что пока ты будешь гостить у меня в тюрьме в Колинде, чего бы, черт возьми, тебе ни захотелось, только скажи. Тебя будут отлично кормить, проявлять к тебе всяческое внимание, в твоей камере будет телефон, звони и получай свидание с кем пожелаешь. Будет все, что душе угодно, за исключением общения со слабым полом. Этого я не могу позволить.

– Спасибо, – сказал я.

– Не стоит благодарности, – ответил он.

– Вы меня отвезете в тюрьму, прежде чем…

– Увидим Вивиан Дешлер? – закончил он за меня. – Нет, черт возьми! Не держи меня за дурака и сам не будь дураком. Браслеты на тебе – только для видимости. Теперь ты мой арестант… и еще на случай, если вдруг тебе хватит ума попытаться бежать – ты можешь быть невиновен в убийстве, но поскольку ты арестован офицером полиции, побег считается уголовным преступлением… так вот, Дональд, я таких штучек не люблю, а уж если что мне не понравится, я становлюсь очень нехорошим.

– Понял, – кивнул я. – Сижу и не рыпаюсь.

– Наручники не жмут?

– Нет, очень удобные.

– О’кей, поехали.

Мы направились к «Мирамар Апартментс». Шеф полиции взял меня с собой, как положено, в наручниках. Поднялись на лифте к квартире Вивиан Дешлер. Шеф полиции нажал перламутровую кнопку и не отпускал палец, пока Вивиан Дешлер не открыла дверь. Дейл распахнул пиджак:

– Полиция, мисс Дешлер. Я – Дейл, шеф полиции Колинды.

– О-о, – удивилась она. – Чем могу быть полезна, шеф?

– Надо поговорить.

– Проходите, садитесь, шеф Дейл. Рада познакомиться. Чуть позже у меня встреча, но…

Шеф полиции вошел в квартиру. Я – за ним. Увидев меня, она задержалась.

– Минутку. Я не знала, что вы с гостем.

– Это не гость, – заявил шеф Дейл. – Он мой арестованный. Арестован за убийство Картера Холгейта.

– Боже милостивый! – воскликнула Вивиан. – Арестован! Ну и ну! Я знала, что он под следствием и…

– Он под арестом, – поправил ее Дейл.

– Дональд, – обратилась она ко мне, – извини! Я не имела в виду ничего обидного. Я… Ну, ты понимаешь.

– Ладно, все в порядке, – успокоил я ее и сел, опершись локтями о колени и выставив напоказ свои блестевшие в свете торшера оковы.

– Я расследую дорожную аварию, в которую вы попали, – начал шеф полиции Дейл. – Ту самую, в которой, как утверждают, Картер Холгейт стукнул по заднему бамперу вашей машины и…

Внезапно выпрямившись, Вивиан решительно заявила:

– Я не желаю, чтобы меня снова допрашивали в связи с этим дорожным происшествием, шеф Дейл. Мне это до чертиков надоело! Я обратилась за возмещением ущерба в страховую компанию, у меня есть адвокат, и я решила предъявить иск. Мой адвокат посоветовал мне не обсуждать эту тему ни с кем.

– Понимаю, – терпеливо заметил Дейл. – Это, так сказать, с точки зрения гражданского права. А я рассматриваю данное дело с точки зрения уголовного права.

– Что вы хотите этим сказать?

Дейл ответил:

– У меня имеются довольно веские доказательства, что вечером 13 августа мою машину стукнул Картер Холгейт. Он вел машину в состоянии алкогольного опьянения.

– Господи боже! – воскликнула она.

– Это случилось чуть позднее половины шестого вечера, – добавил шеф полиции Дейл.

– Подумать только!

– Вот именно, – сказал Дейл. – Это то, что мне известно, но хотелось бы знать больше. Вообще-то, намного больше.

Вивиан лихорадочно обдумывала сложившуюся ситуацию.

– Должно быть, в тот день ему здорово не везло, – произнесла наконец она.

– Так вот, – продолжал Дейл, – я хочу знать все об аварии, в которую вы попали. Хочу знать, когда он столкнулся с вашим автомобилем.

– Откровенно говоря, шеф, я точно не помню, в котором часу. День помню, а вот…

– Уже стемнело?

– Нет-нет. Но было во второй половине дня. В… нет, никак не могу вспомнить точное время.

– Ее подруга, Дорис Эшли, – вмешался я, – видела автомобиль мисс Дешлер примерно в половине четвертого – без четверти четыре. К тому времени машина была повреждена. Так что, шеф, авария, должно быть, произошла до того.

Вивиан бросила на меня испепеляющий взгляд.

– Это так? – спросил шеф полиции.

– Я не знаю. Но раз Дорис говорит… она правдивая и довольно наблюдательная девушка.

– Я буду с вами абсолютно честен, мисс Дешлер, – подчеркнул Дейл. – Если Холгейт стукнул мою машину, столкнул ее в кювет и не остановился, это считается преступлением. Побег с места происшествия. Это вам понятно?

– Конечно.

– И если, – продолжал Дейл, – кто-нибудь вступил с ним в сговор с целью сокрытия преступления, желая помочь ему избежать наказания, то данное лицо считается соучастником и будет обвинено не только как соучастник, но и как участник преступного сговора. Это вам тоже понятно?

Вивиан облизала пересохшие губы.

– Да, – ответила она, помедлив.

– Принимая все это во внимание, – с нажимом сказал Дейл, – не хотите ли о чем-нибудь заявить, мисс Дешлер?

