Сын лекаря - Матвей Курилкин

– Ну извини, погорячился. Вот тебе, дарю.

А потом повернулся ко мне.

– Ты молодец, человечек. Твое зелье стало еще лучше прежнего! Но мне не нравится твоя непочтительность! Сейчас мы будем тебя учить.

С этими словами он отстегнул цепь от дерева и, перекинув ее через толстую, горизонтальную ветвь, закрепил снова. Только теперь мне приходилось стоять на цыпочках, чтобы иметь возможность дышать, а шипы на ошейнике больно впивались в тело. А потом он начал меня бить. Самое смешное, что я был настолько озабочен тем, чтобы вталкивать в себя порции воздуха, что почти не обращал внимания на боль в спине. Доу Лэтеар приговаривал что-то о том, что я животное, и что я не должен смотреть в глаза первородным, что я должен с максимальной скоростью выполнять все пожелания и все в таком духе. В общем, развлекался по полной. Может быть, это произвело бы на меня впечатление, особенно в сочетании с побоями, если бы все мое внимание не было сконцентрировано вокруг многострадальной шеи.

В конце концов, я все-таки потерял сознание, но, похоже, это было вовремя замечено, и задохнуться мне не дали. Я очнулся, лежа на земле, уже глубокой ночью. Первородных вокруг было не очень много, и я решил заняться своими ранами. Собранные утром травы так и лежали на том месте, где я ими пользовался, и, хотя котелок и ступку уже убрали, а костер уже давно потух, я решил, что пока есть возможность, раны нужно обработать. Придется обойтись без ступки. Я долго разминал те травы, которые уменьшали воспаление и способствовали заживлению ран, до тех пор, пока они не дали достаточно сока. И стал осторожно протирать раны. Немного травы просунул в ошейник. Жаль, я не мог как положено обработать спину, не дотягивался. Пока я вдумчиво, шипя от боли, прикладывал измочаленную зелень к ранам, новая идея заставила меня прерваться. Кострище! Я спешно подполз к тому месту, где разводил костер для приготовления зелья, и принялся аккуратно ворошить угольки. В конце концов, у меня в руках оказался обожженный колышек, в длину чуть больше ладони, с заостренным концом. Не знаю, что я с ним сделаю, но иметь хоть какое-то подобие оружия было приятно. С этой мыслью я зажал деревяшку в ладони и почти мгновенно уснул.

Глава 2

Проснулся я от пинка под ребра. Не самое приятное ощущение, но по сравнению с тем, что мне приходилось терпеть последние дни – ничего особенного. Я даже не вздрогнул.

– У меня сегодня отличное настроение, раб! – услышал я сквозь гудение в ушах. – Я уже решил было, что пришло время тебя ломать – это тяжелый, хоть и ужасно приятный процесс. Но тебе повезло. Оказывается, совсем недавно начались ежегодные игры на выбывание. И ты как раз успеваешь поучаствовать! Представляешь, как восхитительно! Я уверен, что ты победишь! А я смогу заработать немного золота. Ты должен быть доволен – твой хозяин надеется на тебя!

В голосе «хозяина» было столько энтузиазма, что я сразу почувствовал – ничего хорошего меня не ждет. Я хотел спросить, что это за игры такие, но доу Лэтеар еще не закончил:

– А сейчас мы пойдем готовить для меня зелье. Пора мне учиться его готовить – не хотелось бы лишиться такой замечательной штуки, если ты сдохнешь во время игр! Ну же, давай поживее! У нас мало времени!

Мне досталось еще несколько пинков, после чего мы отправились на окраину города, чтобы собрать нужные травы. Делиться рецептом с безумным эльфом не хотелось, но ничего поделать я не мог. Приходилось подробно объяснять, какие растения я собираю и в каком количестве. Потом был долгий процесс приготовления, во время которого я объяснял последовательность действий. Глядя на озадаченное лицо дой Лэтеара, я понял, что мог не опасаться, раскрывая рецепт. Мой «хозяин» не задавал уточняющих вопросов, но и без того было видно, что в его нынешнем состоянии запомнить все шестнадцать трав, составляющих рецепт, да еще запомнить последовательность их добавления в котел для него является непосильной задачей. О том, чтобы контролировать температуру приготовления на разных этапах даже речи не шло. Из всего рецепта доу Лэтеар запомнил только ягоды сонника, которых в оригинальном составе вовсе не было. Однако отказываться от идеи использовать меня в каких-то играх он не стал, хотя я ясно видел, что об этом решении эльф теперь жалеет. Он ничего не сказал, но по тому, с каким лицом он велел следовать за ним, было ясно – отправлять меня туда, где я, возможно, погибну, ему теперь совсем не улыбается.

Место, куда меня привел мой владелец, выглядело очень знакомо. Давным-давно мне попал в руки «Атлас городов мира» – старинная и очень дорогая книга, в которой было множество красочных иллюстраций. И среди прочего на одной из них была столичная арена для спортивных состязаний. Именно так и выглядело это сооружение: круглая площадка диаметром в сотню шагов, окруженная трибунами. Даже специальные казармы для подготовки к состязаниям были – целых две штуки, только выглядели необычно – это были все те же мэллорны. Об их назначении я догадался позже.

У входа на арену доу Лэтеара встречал полноватый (удивительное дело!) эльф, который радушно поприветствовал моего хозяина:

– Доу Лэтеар, кого я вижу! Вы все-таки решили выставить на соревнования свой трофей! Я знал, что вы не передумаете! Вот только как-то он у вас неказисто выглядит. Вы уверены, что он переживет хотя бы пару схваток?

– Вы зря сомневаетесь, доу Меар! – натужно рассмеялся эльф. – Эта тварь обладает поистине звериной хитростью. Он еще всех удивит, вот увидите.

– Что ж, тем лучше для вас, если так. Если зверь не выглядит опасным, можно гораздо больше выиграть на ставках! Вы не против, если мы выставим его на первый бой сегодня же? Оу Белор сегодня привел отличного волка, и мне совершенно некого поставить против него.

– Ставьте, – махнул рукой доу Лэтеар. Вид у него был бледный, а по лбу стекали капли пота – хозяин явно все сильнее жалел, что решил рискнуть столь ценным для него приобретением, как я.

– Отлично! Думаю, мы успеем его подготовить к началу состязания. – Доу Меар так и лучился радостью.

Меня отвели в одну из казарм и приступили к процедуре подготовки. Процедура не отличалась длительностью и заключалась в том, что меня заставили снять исподнее, а взамен выдали когти тигра – стальные кастеты с укрепленными на них заостренными пластинками, которые эти когти и изображали. Я понял, что драться мне предстоит нагишом. Против волка. На глазах у зрителей. Прекрасная перспектива! Спина, которую мне вчера так старательно высек доу Лэтеар, еще не зажила, я был голоден и хотел пить, но никто и не подумал позволить мне хотя бы обработать раны. К тому же с меня так и не сняли ненавистный ошейник с цепью, так что каждое движение приносило боль, а по шее сочилась кровь. Я позволил себе поразмышлять некоторое время о возможности дать волку убить меня, чтобы прекратить эти мучения, но потом заставил себя отбросить эти мысли. Что-то не давало мне смириться с поражением – может быть, жажда жизни, но скорее, просто злость. Я ненавидел первородных. Я хотел им отомстить.

Два часа я просто просидел в углу казармы, или даже скорее загона для животных, привалившись плечом к теплой стене и стараясь хоть немного залечить раны, а потом меня вывели на арену. Зрители были уже здесь – зрелище, судя по всему, было популярным, так что трибуны были полны. Арена теперь была обнесена крупноячеистой сетью – видимо, чтобы тем, кто будет на ней сражаться, не пришло в голову напасть на кого-нибудь из зрителей. За те два часа, что я провел в относительном спокойствии, мне удалось отвлечься от неприятных мыслей. Меня не волновал тот факт, что я стою голый посреди толпы разумных, что мне без всякой защиты придется сражаться с диким зверем на потеху врагам. Я должен был победить и выжить, остальное было неважно, так что я не обращал внимания ни на что, что могло бы меня отвлечь.