– Мне… мне известно, что… Дайте минутку подумать… Извините меня, пожалуйста. Последнее время я неважно себя чувствую. Мне нужно в туалет. Сейчас вернусь.

Она поднялась и вышла, плотно притворив дверь. Подмигнув мне, Дейл встал и подошел на цыпочках к закрытой двери. Достал из кармана миниатюрное микрофонное устройство, прикрепил к дверной раме, надел наушники, нажал кнопку и стал слушать.

По лицу расплылась улыбка. Снова подмигнув мне, он продолжал слушать. Прошло, должно быть, две или три минуты. Внезапно он выдернул наушники, снял с двери устройство, сунул в карман и на цыпочках вернулся на место. Дверь из спальни открылась.

– Извините, но что-то с животом… Надеюсь, простите мою неучтивость…

– Ну-ну, не стоит волноваться, – ответил Дейл.

– Так что вы хотели, шеф?

– Насчет дорожной аварии.

– Ах да. Вот что – я подала заявление в страховую компанию. Сделала заявление полиции. Сделала заявление следователям. Я… столько рассказывала про это происшествие, что мне ужасно надоело. Скажу вам, шеф Дейл, что я намерена сейчас сделать. В этой аварии я сильно пострадала. У меня диагноз – сотрясение головного мозга. Травма может оказаться очень серьезной, но мне все до того осточертело, что я решила отказаться от иска. Собираюсь забрать обратно свое заявление из страховой компании и благополучно забыть это дело. Постараюсь уехать и отдохнуть. Мой врач считает, что для поправки здоровья мне нужен хороший отдых и абсолютный покой.

Вивиан посмотрела на меня. Я повернул руку таким образом, чтобы на наручниках заиграл свет. Она, словно зачарованная, не сводила с них глаз.

– Что ж, все так, – согласился Дейл. – Надеюсь, вы поправите свое здоровье. Но мне следует сказать вам, мисс Дешлер, что раскрытие этого дела для меня очень много значит, потому что, видите ли, скрывшийся с места происшествия водитель столкнул в кювет мою машину. И у меня есть основания считать, что этим водителем был Картер Холгейт и что он воспользовался абсолютно вымышленным происшествием с вашим автомобилем, чтобы скрыть…

– Что значит «вымышленное происшествие»? – подчеркнуто сухо спросила она. – Он вполне мог попасть в обе аварии. Если он был пьян…

– Это значит только то, что я сказал, – оборвал ее Дейл. – Что происшествие полностью вымышлено.

– Как вам это нравится! – воскликнула она. – Выходит, вы обвиняете меня во лжи?

– Откровенно говоря, – ответил Дейл, – я обвиняю вас во лжи, мисс Дешлер. Обвиняю в том, что вы подстроили происшествие с вашим автомобилем и сговорились с Холгейтом представить дело таким образом, будто он столкнулся с вами. С целью спасти Холгейта от тюрьмы. И если вас интересует, я воспользовался подслушивающим устройством, когда вы якобы сидели в туалете с расстройством живота. Вы кому-то позвонили и спросили совета, как поступить. Так кто это был?

– Это был мой адвокат, – ответила Вивиан, – и вы не имели никакого права подслушивать мой разговор с адвокатом. Попрошу вас покинуть мою квартиру.

– Если настаиваете, я уйду, – не стал спорить Дейл. – Но это будет означать объявление войны. Даю вам шанс сделать чистосердечное признание.

– Какое чистосердечное признание?

– Рассказать мне правду.

– Что значит… даете мне шанс?

– Если расскажете, как было дело, – пояснил Дейл, – я даю вам возможность оправдаться, если нет – предъявляю обвинения на полную катушку.

Она помолчала, прикусив губу, затем покачала головой:

– Мне нечего рассказывать.

– Думаю, что есть.

Помедлив, Вивиан вдруг сказала:

– Хорошо. Если хотите правды, скажу вам правду.

– Так-то лучше.

– Все сходится на человеке, что сидит перед вами, – Дональде Лэме.

– Каким образом он оказывается замешанным в этой истории?

– А вот таким. Он старается оградить нанявшую его страховую компанию. Он подкупил Лоррен Роббинс, секретаршу мистера Холгейта, чтобы та заявила, будто видела машину Холгейта после четырех, и та была в исправности. Дональд оставлял свои грязные следы на протяжении всего дела. Прибегал к угрозам, давал взятки, допустил под присягой лжесвидетельство. Поклялся, что был свидетелем того дорожного происшествия, а сам никогда им не был… Все случилось в точности, как я рассказала. И уж если вы хотите во всю силу подключиться в это дело и нагнать кое на кого страху, возьмите в оборот Лоррен Роббинс и увидите, что они с Дональдом Лэмом с самого начала были в сговоре. Если хотите знать, Дональд Лэм побывал в фирме Холгейта еще до того, как связался с ней и заманил ее туда под предлогом, что нужно найти Картера Холгейта. По-моему, у него есть сообщник. Не знаю, кто он, но об этом свидетельствуют факты, и я не позволю запугивать себя убийце, который пытается отмыться за мой счет. А теперь, шеф Дейл, прошу прощения, но это последнее, что я намерена сказать. Я не собиралась заходить так далеко, потому что не хочу обвинять в убийстве кого-либо еще. Мой принцип – живи и давай жить другим. Но со мной поступили слишком подло. Пока я не проконсультируюсь со своим адвокатом, я не скажу больше ни слова ни вам, ни кому-то другому. Тем более в его отсутствие. – Она поднялась со стула. – Извините за резкость, шеф Дейл, но разговор окончен.