Вот на арену выводят волка. Ему тоже не сняли ошейник – зверь был диким и очень злым, он огрызался на своих мучителей, пытался вырваться и убежать, но этого ему, конечно, не позволили. Увидев меня, волк оскалился и зарычал. А я покрепче сжал кастеты в руках.

Будь волк спокоен, он не стал бы нападать сразу, даже будучи голодным. Обычно умные звери предпочитают сначала оценить жертву, они кружат вокруг нее, выбирая удобный момент для того, чтобы броситься. Но этот волк был слишком зол и напуган. Увидев перед собой одного из ненавистных двуногих, он не раздумывая побежал ко мне. Расстояние, которое нас разделяло, он покрыл за несколько секунд и прыгнул гораздо раньше, чем я рассчитывал. Вот он с низким рычанием бежит, стелется по земле, а в следующий миг летит, целясь мне в горло, и я понимаю, что не успеваю увернуться. Я успел только подставить левую руку, и вместо того чтобы вцепиться мне в шею, зверь схватил меня за руку и повалил на землю. Боль была такая, что я чуть не потерял сознание, особенно после того, как он встряхнул головой, расширяя рану, нанесенную клыками. Я мимоходом удивился, почему у меня до сих пор не сломана кость, а сам тем временем нанес несколько ударов правой рукой. Я понимал, что нужно целиться в шею, но на самом деле выбирать место, куда ударить, не было возможности. Я бил куда попало, стараясь нанести раны когтями, раз за разом, и не видел результата своих действий. Я все ждал, что волк сейчас отпустит руку и вцепится мне в горло, и тогда все закончится. Я никак не мог ему помешать, тем более что силы у меня иссякали. Перед глазами все плыло, я вот-вот готов был потерять сознание. Собрав последние силы, я чуть отвернул от себя голову волка левой рукой, которую он продолжал грызть, а правой нанес удар в шею. Напрасно. Шерсть здесь была самая густая, из такого неудобного положения, в котором я находился, мне даже не удалось нанести хоть какую-нибудь рану. Тогда я ударил его в нос. К крови у меня на лице, которая капала из разорванной руки, добавилась еще волчья, а сам зверь с визгом отскочил. У меня не было сил подняться на ноги, а мой соперник и не думал оставлять меня в покое. Немного придя в себя от вспышки боли, теперь он начал обходить меня по кругу, выбирая удобное положение для удара. Я понимал, что мне ни в коем случае нельзя подставлять ему спину. Но у меня не было сил встать. Более того, я был уверен, что как только я попробую подняться, волк бросится снова. Я все-таки решил попытаться. Опустив правую руку, чтобы опереться о землю, я вдруг почувствовал, что моя ладонь накололась на что-то острое. Опустив глаза, я увидел цепь. Ту самую цепь, которая свисала у меня с ошейника. Я совсем про нее забыл! Схватившись за звенья, не обращая внимания на острые шипы, которые ранили ладонь, я взмахнул цепью, отгоняя волка. Мне повезло. Это везение можно было сравнить с тем случаем в самом начале моей карьеры солдата, когда мне удалось выжить в своем первом бою. Волк не успел отскочить, и цепь обвилась вокруг его шеи, да еще и зацепилась шипами за его собственный ошейник. Невероятное, невозможное везение. Я дернул изо всех сил, заставляя волка приблизиться, он же, напуганный тем, что его поймали, начал упираться. Если бы он уступил моему напору, если бы он снова бросился на меня, то, думаю, ему удалось бы меня загрызть в этот раз. Но он начал упираться, попытался сбросить цепь и замотал головой, одновременно пятясь назад, и тем самым помог мне подняться на ноги. И когда он немного пришел в себя и все-таки бросился опять, я успел снова дернуть цепь и сбил ему прыжок, повалив зверя на землю. А потом я просто навалился на него сверху и бил кастетом до тех пор, пока волк не затих.